Треугольник Эйфмана

Полное название коллектива — Санкт-Петербургский государственный академический театр балета Бориса Эйфмана. Классическое название, танцовщики с классическим образованием, спектакли по классическим произведениям, но: это не классический балет, и он прекрасен.

До начала эпохи ограничений коллектив активно гастролировал за рубежом и не так часто баловал российского зрителя. Теперь благодаря федеральной программе «Большие гастроли» возможность увидеть самые знаменитые постановки Бориса Эйфмана получили жители регионов России. В программе гастролей две постановки: «Роден, ее вечный идол» на музыку М. Равеля, К. Сен-Санса, Ж. Массне, посвященный судьбе и творчеству великих скульпторов Огюста Родена и его ученицы, возлюбленной и музы Камиллы Клодель, и «Анна Каренина» по роману Л. Толстого на музыку П. Чайковского.

Сюжет «Анны Карениной» не случайно до сих пор «не отпускает» ни отечественных, ни зарубежных режиссеров. Неоднозначная история, глубокие, сложные образы порождают разные трактовки. Эйфман убрал из сюжета второстепенные линии романа Льва Толстого и сосредоточился на любовном треугольнике «Анна — Каренин — Вронский». По мнению хореографа, именно страсть, основной инстинкт привели к преступлению против общественных норм, уничтожили материнскую любовь и разрушили внутренний мир женщины. Поглощенная и раздавленная чувственным влечением, она готова пойти на любые жертвы. Хореограф отмечает, что его балет о сегодняшнем дне, а не о минувшей эпохе: неподвластное времени эмоциональное наполнение спектакля и прямые параллели с действительностью не оставляют равнодушными современных зрителей.

Вот как сам режиссер пишет о своем понимании «Анны Карениной»: «Для меня Анна была оборотнем, потому что в ней жило два человека: внешне — светская дама, которая была известна Каренину, сыну, окружающим. Другая — женщина, погруженная в мир страстей. Что важнее — сохранить общепринятую иллюзию гармонии долга и чувств или подчиниться искренней страсти?.. Имеем ли мы право разрушить семью, лишить ребенка материнской заботы ради буйства плоти?..

Эти вопросы не давали покоя в прошлом Толстому, не уйти от них и сегодня. И нет ответов! Есть неутолимая жажда быть понятым и в жизни, и в смерти…»

Борису Эйфману не просто удается рассказать эту неоднозначную историю языком танца, но с помощью пластики и музыки передать такой накал страстей, что у зрителя захватывает дух. Но при этом режиссер не уходит в экзальтацию, когда у публики появляется чувство, что это уже чересчур. На это работает, конечно, и высочайшая исполнительская техника труппы. Здесь нет танцующих лучше или хуже, хореография Эйфмана известна сложнейшими рисунками не только для главных партий, но и для кордебалета, поэтому все артисты танцуют блестяще. Как и выглядят: в театре Бориса Эйфмана свои стандарты красоты. Высокий рост, который обычно считается помехой для танцовщика, для этого театра — преимущество. И это можно понять: высокие длинноногие артисты выглядят на сцене очень эффектно.

А ведь когда-то исполнительницу партии Анны Карениной Елизавету Хохлову, несмотря на отличную учебу, хотели отчислить из знаменитого хореографического училища имени Вагановой за слишком высокий рост — 180 сантиметров. «Мне говорили, что таких высоких балерин просто не бывает», — вспоминает Елизавета, которая, несмотря ни на что, все-таки стала не просто балериной, а артисткой Большого театра, где проработала несколько лет, а год назад идеально вписалась в труппу Эйфмана. После классического балета работать с новой пластикой сложно, ведь основы закладывались годами и на всю жизнь, поэтому классика нет-нет да и проскочит в танце. Но балерина не жалеет о Большом: «Говорят, что Большой — кладбище талантов, и это действительно так. Потому что труппа огромная, и либо ты должен быть уникальным талантом, как, например, Светлана Захарова, либо... Там тоже была интересная работа, но я уже не чувствовала никакой перспективы, движения. А мне кажется, для каждого человека очень важно двигаться дальше. Если ты чувствуешь, что тебя что-то не устраивает, то надо менять и двигаться дальше. Для кого-то важнее большие премии и бытовой комфорт, а для кого-то — творчество».

Партия Анны Карениной стала для Елизаветы премьерной в театре Эйфмана и звездной. Перед спектаклем артистка пообщалась с журналистами, поэтому им представилась возможность зафиксировать волшебное превращение: из сдержанной и скромной молоденькой девушки в спортивном костюме в прекрасную, счастливую и несчастную женщину, раздираемую страстями. Должен ли артист иметь большой опыт переживаний, чтобы быть способным передать всю массу разнообразных чувств на сцене?

— Любовь, ревность, предательство рано или поздно переживает практически каждый, но вживаться в такую трагедию нам совсем не обязательно. Артист на то и артист, чтобы все-таки играть свою партию. Если ты будешь по-настоящему проживать все это, то можно сойти с ума, — считает артистка.

— Несчастный муж... Да, с одной стороны, я несчастный, а с другой стороны, Каренин — это пример для подражания: как он любит, как он себя ведет, как он чувствует и понимает, что семья — это не просто какие-то сиюминутные эмоции, порожденные страстью, что любовь и семья — это большой труд обоих супругов, — говорит исполнитель партии Каренина заслуженный артист России Сергей Волобуев. Сергей танцует Каренина со дня премьеры спектакля в 2005 году. — У меня большая семья, и я сам стараюсь придерживаться этих принципов. Кстати, моя жена когда-то окончила Башкирское хореографическое училище.

Сам Сергей учился в Киеве и сразу же по окончании учебы был приглашен в театр Эйфмана. Именно здесь он нашел себя, потому что, как рассказал артист, рафинированная классика его никогда не привлекала, а в этой пластике, где так много драматизма и вовлеченности, все для него было органично.

— К тому же я всегда ненавидел балетные трико и, когда увидел, как ребята работают в штанах, подумал: это точно то, что мне нужно! — говорит Сергей. И то, что очень нравится зрителю. Харизматичный Каренин в танце показывает и безупречную фигуру, и то, какая внутренняя мощь скрывается за внешней невозмутимостью и холодностью.

Часто перед походом на балет зритель, не знакомый с произведением, волнуется, а поймет ли он происходящее на сцене. В постановке Эйфмана все читаемо, сцены построены очень грамотно и лаконично, поэтому зрителю все понятно, и он смотрит спектакль увлеченно, как кино. Но как бы ни хотелось растянуть мгновенья эстетического удовольствия, в этом спектакле зрители с самого начала подспудно ждали финала, гадая, как же знаменитые петербуржцы представят в танце сцену трагической развязки?

Поезд без поезда, полная иллюзия движущегося состава, созданная кордебалетом и музыкой. Сказать, что это впечатлило, — ничего не сказать. После спектакля уфимская публика охотно делились впечатлениями:

— Я получила истинное удовольствие от хореографии, от пластики танцовщиков, от музыки Чайковского. Поразило, насколько понятно и точно было передано главное в драме персонажей, что увидел Эйфман: эта чувственная стихия, захватившая Анну и разрушившая не только ее личность, но и мир ее семьи и Вронского. Все удивительно стильно, красиво, а главное, понятно простому зрителю. Особенно поразила последняя сцена с поездом. Это шедевр — передать сцену поезда без самого поезда, полное ощущение работы механизма с помощью танца. Это просто удивительно! Я счастлива, что мне удалось увидеть эту хореографию, — говорит Юлия Авсахова.

— Я пенсионер. Когда дочь пригласила меня на спектакль, сразу сказала, что не люблю современную хореографию. Но билеты были уже куплены. Я была поражена, насколько, оказывается, красивым может быть современный танец. Танец совершенно не пострадал от современной стилизации, от упрощения, чего я так опасалась. Современная хореография раньше мне казалась немного грубой и однотипной, а насколько здесь все гармонично смотрится. Анна, вначале такая воздушная и прекрасная, и что с ней стало в конце… Как глубоко передан этот образ и вся эта драматичность сюжета. Ну и, конечно, «поезд» меня просто поразил, я прямо ощутила его рядом, — поделилась впечатлениями Диана Скопцова. — Волшебная сила искусства.