Когда вернётся папа?

В декабре в вашей газете вышла статья Анисы Янбаевой «Снова обрел имя», которая очень тронула меня. Мой отец Афтах Ханафиевич Имангулов в конце Великой Отечественной войны пропал без вести. Вот бы и нам помогли найти его.

Родился он 13 мая 1910 года в деревне Новокангышево Дюртюлинского района. По национальности башкир. Окончил семь классов. Владел арабским и турецким языками. Его отец был репрессирован в тридцатые годы и сослан в Сибирь (место и дата смерти неизвестны). Чтобы жену и семерых детей тоже не отправили в ссылку, дед попросил бабушку написать отказ от родства с ним. Семью не тронули.

После окончания училища в 1937 году отец был направлен в Узбекскую ССР, где работал завучем в начальной школе. Через год приехал в Башкирию, женился и увез нашу маму обратно. Он проработал завучем до 1942 года. Помню крики и плач людей, которые провожали своих родных на фронт. Нам, детям, говорили, что они скоро вернутся, привезут конфет. Мне было всего три года, а сестренке Люции — два, но мне кажется, я помню, как отец подошел к кровати, поцеловал спящую сестренку и вышел из комнаты. Его призвали в 24-ю стрелковую бригаду, дислоцировавшуюся в городе Каттакургане Узбекской ССР. В ноябре 1944-го от отца пришло письмо, в котором он написал: «Скоро победим, приеду». Прислал свою гимнастерку и еще какие-то вещи. Мама сшила из них пальто. Мы спрашивали у мамы, даже у своих кукол: «Когда вернется папа?»

Помню, когда нам было по 5-6 лет, мама, уходя на работу, наказывала собирать кизяк, колючку перекати-поле для растопки печки. Свою детскую работу мы выполняли исправно, хотя от постоянного голода кружилась голова. Возле нашего кишлака стоял сарайчик, где неслись куры. Дверь туда открыть мы не могли, крючок был слишком высоко. Снизу было отверстие для кур. Вслед за ними туда пролезали и мы, брали по одному яйцу. Однажды во время такого ползания меня укусил паук каракурт. Я от боли потеряла сознание, а сестренка побежала к соседям. Меня тут же унесли в дом, напоили катыком, чаем. Сосед-дед, что-то приговаривая, туго перевязал место укуса. Вечером мы признались маме, что лазили в курятник. Она же, обняв нас, усадила на колени, стала рассказывать, что скоро закончится война, папа вернется, привезет гостинцы и увезет нас в Башкирию. С этой мечтой мы и уснули...

Мама у нас была шустрой и сообразительной, может, потому, что сама уже в два года осталась сиротой. Хорошо разбиралась в грибах. В Узбекистане с марта по май можно было найти шампиньоны, сморчки, дождевики. Мама и нас кормила, и соседей угощала. Соседи потом сами научились собирать грибы, хотя тогда не принято было есть их.

В феврале 1945 года папа пропал без вести. 3акончилась война, мы с сестрой каждый день выходили на дорогу, ждали его. Пенсию за отца начали давать только с 1947 года, так как в то время считалось: если солдат пропал без вести, то он предатель.

Вскоре нас отыскал друг отца по фронту. У них был уговор: кто останется в живых, должен помочь семье погибшего. Нас попросили съехать из служебной комнаты отца. Пришлось перебраться в другой совхоз. Потом нам дали комнату в бараке. В 1956 году нас отыскала сестра мамы, Минкамал, из Душанбе. Переехали к ней в Таджикистан. Там  учились, работали, получили жилье. Я вышла замуж, работала ткачихой и 15 лет токарем-универсалом.

Все было хорошо, пока не грянула перестройка, не начались вооруженные конфликты, унижения русскоязычных, безденежье. Вернулись на родину, после смерти мужа вернула девичью фамилию.

Нам с сестрой уже за восемьдесят. Больше полувека мы ищем место гибели нашего отца. Если кто-то из поисковиков может помочь, помогите ради всего святого.

г. Нефтекамск.