Бутылкой по «тигру»

Детство Миньяра Абдуллина прошло в деревне Сайраново Макаровского района (ныне Ишимбайского), где он родился в 1909 году. Деревня была старинная, с устоявшимися башкирскими традициями. Все местные ребятишки, как правило, знали грамоту, поскольку здесь имелось два учебных заведения — медресе.

Миньяр рос шустрым, крепким, смекалистым парнем и был известен многим односельчанам. Особенно прославился, когда спас тонущую в здешнем озере девочку. Как потом оказалось — свою будущую жену.

Немецкий язык в медресе преподавала Розалия Самуиловна. Эту уже немолодую даму прибило к селу ветром революции. Тут она и прижилась. Местные жители ее приняли благосклонно, «переименовав» в Розу Самеевну. Преподавательница иностранного языка стала ценным приобретением не только для учебного заведения.

Многие родители изъявили желание обучать у нее своих детей. Юный Миньяр оказался самым способным учеником Розы Самеевны и через пару лет уже свободно изъяснялся на немецком языке. Полученные знания определили его дальнейшую жизнь.

В 1931 году юношу призвали на военную службу в войска НКВД СССР. Он служил, но немецкий старался не забывать, самостоятельно учился как мог. Тягу к знаниям Миньяра заметили и направили его в школу военных переводчиков. Кроме языковой подготовки курсанты там получали и азы военной разведки.

Так, в 1936 году, будучи сержантом госбезопасности, Миньяр Абдуллин начал службу в качестве уполномоченного особого отдела НКВД 22-й запасной стрелковой бригады, которая дислоцировалась в поселке Алкино Башкирской АССР. А начало Великой Отечественной войны он встретил уже в звании лейтенанта госбезопасности и в должности начальника этого отдела. Их бригаду перекинули на оборону Москвы.

Нехватка современных средств борьбы с танками, особенно на начальном этапе войны, заставила ГКО (Государственный комитет обороны — чрезвычайный орган управления, был создан во время Великой Отечественной войны) прибегнуть к чрезвычайным мерам. 7 июля 1941 года ГКО принимает решение об использовании в борьбе с танками вермахта бутылок с горючей смесью, так называемого «коктейля Молотова».

В одно из подразделений бригады завезли модернизированные бутылки. Если раньше они поджигались с помощью пакли, торчащей из горлышка, то теперь — от расположенной внутри самовозгорающейся ампулы.

Лейтенант Абдуллин получил от своего командования задание: принять личное участие в бою против немецких танков и на деле испытать новинку.

Подготовку к сражению начали с раннего утра. Прежде всего углубили траншеи до человеческого роста, чтобы танк мог проскочить, не завалив землей бойца. Затем, отойдя немного в тыл, воины бригады на муляже отработали точность метания. Надо было не просто бросить бутылку, а попасть в наиболее уязвимые места танка: в двигатель или зазор между корпусом и башней.

Перед боем около полусотни солдат, которым довелось «вживую» встречать немецкие танки, рассредоточились по траншее на расстоянии пяти метров друг от друга. В этом траншейном строю занял позицию и начальник особого отдела бригады лейтенант Миньяр Абдуллин. Каждому, соблюдая меры предосторожности, раздали по три бутылки с «коктейлем Молотова». И стали ждать. Ловушка была готова.

Немецкие «тигры» не заставили себя долго ждать. Выскочили из лесочка и развернутым строем, постреливая на ходу, помчались к укреплениям красноармейцев. В начале войны немецкие танкисты шли в бой без сопровождения пехоты. Они привыкли, что армейцы поверженных европейских стран бежали только от одного их вида.

Задача перед красноармейцами была поставлена непростая — пропустить танки через траншею и забросать сзади бутылками с зажигательной смесью. После чего немецкие машины должна была встретить вторая линия обороны.

Как впоследствии вспоминал Миньяр, чудовищно ревя моторами, горы металла неотвратимо неслись на красноармейцев, которые старались глубже залечь на дно траншеи. Несмотря на холод, многих прошиб горячий пот. Над лежащим Абдуллиным проскочил танк, осыпав его комьями земли. Лейтенант моментально вскочил на ноги, схватил бутылку с горючей смесью и натренированным движением швырнул ее туда, где у машины находился двигатель. Затем вторую, третью...

В ту же минуту он увидел, как по корпусу танка расползается пламя. Метров через пятьдесят горящая махина остановилась. Из люка стали выскакивать немцы — экипаж из трех человек. Тут уже Миньяр взял в руки автомат и короткой очередью всех уложил. Когда бой закончился, он огляделся вокруг: горели три танка, в том числе и «его». Буквально через минуту один из них взлетел на воздух. Остальные машины проскочили ко второй линии обороны и уже там нашли свой конец.

Придя в себя, Абдуллин мысленно еще раз прокрутил картину боя и с удовлетворением отметил, что не так уж они непобедимы, эти хваленые «тигры». Об итогах боя лейтенант доложил командованию и отметил высокую эффективность «коктейля Молотова» нового образца.

За мужество, проявленное в бою, и уничтоженный им танк лейтенант Абдуллин был представлен к ордену Красной Звезды. В горячей обстановке боев под Москвой наградные документы добирались наверх с большими задержками. Да и решения по сотрудникам госбезопасности принимались закрытым указом. В результате награда нашла героя аж в 1943 году.

Тем временем в боевой биографии Миньяра Абдуллина появлялись новые героические факты. В том числе и служебные. В 1944 году ему присвоили звание капитана и, как владеющего немецким языком, направили для дальнейшего прохождения службы в отдел СМЕРШ Южно-Уральского военного округа.

Теперь перед ним стояла задача выявлять особо опасных военных преступников в лагере военнопленных немцев №319 в городе Черниковск Башкирской АССР. И с присущей ему скрупулезностью он взялся за изучение контингента и оперативной обстановки на вверенном объекте.

О новой службе и о том, как складывалась дальнейшая судьба Миньяра Бадреевича Абдуллина — в следующем материале «Враг остается врагом»…