Соло на... фотоаппарате

На одной из своих фотографий, прямо по глянцу, рядом с девочками-подростками начинающий фотожурналист Гульнара Самойлова крупно начертила когда-то фломастером: «Вот вы нас ругаете — и такие мы, и сякие. А вы посмотрите на нас: ведь мы — ваши дети!». Меня удивило тогда ее не по возрасту философское отношение к жизни — желание заглянуть внутрь каждого предмета, ситуации, человека. Помню, что написала о девочке из уфимского дома детского творчества: «Она в той поре, когда все еще только копится в душе, но совсем близко та отметка, после которой собранное и воспринятое прежде начинает подниматься как на дрожжах, выливаться во что-то мощное, неповторимое, яркое, что и называется искусством».

Сегодня в багаже известного фотографа из Нью-Йорка Гульнары Самойловой номинация на престижнейшую в области журналистики Пулитцеровскую премию, победа в международном конкурсе «Интерфото», премии ассоциации WPJA и World Press Photo. Все, о чем когда-то мечтала уфимская девушка, перебравшаяся в Америку и ставшая за годы упорного труда и поиска места под солнцем фоторедактором в одном из крупнейших агентств мира — Ассошиэйтед пресс, сбылось в один момент: Гульнара проснулась знаменитой на второй день после трагедии 11 сентября...

С башнями-близнецами она жила, можно сказать, по соседству. И когда услышала утром вой сирен, то бросилась к эпицентру событий. «Я неслась к месту взрыва, а все бежали в обратную сторону, — вспоминала позднее наша землячка. — Паники не было. Работали бригады скорой помощи, пожарные, из гостиницы «Миллениум» выносили простыни для раненых. Я даже зашла в одну из башен на первый этаж. Но там не было обзора. Это, наверное, и спасло меня». Сменив дислокацию, обернулась на странный шум, выхватила камеру и уже через объектив увидела: первая протараненная башня наклонилась и начала падать. «Стали кричать: «Бегите!». Мы побежали. Я споткнулась и упала на мостовую. Мне показалось, что земля содрогнулась и ушла из-под ног — на меня надвигалась огромная серая стена обломков и цементной пыли. Начав задыхаться, подумала, что похоронена заживо. И только когда услышала чей-то голос, поняла, что выжила». Оглядевшись, увидела: колонна людей в цементной пыли молча шла к Бродвею. Ни-кто не кричал. Все были в шоке. Многие находили потом на ее фотографиях своих родных и близких — снимки молодого репортера из эпицентра трагедии облетели тогда весь мир. О ней самой стали писать газеты, посыпались интересные предложения. Но на пике своей популярности Гульнара оставила фотожурналистику.

Прошло двадцать лет, как наша землячка уехала из Уфы. Когда-то девочка по прозвищу Фотограф восхищалась работами американки Рут Джилберт, «действующим лицом» которых было… мясо. «Это прямо песня какая-то!» — сказала тогда Гульнара. Сегодня ни о чем подобном она даже думать не может. Ей нравятся счастливые люди. Обожает снимать влюбленных. Ее фотостудия в Нижнем Манхэттене в Нью-Йорке — самой деловой части города — специализируется на свадебных церемониях. Запечатлеть рождение семьи На свадебной фотографии нередко приглашают известные люди. В ее портфолио, например, Степан и Лиза Михалковы. На одном из фото за счастьем сына наблюдает знаменитая мама — Анастасия Вертинская.

Я знаю, что Гульнара не успокоится на достигнутом. Она обязательно откроет еще много того, что пока не видят вокруг себя глаза обычного человека. Когда-то написала о ней: «Подростковый период в творчестве молодой фотохудожницы, похоже, остается позади. На смену идет юность. Об этом лучше всего говорят работы Гульнары. Мужчина — нынешний объект ее исследований. «Женщинам посвящаются целые выставки, изучают их чуть ли не под микроскопом, — говорит она. — А рядом существует совершенно неведомый нам мир мужской души, мужского тела...».

Вслед за романтичной девушкой в творческой судьбе Гульнары свое место занял зрелый мастер. На очереди — мудрый учитель. Ведь только много переживший человек способен действительность преподносить в сравнении. Горя и счастья, например. Выбор — за каждым из нас. Гульнара Самойлова сделала его раз и навсегда.