Мы с тобой встретимся, но не сейчас

Летом прошлого года боец подписал контракт с минобороны. Прошел обучение, попал в Донецкую Народную Республику. С тех пор на передовой. За эти полтора года ни разу не был в отпуске. Может, на Новый год удастся вырваться, мечтает он — очень уж соскучился по семье, родным. «Но окончательно вернусь домой только с победой», — говорит «Беркут».

Сейчас ему 45. Родился в деревне Новоякупово Зилаирского района, рос в деревне Абубакирово Хайбуллинского района. Как положено, отслужил два года в армии, вернулся сержантом и в тот же год женился. Растят с супругой троих сыновей, в семье мир и лад. Восемь лет назад переехали в Сургут. Наш герой работал слесарем газотурбинного оборудования, неплохо зарабатывал, а когда началась частичная мобилизация, ему дали бронь. Казалось бы, чего еще желать — живи и радуйся.

— Но сам себя не обманешь. Как начали приходить похоронки, маетно стало на душе, — признается боец. — Думал: как же так, погибают совсем юные парни, а я, в расцвете сил и с хорошей военной подготовкой, даже не попытался прийти им на помощь. Словом, не смог я по-другому.

Родные его решение приняли и поддержали, хотя «Беркут» понимает, как тяжело им это далось. Кстати, в зоне СВО у него три двоюродных брата. Один был мобилизован, два других — контрактники. На Авдеевском направлении он даже встретил одного из них, а другого навестил в госпитале, куда тот попал с ранением.

Служит «Беркут» в штурмовой бригаде, командует отделением эвакуационной группы медицинского взвода. Такие группы играют сверхважную роль в спасении жизни бойцов. Они вытаскивают раненых солдат из-под огня противника и доставляют их в безопасную зону. Несмотря на то, что непосредственного участия в боях спасатели обычно не принимают, служба у них не менее опасная, чем у остальных бойцов: они так же попадают под регулярные минометные обстрелы и атаки дронов. «Беркута» уже наградили медалью «За отвагу».

— Видно же, что вы медслужба, зачем же по вам бить?

Мой вопрос вызывает у собеседника только горькую усмешку:

— А «укропам» плевать на красный крест, наоборот, мы для них еще более желанная добыча…

Бывает, что раненых приходится вытаскивать из самого пекла.

— Порой просто невозможно добраться до точки эвакуации, — рассказывает «Беркут». — Нас активно пытаются ловить FPV-дронами, коптеры корректируют минометный огонь, сбрасывают гранаты. А нужно как можно быстрее добежать до пострадавших и в первую очередь вытаскивать тяжелораненых, поэтому сидеть и ждать, пока все стихнет, мы не можем. Даже самим приходилось притворяться «двухсотыми» — заляжешь среди погибших и не двигаешься. Это, конечно, срабатывает не всегда. Однажды два дрона атаковали одновременно: операторы раскусили наши уловки и сбросили два снаряда. С товарищем получили контузии, но остались живы.

О своих буднях на передовой боец повествует самым обыденным тоном, будто речь идет о поездке в соседнюю деревню. И только когда разговор заходит о друзьях-товарищах, голос его начинает звучать иначе.

— Самое тяжелое на передовой — терять тех, кто уже стал тебе роднее родного, — тут «Беркут» замолкает надолго. — У меня был друг. Сергей из Иркутска. Почти год служили с ним спина к спине, делили все, можно сказать, ели из одного котла. 36 лет ему было. Семья большая, четверо детей. Надежный, хороший друг. Был… — Видно, как тяжело ему даются слова.

Тот роковой день, 19 мая, он будет помнить всю жизнь. С Сергеем возвращались с очередного задания. «Беркут» за рулем, товарищ рядом в кабине уазика-«буханки». До Авдеевки оставалось всего два с половиной километра, когда их машину атаковал дрон-камикадзе. «Беркут» заметил его первым, закричал, открыл дверь, попытался выпрыгнуть, но нога зацепилась за что-то, и автомобиль какое-то время тащил его по земле, прежде чем ему удалось высвободить ногу. Потом прогремел взрыв. «Беркут» бросился к поврежденной машине — как там Сергей?

— Вижу, ранен, глаза открыты. Хотел перевязать, но оказалось, что ему полностью оторвало руку… Друг в последний раз вздохнул и умер на моих руках. Я тогда просто оцепенел от горя, даже то, что у самого льется кровь, заметил позже.

Лицо, рука, нога с правой стороны, со стороны взрыва, — все в крови… Нужно было вызывать помощь, да вот беда, радиус действия моей рации всего два километра. 500 метров нужно было как-то проковылять с раненой ногой и контузией.

Видел все как в тумане, двигался только на рефлексах. Еле дошел до нужной зоны, вызвал подмогу, а чуть только слегка отошел от шока, подумал, вдруг «укропы» перехватили радиосообщение и сейчас устроят ловушку спешащим на помощь товарищам? А вдруг моя машина все еще на ходу и я успею самостоятельно выехать? Опять эти полкилометра, теперь уже в обратную сторону. Как ни удивительно, но искореженный после взрыва уазик удалось-таки завести. Правая сторона отключилась, замучился с переключением скоростей, но как-то потихоньку выехал. На полпути встретился с товарищами, но вылезать из кабины не стал — дорога была каждая секунда, ведь опять могут прилететь дроны, чтобы добить. Да и Сергея не мог оставить, хотя точно знал, что он погиб. Но так хотелось чуда, а вдруг сейчас очнется… Когда доехали, сам закрыл ему глаза и сказал: «Мы с тобой встретимся, друг, обязательно встретимся, но не сейчас».

Как выкарабкался из кабины, «Беркут» толком не помнит — сразу же потерял сознание. В госпитале подлечили, снова поставили на ноги. Командир спросил: «Сможешь снова сесть за руль после такого?» «Да, смогу», — твердо сказал он.

— «Беркута» знаю хорошо, был всегда душой компании, — рассказала мне про него волонтер из Хайбуллинского района Юлия Галеева. — Веселый, разговорчивый. Семья у него крепкая. Когда написал, что отправляется в зону СВО, даже сначала не поверила. А сейчас общаемся, и я поражаюсь, до чего сильно он изменился. Превратился в настоящего мужчину, серьезного, основательного, мудрого.

Не скрою, эта история и меня проняла до слез. Это же какой силой духа надо обладать, чтобы не позволить себе потерять сознание до тех пор, пока не сделал все, что от тебя зависело. Вот такие у нас бойцы. И значит, мы просто не можем не победить.

В Башкирии продолжается набор в ряды добровольцев. Информацию о поступлении на службу можно уточнить по номерам:
117 (единый справочный номер), 122 или 8 (347) 218-19-19 (ситуационный центр), 8 (347) 248-29-31 (пункт отбора).
Также можно прийти в ближайший офис МФЦ «Мои документы» или в пункт отбора военного комиссариата в Уфе по адресу: Революционная, 156.
Кроме того, заявки принимаются через Госуслуги, чат-бот в Телеграм https://t.me/contractRBBot и официальный сайт https://башбат.рф.