Как искоренить VIP-коррупцию?

Впервые за всю историю российского права создан самостоятельный следственный орган. Накануне его годовщины руководитель следственного управления Следственного комитета РФ по РБ Алексей КАСЬЯНОВ дал интервью нашей газете.

— Еще в конце 80-х годов, — говорит Алексей Анатольевич, — началось обсуждение темы о необходимости создания самостоятельного следственного органа. Теперь эта идея разделения надзора и следствия реализуется, и создан правоохранительный орган, который занимается только следствием. У нас нет надзорных полномочий, как у прокуратуры, нет своих оперативных подразделений, как у МВД, в нашей системе работают только следователи.
Они расследуют наиболее тяжкие преступления против личности — все виды убийств, в том числе заказные, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего, а также наиболее опасные виды оргпреступности. С 1 января 2012 года к прерогативе следственного комитета отнесены и все коррупционные преступления. Также к нашей исключительной подследственности относятся все преступления, которые совершают сотрудники правоохранительных органов. Кроме того, мы расследуем уголовные дела в отношении спецсубъектов. К ним относятся депутаты всех уровней, судьи, прокуроры, адвокаты, члены избирательных комиссий. И с 1 января текущего года на СК возложена обязанность расследовать все тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные в отношении несовершеннолетних и малолетних, а также совершенные подростками.

— Сколько дел за минувший год было расследовано комитетом в области VIP-коррупции и сколько из них доведено до суда?

— За 2011 год уголовные дела были заведены в отношении 57 спецсубъектов, из них сорок — это депутаты органов местного самоуправления, двенадцать — выборные должностные лица, как правило, главы сельских поселений, пять членов избирательных комиссий, два адвоката, три следователя органов внутренних дел и один мировой судья. В общей сложности было возбуждено 240 уголовных дел коррупционной направленности.

Закончено расследование уголовного дела в отношении следователя Главного следственного управления МВД по РБ за вымогательство двенадцати миллионов рублей. Он был задержан с поличным при получении половины данной суммы. Эта одна из самых крупных взяток по России. Здесь оперативную разработку осуществляли сотрудники ФСБ, и всех тонкостей я вам раскрыть не могу.

— Какая перспектива у данного уголовного дела, по-вашему?

— Меру наказания, конечно, определит суд. Но если бы мы не были уверены, что вина доказана, дело бы в суд не направляли.

— В отношении бывшего главы правительства республики Раиля Сарбаева вам есть что сказать?

— Расследование в отношении Сарбаева продолжается. Все следственные действия, которые можно было осуществить на территории республики и страны, нашим ведомством выполнены. Для того чтобы окончательно сформулировать обвинение, нам необходимо допросить ряд лиц, которые проживают в Австрии. Буквально на днях оттуда пришли необходимые материалы, мы их изучим и примем дальнейшее решение.

— В деле задействованы коренные австрийцы или наши соотечественники, которые там нынче обретаются?

— И те, и другие.

— Расскажите о судьбе вашего следователя, который повздорил с начальником столичной милиции, и тот в итоге оказался на больничной койке.

— По закону, любая доследственная проверка и расследование уголовного дела в отношении наших сотрудников — прерогатива исключительно следственного комитета. И когда случился этот неприятный инцидент с нашим следователем, мы сразу сказали, что не собираемся никого покрывать. Поскольку было установлено, что наш сотрудник совершил преступное деяние, он сразу был уволен за совершение поступка, порочащего честь и достоинство сотрудника следственного комитета. В отношении него заведено уголовное дело, которое в настоящее время рассматривается судом.

— Как часто вам приходится разбираться с поступками своих сотрудников, и насколько это объективно, когда следственный комитет контролирует сам себя?

— Во-первых, есть центральный аппарат следственного комитета, который контролирует нашу деятельность. Во-вторых, есть прокуратура, которая обладает надзорными полномочиями. Кроме того, наши действия строго регламентированы уголовно-процессуальным законодательством, и отступить от них невозможно. И говорить, что наши проверки деятельности своих сотрудников порождают необъективность — неправильно, потому что это одна из гарантий независимости следователя следственного комитета, что в отношении него не будет провокаций, каких-то мероприятий. Ведь мы расследуем уголовные дела в отношении сотрудников всех правоохранительных органов без исключения.

В системе следственного комитета есть служба собственной безопасности, которая занимается проверкой всех сообщений относительно наших сотрудников, у нас предусмотрена система служебных проверок. Так что граждане могут обращаться к нам, если им кажется, что сотрудники нашего комитета совершили нечто противоправное, лично ко мне. Можно присылать жалобы по почте, по вторникам еженедельно я провожу прием граждан. Как минимум дважды в месяц выезжаю в районы. За прошлый год мне довелось объехать всю республику.
Кроме того, у нас существует телефон доверия — 8 (347) 251-61-52, можно обратиться к нам через интернет. Все заявления рассматриваются в обязательном порядке.

— Сложилось впечатление, что в прошлом году произошел всплеск насильственных преступлений в отношении несовершеннолетних. Это действительно так?

— К сожалению, рост преступлений, связанных с изнасилованиями и убийствами малолетних детей, начавшийся в 2009 году, продолжается. За 2011 год показатель вырос более чем на треть. Это вызывает серьезную озабоченность. На мой взгляд, тут сыграли роль два момента: деградация определенной части общества и то, что дети длительное время остаются без присмотра взрослых. Как правило, речь идет о неблагополучных семьях, где родители злоупотребляют алкоголем или

употребляют наркотики, неполных семьях, когда ребенок большую часть времени предоставлен самому себе. Нередко преступник и жертва живут по соседству, как это было в Благовещенске, когда в конце мая прошлого года там пропала 9-летняя девочка. Мы отрабатывали все возможные версии, проверяли на причастность к преступлению массу людей, а в итоге выяснилось, что преступление совершил сосед, которого ребенок знал. Девочка росла в неполной семье, без отца, мама работала по вахтам в Уфе, за ребенком приглядывала бабушка. Недосмотрела, ребенок погиб.

— Как, в этой связи, вы относитесь к такой мере, как медицинская кастрация насильников, которую рассматривают в Госдуме?

— Положительно. За такие преступления наказание должно быть максимально жестким, вплоть до пожизненного срока лишения свободы. Лично я считаю, что за смерть ребенка должна быть смертная казнь. Конечно, мы идем по пути гуманизации законодательства, но это не тот случай.
— Когда заходит речь о гуманизации законодательства, то имеют в виду преступника, а пострадавшую сторону никто в этом плане даже не рассматривает...

— Если посмотреть уголовно-процессуальный кодекс, то там прав для обвиняемых предусмотрено очень много. А что касается потерпевших, то они гораздо менее защищены законом, и определенный перекос есть. Если говорить о гуманизации законодательства, то в отношении экономических преступлений она, может быть, и обоснована. Но процесс гуманизации, считаю, не должен касаться преступлений против личности.

— Какой вид коррупции у нас в республике более всего распространен, в каких областях?

— Преимущественно — низовая. На уровне учителей, врачей, заведующих детскими садиками, инспекторов ДПС, где сумма взятки редко превышает пять тысяч рублей. Серьезных преступлений, к сожалению, выявляется не так много, как хотелось бы. Здесь следует заострить внимание на одной детали. Все ругают чиновников, мол, они поголовно бюрократы, взяточники, вымогатели. И постоянно забывают, что есть еще и вторая сторона медали — в образе гражданина, который эту взятку предлагает и тем самым развращает госслужащего. Если бы позиция наших граждан была более нетерпимой в отношении каких бы то ни было поощрений чиновников во всех случаях, когда от них требуют незаконные вознаграждения, естественно, количество коррупционеров уменьшилось бы, а наше жизненное пространство стало чище.
Коррупция — это проблема общества в целом. И чтобы искоренить это явление, необходимо полностью изменить мировоззрение, когда не только брать, но и давать взятку станет зазорным.

В прошлом году возбуждены такие резонансные дела, как уголовное дело в отношении бывшего заместителя министра культуры и национальной политики Разалии Бигловой, которая в течение июня — сентября 2010 года контролировала необоснованное перечисление денежных средств — более 17 миллионов рублей, выделенных из бюджета на проведение ряда мероприятий. Бывшего исполняющего обязанности главы администрации Иглинского района за превышение должностных полномочий. По версии следствия, в 2010 году он отказался предоставлять документы по исполнению бюджета района представителям Контрольно-счетной палаты республики и не пустил комиссию в здание местной администрации.

— Что вы можете сказать о заказных убийствах в республике, исчезновение директора ООО «Амазонка» — это не «заказ»?

— Чтобы это утверждать, надо вначале убийство раскрыть. Следствие по данному делу продолжается.

В свое время, при создании следственного комитета, мы приняли более тысячи нераскрытых уголовных дел по тяжким и особо тяжким преступлениям — это и убийства, и изнасилования, и тяжкие причинения вреда здоровью, эти дела в архивах не пыляться. За 2010 год у нас было раскрыто 75 подобных преступлений, за прошлый — уже более сотни.

В идеале хотелось бы раскрыть все совершенные преступления. Следственный комитет для того и создан.