Не выкидывайте бабушкин сундук

Как-то довелось мне побывать в гостях у семейства далеко не среднего достатка. Достаток этот сразу бросался в глаза количеством комнат, стоимостью мебели, аппаратуры и всяческих бытовых предметов, словно с обложек глянцевых журналов. Подруги восхищались вкусом хозяйки, а я вдруг поймала себя на мысли, что от очень недешевой обстановки веет холодом дорогой гостиницы. Ни плаката с лохматой звездой экрана или сцены — кумира подросткового сердца, ни картины, радующей взгляд. И даже роскошные букеты были надежно спрятаны за роскошными гардинами на подоконнике, дабы не смели мусорить лепестками на идеально чистом столе.

К счастью, в современном мире подобная безликость, когда-то ставшая поводом
для народного фильма Эльдара Рязанова «Ирония судьбы», уже не приветствуется. Дом становится именно тем местом, где мы, замученные суетливой, нервозной и неустроенной жизнью, можем отдохнуть. Возможностей самореализоваться в творчестве (а именно в этот увлекательный процесс при желании можно превратить столь нудное занятие, как ремонт) сейчас множество: книги, журналы, TV-советы, гипермаркеты. А понятия «скрапбукинг», «декупаж», «квиллинг» становятся вполне привычными для людей креативных.

От коммерческого директора — к декоратору

Декоратор Лира Нуриахметова не потерялась в безбрежном море дизайнерских идей и предложений, найдя свою нишу, очень актуальную ныне. Похвальное желание иметь свою родословную навело на мысль сделать объект изысканий не просто документом, но произведением искусства, достойным украсить дом в соответствии с пристрастиями хозяина.

Для этого понадобился невероятный и, быть может, непонятный многим отказ от поста коммерческого директора дистри- бьюторской компании. Правда, поначалу приятно-вынужденный: Лира стала мамой. Конечно, должность мамы не менее ответственна, но время свободное, особенно когда чадо сладко сопит носом в кроватке, появилось. А поскольку Лира училась в художественной школе, именно творчеству она и решила его посвятить. Хотя немалую роль в этом сыграли и гены. Столь музыкальное имя она получила от папы, не только играющего в своей группе, но еще и рисующего.

Ну и дочка даром свободное время не теряла, избрав в качестве экспериментального объекта именно то, что выбирают для «пробы карандаша» делающие первые шаги в творчестве дети, — стены. Там рисовался эскиз, объем наращивался цветной декоративной пастой. Получалось весело и неординарно.

А затем грянул юбилей свек- ра. Подарить хотелось что-нибудь оригинальное, тем более человек он состоявшийся, удивить его чем-либо было достаточно сложно. А вот шежере, содержащее сведения с 1700 года, правда, в черновом варианте, у него имелось. Шежере получилось необычным и стильным: на бумаге, искусно состаренной под кожу, покрытой несколькими слоями лака, а значит, не боящейся влажной уборки и отметин времени. На каждого члена семьи была заведена своя персональная карточка.

Гости на юбилее были в восторге, а Лира, сама того еще не подозревая, получила свою первую клиентуру.

«Древо» до потолка

Что приятно, потребности и вкусы у клиентуры были разные, а значит, у Лиры появилась возможность попробовать себя в самых разных техниках. Теперь в ее багаже есть шежере, изготовленное из фактурного флизелинового полотна, создающего эффект штукатурки. Такой вариант, имеющий, по желанию заказчика, внушительную высоту до потолка, предпочитают горожане. Более привычные глазу генеалогические древа также имеются: с корнями и ветвями. «А вообще, каждое древо должно быть уникальным, — считает Лира. — И при этом гармонично смотреться в доме. Сельские жители более консервативны, но, быть может, поэтому выбирают более стильное исполнение, имеющее вид полотна, долго пролежавшего у бабушки на чердаке и просто пропитавшееся ароматом «старины глубокой».

Самое ветвистое древо, среди «выращенных» Лирой, хранило историю 15 поколений, но нашелся более дотошный и терпеливый в поисках заказчик, собравший сведения о прапрабабушках и дедушках аж до 27 колена! Размах ветвей такого дерева трудно себе представить.

Себя Лира причисляет скорее к декораторам, нежели к дизайнерам. «Дизайнер все же больше занимается геометрическим планированием интерьера, декоратор ставит роскошную точку на финише украшения жилища, делая его уникальным, отвечающим вкусам семьи, — считает Лира. — Дом отражает внутренний мир человека, и человек должен ощущать себя в таком жилище комфортно. Есть, конечно, люди, забирающиеся в себя, как в раковину. И почему ж нет? Надо помочь создать им этот маленький, уютный мир. Обитатель раковины сам решит, когда ему впустить в нее других людей».

Ностальгия нынче в цене

Но при этом, рассуждает Лира, придерживаться какого-то одного стиля — скучновато. Их смешение, например, барокко плюс восток, если, конечно, эта операция проделана профессионально, лишний раз напомнит о разнообразии и уникальности окружающего мира. Каждая вещь, нашедшая свое место, буквально дышит очарованием страны, которой принадлежит.

Лира не ограничивает себя какой-то одной областью «рукоприкладства», и нередко очередное творение рождается от того, что она с психологической точностью угадывает еще неоформившееся желание клиента. Так, одна из дам долго маялась вопросом, чего же это ей в жизни не хватает, пока Лира проницательно не заявила: «Вам, наверное, хотелось бы кофе прямо в постель, но чтоб красиво». Так на свет появился столик для завтрака, отдекорированный рисунками старинных петербургских турок. Собственно, такой прозорливости Лира обязана еще той, дотворческой жизни в роли директора, по долгу службы обща- ющегося с самым широким кругом людей.

Есть, конечно, клиенты, твер- до знающие, чего хотят. Так, один из недавних заказов Лиры, он же один из самых необычных и сложных, — это герб татарского мурзы, передающийся из поколения в поколение и состоящий из ста декоративных элементов: двух львов, орла, деревьев, княжеской мантии.

Вообще же в мире в цене ностальгия и нежная любовь к вещам, что могут нашептать своему владельцу на ушко какую-нибудь старинную легенду давно забытых времен. «Например, во Франции, в Довилле, есть пятизвездочный отель — не из дешевых, — рассказывает Лира. — Но зайдя туда, оказываешься практически в Провансе, где так свежо пахнет морем, солнцем, цветами. Выго- ревшие, как белесое небо, краски, много живых и засушенных растений, естественность, простота, незамысловатость линий, штукатурка, причем нанесенная топорно, с неровностями и «проплешинами», сквозь которые просвечивает кладка, неспешность во всем — это провинция, кажется, у моей бабушки мебель в доме лучше — и это просто шик!».

Так что если решите выкинуть на свалку бабушкин комод или окованный по краям сундук, который смастерил еще ваш прадедушка, не сомневайтесь: за него тут же радостно возьмется декоратор, а какой-нибудь ценитель с любовью присовокупит к своей коллекции.