Час справедливого суда

Житель деревни Рефанды Александр Сайпушев с первых дней Великой Отечественной войны ушел на фронт вместе с сыном Алексеем. И с учетом уже имеющегося боевого и юридического опыта на протяжении четырех лет возглавлял военный трибунал действующей армии. Служил верой и правдой, приговоры выносил взвешенные, отличая, где враг, а где просто струсивший боец. Последним давал возможность искупить свою вину. Среди сослуживцев за ним закрепилась добрая репутация. Его уважали, а принимаемые им решения не оспаривались.

Почему именно Сайпушев?

Председатель военного трибунала 4-й гвардейской армии подполковник юстиции Александр Сайпушевич Сайпушев в конце войны получил приказ о своем назначении на ту же должность, но в 63-ю морскую стрелковую бригаду в Архангельске. Однако по прибытии на место ему сообщили, что он включен в состав советской делегации предстоящего Международного военного трибунала над фашистской верхушкой. Причем данный факт не подлежал огласке. Почему же выбрали именно его?

За четыре года армейского судейства случалось всякое. Его пытались запугать, подкупить. Иногда на судью откровенно давили люди с большими звездами на погонах, подсказывали «нужный» приговор. В таких случаях Сайпушев повторял любимую марийскую поговорку: «Вчера обманул — сегодня не поверят». И принимал свое собственное решение.

Однажды на заседание трибунала ворвались три бойца штрафной роты, бывшие уголовники. Они направили стволы автоматов на председателя трибунала и потребовали немедленно освободить своего подельника, которого судили в тот момент за мародерство и грабежи среди местного населения.

Председатель трибунала не растерялся и вступил с ними в переговоры. «Давайте поступим так, — сказал он, — отправим вашего товарища на передовую. Пусть он кровью искупит свою вину перед народом». Напряженная ситуация разрядилась, штрафники ушли с миром. Позже стало известно, что их товарищ героически погиб в очередной рукопашной схватке с немцами.

Или вот еще случай. На скамье подсудимых оказался проворовавшийся майор-хозяйственник, за которого стал заступаться высокопоставленный «звездный» чин из штаба фронта. Несмотря на все старания заступника, судья-таки разжаловал майора до рядового и отправил его в штрафной батальон. Вот по причине своей честности и бескомпромиссности Александр Сайпушев и оказался в составе советской делегации Международного военного трибунала.

Запустить «крота» не удалось

Прибыв к месту назначения, подполковник попал в руки сотрудников министерства госбезопасности СССР. Его глава Всеволод Меркулов лично давал разрешение на включение подобранных кандидатов к участию в судебном процессе. Бесчисленных стенографисток, машинисток, переводчиков, фотографов, охранников, распорядителей, солдат, военных курьеров, помощников всех мастей, без тихого и кропотливого труда которых невозможна была бы бесперебойная работа огромного судебного механизма.

Почти полгода шла напряженная многосторонняя подготовка советской делегации. Исходя из поставленной задачи, каждого к работе готовили индивидуально. Существовал целый ряд инструкций, правил, предосторожностей. Будущего эксперта следственной части подполковника Сайпушева обучали иностранным языкам, психологическим навыкам, секретному делопроизводству и другим тонкостям предстоящей службы. Связь с внешним миром (родными, друзьями) на период работы прерывалась. Завершился ускоренный курс подготовки встречей с главным обвинителем от Советского Союза Романом Руденко (тогда он был генпрокурором Украинской ССР, а позже — СССР).

За месяц до начала работы трибунала советская делегация обосновалась в Нюрнберге. В нем уцелел дворец правосудия с расположенной рядом обширной тюрьмой, поэтому организовать процесс там оказалось проще. Жили делегации по разным уголкам разрушенного города. Сайпушеву повезло — его разместили в частично сохранившемся отеле. Инструкция запрещала контакты с иностранцами. За этим внимательно следила контрразведка. Но и спецслужбы «союзников», особенно американская, не дремали. Иметь «крота» внутри советской делегации для них было бы очень заманчиво.

Однажды в столовой к Сайпушеву подсел широко улыбающийся американский подполковник и на чистом русском языке без обиняков предложил ему перейти к ним на службу. Деньги, карьера, гражданство, ну и все такое прочее, что в подобных случаях обещают. Только американцу не повезло. Мишкинские уроженцы родиной не торгуют. Сайпушев резко оборвал разговор и немедленно доложил о попытке вербовки своему руководству. Тут уже наши спецслужбы взяли резвого американца в разработку.

Факты — вещь упрямая

Нюрнбергский процесс, официально известный как Международный военный трибунал (МВТ) (International Military Tribunal (IMT)), начался 20 ноября 1945 года. Правительства Соединенных Штатов, Советского Союза, Великобритании и Франции судили самых известных из оставшихся в живых немецких руководителей как главных военных преступников. Все следующие 11 месяцев город стал настоящим полем битвы. Перед трибуналом предстал 21 высокопоставленный нацист. Их судили восемь судей — по двое от каждой из держав-победительниц.

Идея покарать нацистских преступников возникла у руководства СССР задолго до завершения войны. Для будущего трибунала сразу начали собирать доказательную базу. Работали практически на передовой, шли вместе с войсками, входили в еще горящие города и села. Собранные вещественные доказательства, документы, фото- и киноматериалы впоследствии сыграли решающую роль в Нюрнберге. Пытающихся скрыться фашистских преступников выявляли и в лагерях военнопленных. В Башкирии существовало полтора десятка таких лагерей, и работавшие в них контрразведчики там также выявляли фашистских преступников и оформляли на них документы для трибунала...

Задокументированные факты фашистских злодеяний передавались в следственную часть советской миссии. Она находилась в обособленном помещении, недоступном даже для остальных сотрудников. Именно здесь Сайпушев и его коллеги-эксперты отбирали самые резонансные факты и включали в доклад советского обвинителя. Никто не должен был знать, какое обвинение предъявит советская сторона на следующем заседании. Уровень секретности — абсолютный. В то же время каждый озвученный на весь мир факт должен был иметь надежную доказательную базу. Трудная задача, но наши эксперты ни разу не промахнулись. Хотя попытки опровергнуть или подвергнуть сомнению доклад советского обвинителя предпринимались неоднократно.

Обвиняемых строго охраняли: их доставляли на лифте из конвойного помещения, расположенного под залом суда, прямо к скамье подсудимых, под надзором солдат американской армии в униформе и белых касках.

Главный обвинитель от СССР Роман Руденко настолько хорошо изучил материалы дела и задавал подсудимым такие вопросы, что те терялись и сдавались. 26 июля 1946 года прокуроры начали свои заключительные речи. Последним выступил Руденко: «Во имя памяти миллионов невинных людей, загубленных бандой преступников, представших перед судом передового человечества, во имя счастья и мирного труда будущих поколений я призываю суд вынести всем без исключения подсудимым высшую меру наказания — смертную казнь». Как известно, это предложение было принято. У эсэсовцев были лучшие адвокаты, которые изо всех сил пытались их отмазать. Не получилось.

Слово не воробей...

Международный трибунал над главными нацистскими преступниками завершился 1 октября 1946 года. Родина высоко оценила работу советской делегации. Многие были награждены правительственными наградами. Гвардии подполковнику Александру Сайпушеву вручили орден Красной Звезды. В начале 1947 года он наконец-то вернулся домой. Тогда же и был уволен с должности председателя военного трибунала в Архангельске.

Нюрнбергский процесс стал незабываемым событием в жизни Александра Сайпушева, и он очень жалел, что не может никому рассказать о своем участии в нем. Однажды, уже будучи председателем Верховного суда БАССР, в узком кругу он чуть-чуть приоткрыл завесу этой тайны. Может, совпадение, а может, и нет, только буквально на следующий день Сайпушев получил приказ о своем назначении председателем Нижнеамурского областного суда. И даже сын Алексей, служивший к тому времени в КГБ республики, не смог повлиять на это решение. Вернувшись на родину, Александр Сайпушевич продолжил работать в судебной системе республики: судьей, адвокатом. Активную трудовую деятельность завершил в 1970 году.

Сегодня как никогда понятно, что уроки Нюрнберга забывать нельзя. Люди мира надеются и верят, что настанет час, когда состоится новый международный трибунал. Уже над украинско-нацистско-натовской преступной сворой, ведущей кровопролитную войну. Трибунал, на котором они ответят за злодеяния, в том числе и за свою лютую ненависть к России. Ответят так же, как руководители Третьего рейха. Нет сомнений, что так и будет.