Ким, Коба и швейцарские часы

В деревне Чуюнчи-Николаевка Давлекановского района в 1926 году родился Петр Мельников. Вырос активным, крепким, физически развитым парнем. И когда началась Великая Отечественная, Петра, как и многих его сверстников, одолевала одна мысль: как попасть на фронт?

В военкомате отказывались призывать школьника, хотя он упорно туда наведывался. «Молод еще», — категорично заявляли ему служивые люди. Призвали, как только нашему герою исполнилось семнадцать лет, в 1943-м…

Превращение Петра в Кима

Зачислили Мельникова курсантом в школу снайперской подготовки, которая располагалась в деревне Колтубановка Чкаловской (ныне Оренбургской) области. Порядки в школе были строгие: военная дисциплина и секретность. Фамилий друг друга курсанты не знали. Общались между собой по именам или выбранным ими самими прозвищам. Понятия «позывной» еще не было. Для Петра же придумали сложную историю: взяли слог из его отчества Евдокимович, получилось, Ким, или КИМ — Коммунистический интернационал молодежи. Распространенная в то время международная молодежная организация, созданная в 1919-м и просуществовавшая до 1943 года. Друзья стали звать его просто Кимыч.

В течение полугода курсант Ким усердно овладевал навыками снайпера высокой квалификации. Трехлинейную винтовку и снайперскую СВТ-40 мог разобрать и собрать с закрытыми глазами. Но прежде чем стать полноценным стрелком, пришлось многое усвоить. К примеру, изучить принцип действия прицела, научиться определять расстояние до цели, учитывать скорость ветра, быстро делать расчеты.

Еще курсанты тренировали остроту зрения, наблюдательность, отрабатывали твердость руки и навык плавно нажимать на спусковой крючок. Они постигали правила маскировки, учились ползать по-пластунски и делать перебежки, оборудовать стрелковые ячейки — основную, запасную и несколько ложных, для прикрытия. Большое значение придавалось стрельбе из любого положения и в любую погоду. В осенний дождь, зимнюю метель, летний зной курсанты с полной боевой выкладкой шли на стрельбище осваивать ручной и станковый пулеметы, противотанковое ружье. А также приемы штыкового боя, метание гранат и бутылок с зажигательной смесью.

Преподаватели старались передать вчерашним школярам весь свой опыт, профессиональные хитрости и приемы, которые впоследствии им помогали и задание выполнить, и в живых остаться.

После завершения учебы в мае 1944 года Петра Мельникова направили в действующую армию. Он вошел в группу снайперов 299-го стрелкового полка 225-й стрелковой дивизии. В это время после освобождения Новгорода дивизия с боями наступала в сторону Латвии. Петр наравне с опытными бойцами участвовал в выполнении задач, поставленных командованием.

Окопные истории

Однажды он лежал в своем укрытии и ловил любое движение противника в траншеях, расположенных напротив. Вдруг буквально на долю секунды мелькнула офицерская фуражка. Выстрел Петра сбил ее с головы немецкого офицера, который с досады (видно, молодой был) погрозил снайперу кулаком. В то же мгновение пуля стрелка отсекла ему руку по локоть. Впоследствии, уже в мирное время, Петр Мельников частенько видел по телевизору одного полурукого преуспевающего немецкого политика. Ему казалось, что это и был тот самый офицер, легкомысленно вздумавший погрозить кулаком советскому снайперу.

Еще один эпизод, который Петр Евдокимович потом часто вспоминал на многочисленных встречах ветеранов, произошел во время наступательной Сандомирско-Силезской операции под командованием маршала Ивана Конева в феврале 1945 года. Как известно, ее целью было освобождение Южной Польши от немецкой группировки. Выйдя на реку Одер, наша дивизия захватила плацдармы и вела тяжелые бои за их удержание и расширение.

Сержант Мельников «охотился» на заранее выбранном участке фронта. Недалеко от него в укрытии находился напарник — такой же молодой снайпер. В целом все было спокойно, как говорится, относительная фронтовая тишина. Неожиданно со стороны врага она взорвалась пулеметными и автоматными очередями, взрывами артиллерийских снарядов на наших позициях. Кроме того, в их сторону перебежками двинулась немецкая пехота. Ее встретил ожесточенный ответный огонь, а Петр едва успевал выбирать цели среди бегущих на них с напарником фашистов и нажимать на спусковой крючок. Враг упорно продвигался вперед, хотя и терял десятки солдат.

Когда немцы оказались неподалеку от снайперов, напарник вдруг отбросил винтовку и… убежал. Нервы сдали. Петру ничего не оставалось, как продолжать отстреливать приближающихся немцев. Не выдержав ответного огня, они поначалу залегли, а потом и вовсе дали деру. За этот подвиг снайпера Мельникова представили к первой боевой награде — медали «За отвагу». А струсивший напарник куда-то исчез.

Охраняемые лица

В марте 1945 года Петр получил тяжелое ранение: рядом разорвался снаряд. Его контузило, а в правую лопатку вонзился осколок. Так что победу ему пришлось встречать в эвакогоспитале. После долгого выздоровления сержанта Мельникова зачислили на службу в 336-й пограничный полк войск НКВД-НКГБ СССР. Ему довелось участвовать в борьбе с бандформированиями УПА-ОУН на Украине и искоренять пышно расцветший за годы войны бандитизм в Москве.

В апреле 1946-го Мельникова направили в школу спецподготовки НКГБ СССР. Там изучали в основном теоретические и практические специальные предметы обеспечения безопасности охраняемого лица. В конце года группу выпускников командировали в Хабаровск. Каждый получил свое назначение, Петру достался 3-й отдельный радиоузел сцецслужбы, в котором он так ни разу и не побывал. Группу предупредили о полной секретности предстоящего задания, запретили любые контакты и переписку с родными, каждому дали позывной. Петр оставил себе прежний — Ким. Все члены группы подписали обязательство о неразглашении секретной информации. За его нарушение грозила суровая ответственность.

В октябре 1945 года на митинге в Пхеньяне Ким Ир Сена представили как национального героя. Так начался путь северокорейского военачальника к высшей власти. И с самых первых дней будущему великому вождю корейского народа пришлось опасаться за свою жизнь.

В феврале 1946 года он был назначен председателем Временного народного комитета Северной Кореи, и уже 1 марта на него было совершено покушение. От верной гибели лидера спас младший лейтенант Новиченко, геройски накрывший своим телом брошенную в Ким Ир Сена гранату. Советская военная администрация не могла не отреагировать на инцидент и через неделю к корейскому политику приставили целый взвод личной охраны, в который вошла и группа Петра Мельникова.

Между двумя вождями

Корейские коллеги встретили наших специалистов доброжелательно. Было видно, что им не хватает профессиональной подготовки. Кроме того, они приходили взглянуть на Петра-Кима, с нескрываемым интересом разглядывая человека, носившего имя вождя Северной Кореи. Данный факт заинтересовал не только корейские спецслужбы.

В первый же день Петра Мельникова пригласил сам Ким Ир Сен. Расспрашивал, как у него появилось это имя, откуда он родом. Товарища Кима интересовало буквально все. Причем говорил корейский вождь на русском языке очень чисто. После этого оба Кима встречались довольно часто.

Слухи об этой странной дружбе благодаря доброхотам дошли до Иосифа Сталина. О чем так подолгу и часто могут беседовать простой солдат и вождь корейской революции? Сталин приказал Лаврентию Берии: «Покажите мне его», имея в виду Петра Мельникова. Буквально следующей ночью советский самолет дальней авиации забрал пассажира в Пхеньяне и доставил его в Москву. На военном аэродроме Петра встретили сотрудники кремлевской охраны и препроводили в кабинет Иосифа Виссарионовича. Узнаваемый по портретам, чуть прихрамывая, он прохаживался по кабинету и попыхивал трубкой.

— Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий! — встав по стойке смирно, выкрикнул Петр Мельников и почему-то совсем не оробел.

— Здравствуй, солдат. Скажи, дорогой, что за долгие беседы вы ведете с моим другом, товарищем Кимом, и о чем говорите? — поинтересовался хозяин кремлевского кабинета.

— О детстве, товарищ Сталин. Товарищ Ким расспрашивает о моем детстве. Я ему рассказываю, как мы купались в реке, катались на лыжах, играли в футбол, городки и пятнашки. Товарищ Ким интересуется каждой игрой в подробностях, просит показать отдельные движения и приемы, — пояснил Петр.

— И зачем ему это надо? — не подавая виду, что удивлен, спросил Сталин.

— Товарищ Ким говорит, что у него совсем не было детства: японские колонизаторы заставляли корейцев работать с малых лет, — продолжил Петр.

После этих слов Мельникову показалось, что выражение лица Сталина немного смягчилось. Может, он вспомнил свое нелегкое детство?

— Ну хорошо, солдат. Спасибо. Продолжай служить, — сказал на прощание Иосиф Виссарионович.

На выходе Петра остановил Лаврентий Берия и, крепко сжав его плечо, тихо пригрозил: «О встрече с Кобой забудь. Если проболтаешься, узнаю — голову оторву!» В ту же ночь старшего сержанта доставили обратно в Пхеньян. В отряде никто даже не заметил его ночного отсутствия.

Не видел, не слышал, не скажу

Дисциплина в отряде была жесткой. Ошибки не допускались. Охрану несли, как говорится, не смыкая глаз. Именно поэтому нашим специалистам удалось предо­твратить два готовящихся на Ким Ир Сена покушения.

Между тем в 1948 году была создана Корейская народная армия со своими охранными бригадами, и после основания Корейской Народно-Демократической Республики начался вывод советских войск из страны. Ким Ир Сен просил остаться отдельных бойцов охраны, в том числе Петра Мельникова, к которому был лично расположен. Но к концу года их тоже отозвали, потому вопросы безопасности северокорейскому вождю пришлось решать самому. На прощание товарищ Ким подарил Петру добротные швейцарские часы, ставшие семейной реликвией.

В 1949 году Мао Цзэдун основал Китайскую Народную Республику. Именно в тот период председатель Мао сблизился с Иосифом Сталиным, который оказывал серьезную поддержку молодой республике. Тогда в КНР были откомандированы лучшие кадры: строители, инженеры. В том числе и организаторы системы безопасности и охраны высших руководителей страны. Туда же перекинули, можно сказать, прямиком из Пхеньяна и группу спецназовцев вместе с Мельниковым. Здесь они уже не занимались практической охраной конкретного лица, а учили китайских коллег, как это делать. Учеба в специальной школе НКГБ и почти трехгодичный опыт, полученный в Северной Корее, сделали наших бойцов мастерами своего дела.

На родину группа вернулась только в 1952 году. Всех демобилизовали и распустили по домам, еще раз предупредив: «Вас там не было. И вы ничего не видели».

Вернувшемуся в Уфу Петру Евдокимовичу Мельникову предложили работу в Уфимском нефтяном институте, где он долгие годы успешно заведовал лабораторией на кафедре высшей математики. Его часто приглашали в учебные и трудовые коллективы, где он делился воспоминаниями о войне, рассказывал о наиболее ярких боевых эпизодах. На груди героя гордо красовались орден Отечественной войны, медали «За отвагу», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За победу над Германией». И никто даже не догадывался о его государственной миссии в Корее и Китае.

Ушел из жизни Петр Мельников в 1996 году. Многие годы рядом с ним находился его любимый внук Александр, который и теперь старается быть верным памяти деда-героя и многое делает для ветеранов. Он сохранил материалы и фотографии, использованные при подготовке этого материала.