Овчинка стоит выделки

Проблемы овцеводства постоянно обсуждаются на разного рода аграрных совещаниях
и семинарах. Мол, на сабантуи и Курбан-байрам баранов приходится везти аж из Оренбургской и Челябинской областей. А один из крупнейших потребителей овечьей шерсти — Башкирский суконный комбинат и вовсе работает на сырье из ближнего зарубежья. Корреспондент «РБ» попытался выяснить, как развивается овцеводство на местах. И, поймав в автомобильном радиоприемнике известный напев «Э-ге-гей, хали-гали», отправился в Шаранский район.

Последний колхоз, в овчарнях которого насчитывалось несколько тысяч овец и баранов, распустили лет 15 назад. Бывший директор, попросив не упоминать его фамилию, годы расцвета хозяйства вспоминал с вполне уместной ностальгией. По его словам, в эпоху застоя овцеводство было настоящей золотой жилой: из-за бешеной популярности дубленок шкуры снимали даже с павшего скота. Шерсть везли в Казань, выручали неплохие деньги. В конце девяностых, когда спрос на нее упал, а шкуры не принимали даже по бросовым ценам, всю скотину пришлось пустить под нож: на тот момент овцеводство, как мясное направление, ощутимо проигрывало большинству других видов деятельности.

В лучшую сторону ситуация стала меняться лишь несколько лет назад. Правда, новейшая история внесла в структуру отрасли свои коррективы: если прежде овчарни строили крупные хозяйства, то теперь акцент сместился в сторону «частника»: из 13 с лишним тысяч овец в районе 10 тысяч на личных подворьях. Еще 2,5 тысячи приходится на фермеров и лишь 412 голов — на сельхозпредприятия. Точнее, на одно СХП — «Закир». Для сравнения: нескольких десятков предпринимателей держат от 40 до 230 овец.

...Овцеферма на окраине деревни Кичкиняш принадлежит одному из крупнейших фермеров района — Расиму Хамитову. Овец сравнительно немного — чуть больше 200. При этом на сторону он реализует лишь десятую часть поголовья — остальное «пропускает» через свою столовую. Говорит, выгоднее не продавать баранину, а кормить ею рабочих: перекупщики дают за мясо копейки, а своих точек сбыта у фермеров нет. Аналогичная ситуация со шкурами и шерстью: ими Хамитов рассчитывается со стригалями.

— В полусотне километров отсюда заготовители принимают шкуры по 100 рублей за штуку, — говорит он. — Но при нынешней численности стада за месяц-полтора у меня скапливается не больше 20 — 30 шкур. Так что везти их туда просто невыгодно. Та же ситуация с шерстью — перекупщики готовы ее брать по... 10 копеек за килограмм. А с одной овцы обычно выходит два-три «кило». Куда это годится?! Вариант с Башкирским суконным комбинатом, до которого по прямой 80 километров, я даже не рассматриваю — он закупает шерсть тоннами, и мои объемы его вряд ли заинтересуют.

Впрочем, Хамитов соглашается, что овцеводством выгодно заниматься, если существенно нарастить поголовье.

— Овцы куйбышевской мясной породы, которых мы закупили семь лет назад, достигают 90 килограммов, баранов — 110. Если увеличить стадо до 1 — 1,5 тысячи голов, прибыль действительно будет неплохой. С одной оговоркой — если у нас появятся гарантированные рынки сбыта, где за мясо дадут адекватную цену. Но пока я предпочитаю заниматься растениеводством: хлопот меньше, доход — больше.

А вот жители деревни Тумбагушево — супруги Виталий и Фларида Галины, которые в прошлом году обзавелись полусотней породистых овец, наоборот, полны оптимизма. Говорят, овцеводство — это та самая отрасль, где можно получать неплохую прибыль. Главное, по их мнению, — хорошо во все вникнуть.

На мечтателей супруги совсем не похожи: долгое время они успешно выращивали свиней в Казахстане, вернувшись на малую родину, глава семейства семь лет удерживал звание лучшего механизатора района.

— Мой отец был заведующим фермой, мать — сакманщицей (сакманщик — человек, ухаживающий за группой овец с ягнятами — прим. авт.). В детстве я все время крутилась рядом с ними, так что опыт в этом деле у меня есть, — говорит Фларида. — Но многому мы учимся и сегодня. Видите стопку книг и журналов? Сидим, изучаем... А недавно даже поставили эксперимент, скрестив две породы: курдючную овцу и мериноса. На 8 Марта родился крупный ягненок.

По словам Галиных, со сбытом мяса сложностей нет. К примеру, в прошлом году они смогли продать всю баранину на ярмарках в Туймазах и Октябрьском. Нет проблем и с кормами: неподалеку от деревни они арендуют 180 гектаров паевых земель, половину засевают зерном, вторую оставляют в качестве сенокосных угодий. Планов у супругов — вагон и маленькая тележка: довести овечье стадо до 300 голов, поставить шерстобитку, освоить изготовление валенок. Единственное, что вызывает раздражение у Виталия и Флариды, — растущее число платежек, которые они получают. Оба супруга зарегистрированы как индивидуальные предприниматели. Чтобы рассчитаться только с Пенсионным фондом, в нынешнем году они должны вырастить и сдать двух быков. Кроме того, у них два наемных работника, а это еще 60 тысяч «пенсионных» отчислений. Тем не менее Галины настроены довольно оптимистично — прорвемся!

— Овцефермы раньше были практически во всех хозяйствах района, — рассказывает ведущий зоотехник-консультант Шаранского ИКЦ Равис Галимов, который работает в агросфере 30 лет. — Но с начала 90-х отрасль переживает не самые лучшие времена. Почему? Несмотря на свой стаж и опыт, я вряд ли смогу ответить на этот вопрос. Ведь это действительно перспективное направление — овцы быстро набирают вес, два раза в год приносят приплод. Но факт остается фактом — освободившуюся нишу тут же заполнили зарубежные производители. К счастью, сейчас отрасль поднимается — только за последний год численность овец увеличилась на семь процентов. Многие хозяйства закупают породистый скот в племенных хозяйствах не только нашей республики, но даже в Ставрополье. Очень хочется верить, что это только начало. Настанет день — и уже мы будем вывозить продукцию за пределы нашей республики.