Рустам Хайруллин: Надо учиться говорить о проблемах без хамства

В должности главы райадминистрации Р. Хайруллин проработал всего полтора года. Хоть и сделано было немало, но о результатах говорить как-то преждевременно. Как и строить планы работы на новом месте. И потому нашу беседу можно вполне поместить под рубрикой «Смотрите, кто пришел!».

— Рустам Равдатович, вы здесь человек не местный. Какое впечатление сложилось о районе, о людях, его населяющих? Легко ли было найти с ними общий язык?

— Сразу скажу: район мне не чужой. Я постоянно приезжал сюда из родного Ишимбая лет с семи. Потом работал некоторое время на Бурибаевском горно-обогатительном комбинате. И мне всегда здесь нравилось, я не ощущал себя новым человеком ни в детстве, ни сейчас.

Люди тут живут очень интересные, но с ними непросто: к приезжим относятся настороженно, как бы приглядываются какое-то время. Но если «принимают», проблем в работе с ними нет. Хотя, вообще-то, такое отношение несколько парадоксально, ведь в свое время на освоение целинных земель сюда массово переезжал народ с Украины, даже целые деревни украинские сохранились, например, Воздвиженка.

За то время, что я здесь проработал, значительно оживилась предпринимательская деятельность. И не только по части купли-продажи. Открылись предприятия, предлагающие довольно широкий спектр услуг, вплоть до лечения пиявками.

Мне кажется, это еще и результат той политики, которую ведет президент республики Рустэм Хамитов. И люди раскрываются, стремятся решительнее реализовывать свои таланты и способности.

Есть еще такой «кулацкий» менталитет — в том смысле, что осталась в людях крепкая хозяйская жилка. К сожалению, в бытность колхозов техника превратилась буквально в металлолом, комбайны использовали по 30 — 40 лет. К тому же, трехлетняя засуха вреда нанесла немерено. Но сдвиги есть. Наши «кулаки» начинают потихоньку осваивать земли, переходить на новые технологии, и результаты дают о себе знать. В такой ситуации и помощь власти весьма кстати: не тянуть всех подряд чуть ли не за уши, а создавать условия тем, кто действительно работает, имеет к этому делу интерес, способности, энергию. Хороший хозяин всяко выживет. А если лентяй проспит свое счастье — сам и виноват.

— Вы признаете, что в душе вы производственник. А как же здесь работаете, и весьма успешно?

— Я же не один. Как-то так получалось, что с детства всегда и везде был лидером. Причем особо к этому не стремился, выскочкой не был, но даже в школе, если назначали кого-нибудь командиром по алфавиту сверху, все равно потом ставили меня. В прежние времена была серьезная подготовка кадров, из нас пытались сделать настоящих личностей. А не просто пользователей и потребителей. И я заметил в себе, что легко могу собрать вокруг себя людей. Вот и сейчас у меня очень сильный заместитель по сельскому хозяйству — Ирек Искандарович Сураков. Кроме того, и другие заместители — отменные специалисты в своих вопросах. Как и главы сельских поселений — каждый в своей работе силен. А люди, видя мой азарт, заражаются им. И тогда всем легко! Секрет в том, что в одиночку ни один, даже будь он семи пядей и сильнее Ильи Муромца, с большим коллективом не справится.

— Сдается мне, это не единственный ваш секрет грамотного руководства.

— Все на себе тащить нельзя, как и перенапрягать других. Вдохновлять человека надо. Труд подавленной личности никогда эффективным не будет. Когда провожу совещание и вопросов накапливается много — это утомительно и тяжело для активного восприятия, стараюсь оживлять обстановку. И юмор в ход идет, и другие нестандартные способы, нарушающие монотонную отчетность. А так, по ситуации ориентируюсь. Главное, быть добрым с людьми, а не добреньким, и требовательным при этом. И тогда усилия будут действенны. Да, пока в районе тяжелая ситуация. Но есть повод для оптимизма. Люди потихонечку распрямляются, расправляют свои крылья-таланты. Увидите — лет через пять-шесть, если продолжится работа в начатом направлении, о районе заговорят с восхищением. Мы свои семена забросили.

— Многие думают, что руководителями становятся, а может быть, все же рождаются?

— Вряд ли такой талант от природы дается. Ну разве что частично. Мне кажется, заслуга родителей в этом большая, и бабушки моей. Дедушка пришел с финской войны инвалидом, и восьмерых детей, шестеро из которых мальчишки, в основном воспитывала бабушка. И она четко распределила обязанности в семье по схеме: старший кормит младшего, который поступает в институт, а тот, когда его заканчивает, помогает семье брата, благодаря которому выучился.

Или взять, к примеру, домашние хлопоты. На картофельном поле у каждого был свой фронт работ, личная мотыга. И увиливать от окучивания никому даже в голову не приходило. Тем более, что всегда трудились с энтузиазмом, шутками, смех почти не смолкал. У меня как раз и была роль такого весельчака-подбадривателя.

Помню, еще маленький был и донимал родственника, у которого было неслыханное по тем временам богатство — не ручные, а карманные часы. И я чуть ли не каждые пять минут подходил к нему и серьезно интересовался:

— Агай, скажи, пожалуйста, а который сейчас час?

Он безотказно выполнял просьбу. Подозреваю, даже очень был этому рад в глубине души. С важным видом бросал мотыгу, отряхивал руки, доставал из кармана круглые часики, открывал крышечку и торжественно оглашал местное время.

— Жалеете о чем-нибудь? Я имею в виду то, что не удалось сделать в районе?

— Да. Не удалось привлечь инвесторов. Вообще-то они настороженно относятся к районам, в которых часто меняется руководство. Если бы получилось их заинтересовать, много полезного можно было сделать. Идеи есть. Провели переговоры по открытию туристической базы в селе Яктышево и созданию крупного мясо-откормочного комплекса.
Жаль, что люди не готовы пока к откровенному и деловому диалогу с властью. Общая политическая обстановка в республике изменилась. Президент Рустэм Хамитов ратует за открытость власти народу. А некоторые воспринимают это как возможность хаять, обливать грязью, причем анонимно.

Первое время меня радовало, когда встречался с населением, вроде они все позитивно оценивают. А потом задумался и понял: наш народ привык беспрестанно все хвалить и за все благодарить, когда приезжают представители власти. Но зато потом «за глаза» отрываются, пар выпускают.

Запомнились мне встречи с коммунистами, диалог с ними понравился. «Режут» правду без прикрас, и в тонусе себя чувствуешь. Нужно нам учиться говорить откровенно о проблемах. В спокойном режиме, без крика и хамства. И понимать, что невозможно в считаные минуты дороги проложить да газ провести. Ведь сколько времени съедает одно только согласование несметных кип бумаг — это знает лишь тот, кто этим хоть раз серьезно занимался.

— Каждый человек нацелен на то, чтобы состояться в этой жизни. Насколько сбылись ваши мечты?

— До седьмого класса я мечтал стать первым секретарем райкома. Именно райкома, а не обкома, чтобы приносить пользу живущим рядом людям. Перестройка все поломала. Тогда решил стать нефтяником, чтобы хорошо зарабатывать, поскольку надо было обеспечивать сестренок. Мама всегда говорила, что я за них отвечаю. Ну и что? Мечта свершилась. Разве я не первый секретарь райкома? Полномочия, правда, другие, возможностей помогать меньше, но суть та же.

— Вам жаль ту систему?

— Отчасти. К сожалению, в России принято все ломать и создавать заново. Да, мне не нравилась прогнозируемая стабильность, уравниловка. Человек, если способен на большее, он должен и больше получать. И особенно больно, что не сберегли систему подготовки кадров.

— Как бы вы обустроили Россию?

— Мое мнение может показаться жестким, но мне нравились советские законы. В те времена тунеядствующих отправляли на принудительные работы. За бездетность с мужчин брали больше налогов. И не было такого количества одиноких матерей. Такие моменты стоит вернуть.

А вообще, мое мнение такое: России ни в коем случае никаких потрясений сейчас не надо. Ей требуется стабильность. Когда на Болотной кричат, что все плохо, — это за импортные деньги пытаются разрушить то, что удалось создать. Там, за границей, очень заинтересованы, чтобы могучий русский медведь не смог подняться с колен.

Надо каждому человеку, который приходит на должность руководителя, думать не о том, сколько денег тебе отстегнут, а как о тебе люди подумают через какое-то время. Человеческая память намного дороже денег. И неважно, чем ты руководишь — сельским поселением или целой страной, важно то, что останется после тебя.

А удержаться сложно — соблазнов много.

— Что вас в современных нравах огорчает более всего?

— Смотрел недавно по вечерам фильм «Рожденные в СССР». Интересно, как с годами меняется мировоззрение! Там был вопрос, касающийся распада страны. Молодежь говорит: «Мне-то что до этого? Моя деревня цела, остальное — по барабану». Вот это «по барабану» и есть самое страшное.

Хочу пояснить. У меня прапрапрадед, Махмуд-ишан, умер в 1869 году. Недавно в деревне построили мечеть и назвали в честь него. Инициатива была его односельчан, наша семья помогала, но не я лично. Сколько времени прошло, уже не осталось людей, которые его знали лично, но ведь у кого-то возникла потребность так память его почтить. Значит, не всем все равно, что было и что будет с близкими нашими и со страной. В исламе есть обычай: когда подаешь хаир, мулла вспоминает всех родственников до седьмого колена. Это очень важно — чтить тех, кого нет с нами на земле.

— Вас родители в строгости воспитывали?

— Не то чтобы очень, но некоторые уроки мудрости до сих пор мурашки по коже пустить способны. Отец мой — вечный труженик, водитель, читатель. Книг прочитал, наверное, больше, чем вся наша семья, вместе взятая. После седьмого класса обуял меня нигилизм, захромала учеба, юношеский максимализм полез… Отец никогда на родительские собрания не ходил, поскольку всегда был в командировках. Мама попросила сходить послушать, как сына ругают. Сходил. Послушал. Я ждал, что ремнем пороть станет. А он не только бить не стал — слова не сказал. Посадил в свой старенький «Запорожец» и повез на автовокзал в… пивнушку. Помните, какие они были? Круглые стоячие столы, хмурые опухшие лица вокруг, грязь, липкие кружки и воблы вонючие! Потолкались мы там, поглядели… И затем поехали в ресторан «Заря», который напротив райкома был. Там какую-то делегацию как раз принимали. Отец заказал обед. Посидели при салфетках и белоснежных скатертях, блестящие вилки и ножи на столах сверкали… Назад ехали молча. Потом я не стерпел, спросил: «Пап, что это было?» Он ответил просто: «Сынок, сам выбирай, как жить, либо как в пивной, либо как в «Заре».

И еще один урок усвоил на всю жизнь. Мне было лет пять. За ужином я не доел хлеб. Утром отец разбудил очень рано и повез в поле. Радость-то какая! Он тогда на грузовике зерно помогал убирать. Весь день возил с собой. Насмотрелся я вдоволь на потных людей в поле, на тяжкий труд рабочих на элеваторе… Приехал такой уставший и голодный, будто один поработал за всех. Конечно же, за ужином доел все до крошечки. Отец сказал только одну фразу: «Уважай труд людей!»

Папа всегда такой спокойный, умеренный во всем, мама, наоборот, боевая, активная. Все у нее в руках горит. Несколько дел сразу делает. Моржеванием занимается. Недалеко от родительского дома горная река протекает — так это ее родная стихия. И еще, именно она исподволь, деликатно приучала меня быть лидером.

— Жена как принимает ваше лидерство?

— Никак. У нас в семье это как-то неактуально. Мы не думаем об этом. Просто живем, радуем друг друга. Айгуль младше на десять лет, всегда меня поддерживает. Скромный, терпеливый и гостеприимный человек. У нас почти всегда гости в доме — она очень общительная. Как и дети — девятилетняя Эмилия и трехлетняя Аделия. Я стараюсь больше поддерживать старшую дочь, поскольку мелкую балуют все. Не допускаю перекосов в воспитании.

Айгуль — редкий человек. К любому гостю без труда может подобрать свой «ключик». В царские времена были популярные хозяйки балов, к которым все стремились попасть. Перечитывал недавно «Войну и мир», и там салон Анны Павловны Шерер напомнил наш дом, только в современном варианте. Да и Айгуль, мне кажется, более обаятельна, чем толстовская героиня.

Девяносто процентов моего успеха — это ее заслуга. Я — замкнутый, нелюдимый. А благодаря жене к нам приходят люди, с которыми интересно общаться, у которых есть чему поучиться.

— Как правило, у деловых людей бывает хобби.

— Не поверите, но последние полтора года работой и хобби был мой Хайбуллинский район. Я реально говорю: спал и видел во сне, как он процветает. Но хобби в понимании общенародном у меня все же есть — я не оригинален: собираю карандаши. Их у меня более ста…

— Если наваливается беспричинная тоска или жизнь обретает мрачные тона, как справляетесь?

— Конечно, у каждого человека бывают не только взлеты, но и падения. Обычно помогают семья, друзья. Жизнь бывает разная — и серого цвета, и черного. Но отчаиваться не стоит никогда. И особенных чудодейственных рецептов у меня нет. Приезжаю к родителям. Поднимаюсь на гору Аркеялан возле деревни Азнаево под Ишимбаем. Действует безотказно. Помните, Андрей Болконский увидел, как дуб расцвел, и понял: жизнь налаживается.