«Глухой телефон» и прочие новшества

Еще два года назад теперь уже бывший президент Дмитрий Медведев отметил, что единый госэкзамен оправдал себя полностью. И тем самым вроде бы поставил точку в спорах о его эффективности. Однако дискуссии вокруг ЕГЭ не утихают и сейчас. Противники экзамена утверждают, что он не отражает истинного уровня ученических знаний, а его результаты зачастую грешат приписками. Сторонники же, напротив, уверены, что он как нельзя более объективно отражает степень подготовленности школяров и прозрачность ЕГЭ вполне очевидна. За комментариями мы обратились к директору Регионального центра обработки информации Андрею БЛИНОВУ.

— Андрей Иосифович, по итогам прошлогоднего ЕГЭ наша республика оказалась едва ли не впереди всей России. Насколько объективными были эти показатели?

— Действительно, в 2011 году по всем экзаменационным дисциплинам, кроме русского и немецкого языков, мы показали по стобалльной шкале ЕГЭ результаты, превосходящие среднероссийский показатель. Однако полностью объективной такую картину назвать вряд ли можно. Дело в том, что ряд республиканских муниципалитетов буквально поразил нас выдающимися (другого слова не подберешь) баллами своих учеников, несмотря на то, что все ребята учились в сельских, в том числе и малокомплектных школах. Я вовсе не хочу сказать, что уровень образования на селе ниже, нежели в городских школах, но сомнения в достоверности вызывает тот факт, что сейчас на селе просто мало педагогов, которым было бы под силу поднять уровень школьного образования до показанных ими результатов. Таких специалистов и в городах-то не хватает.

— Тогда чем же объяснить столь неожиданно высокие итоги?

— Скорее всего, «помощью» взрослых, которые заинтересованы в высоких баллах своих учеников. Ведь если взглянуть на ситуацию глубже, увидим, что районные управления образования находятся, грубо говоря, между молотом и наковальней. С одной стороны, на них «давит» местная администрация, поскольку результаты ЕГЭ являются одним из показателей ее работы. А с другой стороны, руно не могут «отмахнуться» от требований министерства образования, которое настаивает на честности и открытости при проведении единого госэкзамена. Однако чаще всего перевес оказывается на стороне местных властей по той простой причине, что они ближе и рычагов давления у них больше. Поэтому преподавателям приходится волей-неволей, но «вытягивать» своих воспитанников и таким образом оказывать им медвежью услугу. Ведь даже «хорошо» сдав экзамен и поступив в вуз, такой студент, как правило, проваливается после первой же сессии. Ну а если взглянуть на проблему более масштабно, то подобная «помощь» на местах бьет по всей системе образования и по подготовке будущих дипломированных специалистов.

— А что же, на ваш взгляд, можно противопоставить подобной практике?

— Мне кажется, что самым «бескровным» способом, направленным на чистоту и прозрачность сдачи ЕГЭ, было бы решение тестироваться не в своем родном муниципалитете, а на «чужой земле». Это могло бы выглядеть следующим образом: территория республики делится, скажем, на 10 условных зон, и никто, включая и педагогов, и муниципалитеты, не знает, в какой зоне и какой предмет придется сдавать их ученикам. Информация держится в секрете до самого начала экзамена, что практически исключит возможность предварительных договоренностей между заинтересованными лицами. Кроме того, еще одной мерой, способной «сработать» на объективность, стало бы создание сводных организационных комиссий. То есть в аудитории присутствовали бы организаторы не из одного муниципалитета, а сразу из нескольких. Ну и, кроме того, было бы совсем нелишним исключить из критериев оценки работы глав администраций результаты единого государственного экзамена. Все это позволило бы говорить о максимальной прозрачности результатов тестирования и избежать проблемы «дутых» баллов. Пока же мы стараемся максимально ограничить возможности экзаменуемых в использовании всевозможных шпаргалок, в том числе и электронных.

— Конкретные примеры привести можете?

— Разумеется. Дело в том, что сейчас интернет дает экзаменуемому массу возможностей получить подсказку прямо во время тестирования. Тем более что в социальных сетях организованы целые группы, готовые оказать такую помощь всем желающим. Поэтому ученику достаточно было лишь прикрыть номер билета и, сняв свои экзаменационные вопросы на камеру «мобильника», выложить их в сеть, как ему тут же приходил готовый ответ. Мы же по IP-адресу могли отследить только регион, из которого в интернет поступал запрос на подсказку, но ни аудитории, откуда это было сделано, ни тем более самого «шпаргалочника» выявить, конечно, не могли. В этом же году степень защищенности билетов усовершенствовалась, и благодаря этому появилась возможность выявить не только регион, но также и нечестного школяра, взывающего о помощи.

— В последнее время ученики активно муссируют тему так называемых телефонных «глушилок», которые не так давно начали применяться во время госэкзаменов. Оправдало ли себя это нововведение?

— Несмотря на то, что мобильные телефоны во время сдачи ЕГЭ запрещены, подавляющее большинство экзаменуемых все же проносит их с собой. Ведь обыскивать школьника права никто не имеет, поэтому средства подавления сотовой связи были взяты нами на вооружение как одна из мер противодействия «шпаргалочному» натиску. И надо сказать, что на досрочном этапе сдачи ЕГЭ эти устройства себя оправдали. Тогда в интернет не поступило ни одной просьбы из Башкортостана, и поэтому в тех районах республики, где на приобретение «глушилок» администрация выделила средства, их обязательно установили. Так что к приему ЕГЭ республика готова, и ученикам остается только пожелать удачно пройти этот во всех смыслах судьбоносный для них экзамен.