Тревожный рассвет

Это рассказ о нашем земляке, ветеране войны из Ишимбая Александре Ильиче Комкине. В июне 1941 года вместе с товарищами-пограничниками он принял первый бой с перешедшими реку гитлеровцами.

…Поздняя осень 1938 года. Сюда, под Ленинград, прибыл эшелон с новобранцами из Башкирии и соседних областей.

Воинская часть, куда попал служить молодой Александр Комкин, охраняла железную дорогу — это были внутренние войска НКВД. Прошел сначала курс молодого бойца, потом подготовку в Пскове. Лучших, в число которых попал и наш герой, выбрали для полковой школы в Ленинграде, позже перебросили на Карельский перешеек возле Сестрорецка охранять железнодорожные мосты. Все ждали присвоения воинских званий от младшего до старшего сержанта. Первого сентября 1939 года должна была приехать комиссия для приемки зачетов. Всех усиленно тренировали по всем правилам. Но в ту сентябрьскую ночь вдруг подняли по тревоге и повезли в Ленинград. Там всех одели в пограничную форму и присвоили звания. Александр получил в петлицы два сержантских треугольника. Так Сашка, паренек из большой крестьянской семьи, стал настоящим солдатом.

Родился он спустя год после Октябрьской революции в селе Каматаево Юмагузинского (ныне Кугарчинского) района. В семье Комкиных росли шестеро детей. Колхозное движение еще только набирало силу, и жить в деревне было тяжело. Когда в Ишимбае открыли нефть и потребовались рабочие руки, семья, как и многие, перебралась туда. В поселке нефтяников поселились сначала в палаточном городке, потом вырыли землянку по улице Промысловой. Летом 1935 года Александр уже работал в полевой геологоразведочной партии телефонистом, а в сентябре пошел учиться в четвертый класс школы № 1. Учителя были хорошие, все с высшим образованием, и давали крепкие знания. В 1936 году Комкин поступил учеником коллектора в геологбюро треста «Ишимбайнефть». Работа увлекла, хотелось больше знать о геологии.

А мы вернемся снова к сентябрю 1939 года. Из Ленинграда пограничную часть сержанта Комкина перебросили под Минск. Под утро они уже участвовали в небольшой военной операции.

Через неделю, когда наши войска пошли на запад и появилась новая граница между СССР и Германией, Комкин попал в 82-й погранотряд. Это было возле города Ломжа Белостокской области (ныне — восточная часть Польши). Река Писса разделяла два соседних государства. На заставе Александра назначили командиром отделения.

Первое время молодому солдату приходилось нелегко — обучение военному делу, выходы на охрану государственной границы. Идешь в наряд с напарником в полном снаряжении — патрон в патронник, граната наготове. Постепенно привык. А еще как секретарь комсомольской организации заставы он проводил разные мероприятия среди местной молодежи — словом, скучать на службе было некогда.

Весной 1941 года пограничники третьего года службы начали собираться домой — осенью подходил срок демобилизации. Однако на границе к тому времени стало неспокойно. С мая немцы усилили охрану, по ночам с их стороны слышался шум моторов. Застава Комкина и соседняя докладывали о возросшей активности по ту сторону реки, о том же сообщали и польские перебежчики. В комендатуре отвечали: «Знаем, знаем!»

В три часа ночи на 22 июня началась стрельба из автоматов по соседней заставе, потом открыли беглый огонь по заставе, где служил Александр. Никто не мог понять, провокация это или начало войны. Не успели как следует окопаться — началась бомбежка. Для Комкина это было боевое крещение. Среди его товарищей появились убитые и раненые.

Отступали в сторону города Ломжи. Шла стрельба, горели дома. Группа Комкина получила приказ: поджечь склады с боеприпасами, обмундированием и продовольствием, чтобы они не достались врагу.

Зайдя на склад, Александр увидел шинели, хромовые сапоги, брюки, кожаные пальто. С тяжелым сердцем поливали солдаты это добро бензином, лишь в последний момент Комкин успел заменить свои дырявые сапоги на новые, хоть и на размер больше.

На третий или четвертый день войны наш герой заболел. Немудрено: солдаты почти не ели и не спали, да и наша неподготовленность действовала на психику. К счастью, встретил замполитрука своей заставы на машине, он взял больного в кузов. Только через сутки Александр пришел в себя.

До Могилева продвигались с боями в составе смешанной группы войск. С пограничниками и пехотинцами отходили и гражданские лица, советские и партийные работники. По пути старались не допустить продвижения противника вглубь, но одной винтовкой танки и самолеты не остановишь. Гранат было мало, а бутылки с бензином загорались лишь при попадании в смотровые щели или на мотор танка.

Отходили на новые рубежи обычно ночью, спали мало, голодали. В Могилеве влились в воинскую часть. Оборонялись в жестоких боях, несли большие потери и отступали все дальше и дальше.

Недалеко от Смоленска Александра ранило в правую ногу осколком авиабомбы. Сделали перевязку, погрузили в кузов автомашины, довезли до сборного пункта раненых. Это было 24 июля 1941 года. Потом были санитарный поезд и госпиталь в Сызрани. Потом еще другие госпитали.

Зимой 1941 — 1942 гг. сержант Комкин прибыл в Кемерово на переформирование. Направили в роту противотанковых ружей помощником командира взвода.

На фронт попали в июне 1942 года, под Воронеж. Здесь шли упорные сражения. Дивизия с ходу вступила в бой.

26 июля на северной окраине города Александр был тяжело ранен в левую ногу — уже третье его ранение. Остался бы там навсегда, если бы не друг Иван Балахонов. Под сильным обстрелом Иван и другой боец положили Комкина на шинель и ползком дотащили до бугорка, где смогли перевязать ногу. Потом несли на себе, пока не встретили санитаров. Иван попал в госпиталь города Балашово, оттуда в Сатку Челябинской области, и лишь после долгих переговоров и хлопот Комкина перевели лечиться в родной Ишимбай, в эвакогоспиталь № 2606, разместившийся в школе.

Лечиться в родном городе, среди родных и друзей — совсем не то, что на чужой стороне. Его навещали близкие, хирург Г. М. Чернов извлек осколок из ноги. Вскоре пришла долгожданная весть о победе советских войск под Сталинградом. Александр Ильич вспоминал: «Нога забинтована, сильно болит, но стиснешь зубы и выходишь в коридор — хочется больше знать о наших делах на фронте».

В марте 1943 года Комкина выписали из госпиталя инвалидом 2-й группы. Война для бывшего пограничника закончилась. Сначала он работал оперуполномоченным в ОБХСС, потом перевелся к геологам — был коллектором в разведке между деревнями Салихово и Ново-Георгиевка. Но нога не давала трудиться, пришлось отказаться от любимого дела.

Летом 1946 года директор газолинового завода М. И. Черек предложил бывшему солдату работу инженера по изобретательству. Тот согласился. Работал также председателем заводского комитета профсоюза, а последние 15 лет перед уходом на пенсию — помощником директора по гражданской обороне.

Еще находясь в госпитале № 2606, Александр познакомился с медсестрой Ниной Толстовой. После его выписки они поженились. Вырастили четверых детей, дождались внуков и правнуков. В 1975 году А. И. Комкин участвовал во встрече ветеранов и бывших раненых ишимбайских эвакогоспиталей. Умер ветеран-пограничник в 1990 году.