Последняя операция генерала

В мае 1949 года генерал-майора госбезопасности Кондратия Фирсанова назначили на пост министра внутренних дел Башкирской АССР. Он оставался в этой должности и после объединения МВД с МГБ в марте 1953 года. Но через год контрразведка снова получила самостоятельный статус и на многие годы обрела название КГБ. Фирсанов же остался руководителем республиканского МВД.

А в феврале 1954 года его сняли с должности «за ошибки в руководстве». Такова предыстория.

Успехи башкирских чекистов и сотрудников органов внутренних дел под руководством Кондратия Фирсанова были очевидны и высоко оценивались «наверху». О смелости и мужестве генерала успели узнать и в республике. Несмотря на высокую должность и звание, Кондратий Филиппович частенько выезжал на боевые операции в составе оперативной группы и действовал там как рядовой боец. Сказывалось партизанское прошлое. Его карьера была на взлете, и ничто не предвещало ее завершения. Почему же боевого генерала все же сняли с должности?

Небольшой город Октябрьский зародился в годы Великой Отечественной войны. В то время здесь открыли крупное нефтяное месторождение, и сюда съехались нефтяники и строители со всего Союза. В 1944 году в окрестностях поселка появились лагеря военнопленных, в основном румын и немцев. Пленных привлекали к строительству дорог, мостов и первых жилых домов. По рассказам старожилов, в начале 50-х годов военнопленные в городе уже были расконвоированы.

Они свободно ходили по городу, обменивали свои поделки на хлеб, рукодельничали, порой их нанимали в качестве разнорабочих — словом, зарабатывали, как могли. Шла подготовка к отправке их на родину.

Вдруг в конце 1953 года из Октябрьского стали поступать тревожные донесения: начался отстрел пленных немцев. Сначала был убит один, потом второй, третий. С первым поначалу особо разбираться не стали. Однако следующие жертвы уже не на шутку встревожили силовиков. Что объединяло эти случаи? Все трое были убиты из мелкокалиберной винтовки. Из Москвы пошли шифровки с требованием немедленно принять меры, найти и обезвредить виновных.

В Башкирии экстренно создали оперативно-следственную группу с участием сотрудников прокуратуры. И под руководством генерала Фирсанова она незамедлительно выехала в Октябрьский. Первым делом ознакомились с оперативной обстановкой в городе. Сразу же привлекла внимание молодежная группировка, главарем которой являлся некто Павел Вихарев по кличке Вихарь. В группировке состояли около десяти человек в возрасте от 16 до 20 лет. Отличались они тем, что франтовато одевались и носили одинаковые серые фуражки. Днем их в городе не видели, а по вечерам они торчали у кинотеатров, Домов культуры и студенческих общежитий. Вихарь был старшим по возрасту, говорил грамотно, сдержанно, без угроз. С собой постоянно носил гитару и, если рядом собиралась группа слушателей, с чувством исполнял дворовые песни. Его всегда сопровождали двое крепких парней — надвинутые по самые глаза фуражки, кулаки в карманах.

Следователи решили повнимательнее приглядеться к этой группе. Выяснилось, что у всех кто-то из родных погиб на войне: дед, отец, старший брат... Выдвинули версию, что этот факт мог их объединить. Возможно, на почве личной мести и ненависти к немцам. К тому же у двоих дома имелись мелкокалиберные винтовки. Установили наблюдение. Заметили, что члены группы часто ходили через мост на левый берег реки Ик. Там они собирались на старой проржавевшей барже, с довоенных лет приткнутой к берегу. Место безлюдное, обнесенное полусгнившим забором. Именно там вихаревцы упражнялись в стрельбе по мишеням из винтовок. Тогда-то и было принято решение накрыть всю группировку вместе с главарем.

Дождавшись очередной сходки, начали операцию по задержанию вихаревцев. Отряд милиции получил от наружного наблюдения сигнал, переехал на противоположный берег Ика и быстро оцепил место расположения баржи. Генерала Фирсанова и еще одного сотрудника оставили в засаде, за забором. Руководивший боевой операцией майор решил, что там будет безопаснее. Не тут-то было.

Вскоре генерал увидел крадущегося вдоль забора парня, решившего под шумок скрыться. Пропустив вихаревца на полшага от себя, он неслышно, по-партизански, встал за его спиной. Парень дернулся было бежать, но его тотчас настиг крепкий кулак генерала. Удар по голове был вполсилы, но свалил парня с ног. Подбежавшие участники операции признали в нем самого Вихаря. Оглушенного главаря унесли на носилках и поместили в городскую больницу. Врачи поставили диагноз — легкое сотрясение мозга.

Пока главарь в больничке приходил в себя, его дружки наперебой заговорили. Идея мстить немцам за погибших на войне родных и близких пришла в голову Вихарю, у которого не вернулся с войны старший брат. Таких пацанов в городе было много, и он быстро сколотил группу единомышленников. Они вместе разрабатывали план по уничтожению немецких военнопленных, следили за выбранной жертвой и приводили приговор в исполнение. По юношескому недомыслию вихаревцы полагали, что выполняют патриотическую миссию, и очень гордились тем, что им удалось отомстить за родных.

Операция по пресечению деятельности группировки юных мстителей завершилась успешно. Экспертиза подтвердила, что изъятые у них мелкокалиберные винтовки — те самые, из которых были убиты военнопленные. Министр объявил всем участникам задержания благодарность.

А вот в служебной биографии самого генерала эта операция оказалась последней. Фирсанова вызвали к московскому руководству, где состоялась очень нелицеприятная беседа.

— Гибель трех военнопленных — твой недогляд. Ты нас всех подвел. Да и родственники Вихарева на тебя пожаловались. Уж очень у тебя кулак тяжелый. Так что готовься сдать дела. Мы тебе подыщем другую работу. Не очень приметную, — заявил Фирсанову его старый боевой товарищ, занимавший в то время высокий пост в МВД.

Министр МВД Башкирской АССР генерал-майор Кондратий Фирсанов был снят с должности в феврале 1954 года и назначен заместителем начальника Управления Кунеевского исправительно-трудового лагеря МВД СССР. Закончил службу в 1960 году. На пенсии написал несколько книг о партизанском прошлом. Скончался в 1993 году в Самаре.

P.S. Неисповедимы пути наши. В процессе написания материала вспомнил, что в юности встречал Павла Вихарева. Дело в том, что с 1957 года в течение четырех лет я учился в нефтяном техникуме и жил в Октябрьском. Вечерами Вихарь часто тусовался возле нашего общежития, в сопровождении двух-трех пареньков из числа «своих». И всегда в своей матерчатой серой фуражке с козырьком, надвинутым на глаза, — все, как в материалах дела. Не видел, чтобы он хоть раз ее снимал.

Вихарь классно играл на гитаре, пел известные всем военные и дворовые песни. Его негромкий голос завораживал, и мы, юные студенты, дружно подпевали. Авторитет Павла среди молодежи действительно был непререкаемый. О нем самом мы знали только понаслышке. Говорили, что он якобы воевал с немцами. Как и где — никто не знал. Сам Вихарь никогда ничего о себе не рассказывал, и вокруг него царила атмосфера таинственности.

Предполагаю, что за уничтоженных военнопленных немцев Павел Вихарев, скорее всего, никакого наказания не понес. Тогда слишком свежи были в памяти зверства, которые творили фашисты, еще не выветрился кровавый след их пребывания на нашей земле.