Из рода Томаса Лермонта

Одна из желтых газет на исходе 2002 года с присущей современной прессе сенсационностью возопила: «В Уфе нашлась родственница Лермонтова». Речь шла об Ирине Лермонтовой, основателе и бессменном декане факультета культуры Башкирского медуниверситета, в котором она проработала ровно 50 лет. Я ее нашел чуть раньше корреспондента таблоида, где-то в 1945 — 1946 годах.

В однокомнатной коммунальной квартире жила моя дружная семья в десять человек. Когда она собиралась за праздничным столом, обязательно возникала песня. Пели «Среди долины ровныя», «Не слышно шума городского» и мою любимую — «Выхожу один я на дорогу». Так в мое детство вошел Михаил Лермонтов. Мама работала в Республиканском противотуберкулезном диспансере. Он находился в уютном уголке на улице Пушкина, против парка имени А. Луначарского. По неписаному закону дети сотрудников этого уважаемого учреждения должны были набираться сил и здоровья в санатории. Разумеется, бесплатно.

«Здравствуй, как живёшь?»

Один из трех летних месяцев я непременно проводил за городом, на Белой даче неподалеку от Ботанического сада. Там же отдыхала Ира Лермонтова. Ее мать, Нина Николаевна, тоже работала в диспансере. В том, что Ирина — родственница великого писателя, я никогда не сомневался. Мы встречались редко. Наши отношения укладывались в несколько слов: «Здравствуй! Как живешь? Пока». И вот Ирина звонит мне и приглашает к себе домой. Одна из трех комнат походила на музей. В ней было много старинных вещей, скульптуры и картины, так или иначе связанные с Лермонтовым. За чашкой чая разговорились. Ирину переполняли впечатления от поездки в подмосковную усадьбу Середниково.

Поэт выше военачальника

От Ирины я уходил не с пустыми руками. Она щедро загрузила меня в прямом смысле этого слова огромным объемом информации, которая едва уместилась в просторном пластиковом пакете. Здесь были документы, исторические справки, статьи в различных изданиях, сувениры, герб, фотоснимки.

Начал я дома с... юбки. Шотландскую юбку, в которой ходят мужчины, как известно, называют килтом. По окраске ткани можно было узнать не только происхождение, но и общественное положение человека. Ткань, выкрашенная в один цвет, выдавала слугу, в пять — военачальника, в шесть — поэта (!), в семь — вождя.

Страны распадаются, потомки поэтов образуют союз

Летом 2007 года Ирина получила письмо: «Дорогие Лермонты и Лермонтовы! Исполняется 950 лет со времени первого упоминания в исторических хрониках нашего шотландского предка, дворянскую фамилию и гордый дух которого мы с честью проносим из поколения в поколение. Ассоциация «Лермонтовское наследие» приглашает Лермонтов и Лермонтовых из разных стран принять участие в торжественных мероприятиях, посвященных этой знаменательной дате».

Ирина охотно приняла приглашение. Неделя, проведенная в Середниково и Питере, промчалась, как один день.

История создания ассоциации достойна того, чтобы о ней рассказать.

В 1989 году Лермонтовы отмечали 175-летие со дня рождения великого поэта. В воздухе пахло грозой: распадом «могучего и нерушимого». СССР разваливался, а Лермонтовы решили объединиться. Они были разбросаны по всему свету, жили в Австралии, Англии, Бразилии, России, США, Франции.

В декабре 1990 года в городе Электросталь состоялось собрание, на котором возникли смутные контуры ассоциации «Лермонтовское наследие». Ее президентом был избран кандидат технических наук Михаил Лермонтов. В 1991 году он взял в аренду на 49 лет усадьбу Середниково, где в разные годы жил поэт. И теперь на свои кровные восстанавливал этот исторический памятник. У государства, конечно же, денег на это не нашлось. Ассоциация быстро разрослась, являя собой красноречивый пример единения людей разных стран, возраста, вероисповедания, политических взглядов. По некоторым данным, Лермонтов — Лермонтовых свыше 300 человек.

В Уфу активисты ассоциации наведывались трижды: в 1994, 1999 и 2004 годах. Город, связанный с именами Шаляпина, Нестерова и Аксакова, их пленил.

Прошение отставного поручика

Уфимские Лермонтовы приехали в Башкирию в 1932 году: в Уфу на должность главного архитектора единственной тогда в Башкирии проектной организации «Башпрогор» был приглашен Николай Лермонтов, дедушка Ирины. Его семья могла бы поспособствовать развитию экономической и культурной жизни любого города: среди ее членов были инженер-строитель, инженер-энергетик, педагог и пианистка. Все они дорожили своей фамилией. Когда к Нине Николаевне посватался молодой человек, ему было предложено взять фамилию будущей жены. Он не возражал.

Юность основоположника уфимской династии Лермонтовых безмятежной не назовешь. До поры до времени он считался незаконным сыном своего отца, Юрия Матвеевича. Настал срок, Юрий Матвеевич оформил свои отношения с мещанкой Евдокией Жеребцовой, но к тому времени у них уже были дети, увы, внебрачные. Чтобы почувствовать аромат безвозвратно ушедшей эпохи, дадим слово документу. И какому! Перед нами прошение Юрия Лермонтова от 14 мая 1886 года, поданное императору Александру III (я взял его из брошюрки Игоря Белавкина, заместителя председателя Петербургского отделения ассоциации «Лермонтовское наследие»):

«Ваше Императорское Величество, Всемилостивейший Монарх!

Прослужив верой и правдою около 11 лет в войсках венценосных дедов Вашего Величества, блаженной памяти Александра Благословенного и Николая Павловича, я в 1829 году, вследствие крайне расстроенного здоровья, должен был оставить службу, будучи только 25-ти лет от роду, и поселиться для поправления здоровья в своей усадьбе Солигаличского уезда. В силу расстройства здоровья я не решился связать себя тогда вечными узами Гименея, дабы не породить больших зол, но в то же время, в силу молодости, сознавал себя не способным вести и монашескую жизнь, а потому тайно соединился с мещанскою девицею Евдокиею Трофимовою Жеребцовою. Последствием этого союза было несколько детей, из которых последний — Николай, родившийся в 1867 году и обучающийся в настоящее время в VI классе Костромского реального училища, — находится еще при мне.

Через три года после рождения Николая... мой греховный союз с Жеребцовой освящен церковию..., но дети остаются все-таки незаконнорожденными и не имеют права воспользоваться теми малыми крохами, которые могут после меня остаться: я уже дряхлый 82-летний старик и чувствую, что мое земное существование непродолжительно. Меня особенно беспокоит в настоящие, предсмертные минуты будущность неокончившего еще своего образования Николая, который после моей смерти может остаться без всяких средств к существованию..: все, что было для него сбережено моим многолетним старческим трудом и экономиею, безвозвратно погибло в Скопинском банке. А потому осмеливаюсь припасть к стопам Вашего Величества с всеподданнейшей просьбою о высочайшем Вашем повелении, как милости, усыновить мне Николая... с предоставлением ему всех прав законного сына».

И 13 ноября 1886 года поручика Юрия Лермонтова известили: «именным Высочайшим указом... всемилостивейше дозволено сыну его Николаю принять его фамилию и вступить во все права и преимущества, по роду и наследию законным детям принадлежащие».

Узаконенный сын отставного поручика Николай Лермонтов получил хорошее образование, работал инженером-архитектором в Коломне, Калуге, Санкт-Петербурге.

В Уфу из Ярославля он приехал в почтенном возрасте. И оставил заметный след в городе: многие знаковые для старых уфимцев здания — его работа.