Мама занята — она пьёт

Недавний случай, когда уфимские спасатели обнаружили в развалинах старой больницы трехлетнего мальчика, который безмятежно спал в куче отбросов в то время, как родители-алкоголики выпивали в вырытой тут же землянке, прозвучал на всю страну. Людей особенно возмутило то, что бомжующему семейству из поселка Шмидтово Уфимского района было где жить и чем питаться. Почему Марина Стахеева с детьми оказалась на самом дне?

Обычная история

Первый школьный звонок прозвенел для восьмилетнего Паши в ноябре, когда в школах уже заканчивалась первая четверть. Теперь мальчик наверстывает упущенное. Новоиспеченному первоклашке приходится туго, потому что, в отличие от сверстников, которые уже умеют читать, мальчик еще не знает букв. Зато когда он просит милостыню, никто не проходит мимо. Хорошо, что работники супермаркета, возле которого он попрошайничал, не закрыли глаза на происходящее и сообщили в полицию. В результате Пашу отправили в детский приют.

Остается только догадываться, заметила ли вечно пьяная Марина отсутствие старшего сына. Но через две недели, когда в рассекреченное спасателями «логово» приехали полицейские, чтобы забрать у опустившейся мамаши трехлетнего Никиту, Марина и ее сожитель — отец ребенка, плакали горючими слезами. Значит ли это, что их родительский инстинкт не притупился окончательно?

Инстинкт инстинктом, но, чтобы стать хорошей матерью или отцом, да и просто приличным человеком, нужно, чтобы было с кого брать пример — на словах научить любить невозможно, считают психологи. У Марины Стахеевой такого примера не было: ее пьющую мать в свое время лишили родительских прав, отец сидел в тюрьме. Какое-то время они с братом жили в детском доме, откуда их, освободившись, забрал отец.

Соседи рассказывают, что поначалу мужчина пытался воспитывать детей, но время было упущено, да и отцовского желания, видимо, хватило ненадолго. Марина начала пить и уходить из дома. Когда она впервые надолго пропала, оставив больному отцу малолетнего сына, мужчина впервые обратился в комиссию по делам несовершеннолетних.

Марину нашли в ближайшей деревне, где она работала и жила в маленьком цехе по розливу газировки. Это было ее первое и последнее место работы — потом она жила только на отцовскую пенсию. После того как «батя» отказался приютить очередного неблагонадежного возлюбленного, Марина, у которой к тому времени было уже два ребенка, окончательно пропала, теперь уже вместе с детьми. Не появилась даже на похоронах отца.

Комиссия по делам несовершеннолетних Уфимского района регулярно выезжает на поиски таких мам. Беда в том, что они, как цыгане, постоянно кочуют, а полицейские, задерживающие их на улицах, часто составляют протокол и отпускают на все четыре стороны.

Чтобы найти Марину и забрать у нее детей, понадобился целый год.
Как оказалось, уехав из Шмидтово, она с гражданским мужем пыталась свить гнездышко у его матери в Уфе. Но родительница выгнала их за отвязное поведение. Если б не пили и вели себя прилично, конечно, жили бы, говорит она. В итоге деревенскому дому, опустевшему после смерти отца, Марина предпочла развалины психбольницы.

Каких только эпитетов не находят для Стахеевой пользователи интернета: безумная, безнадежная. И предлагают таких, как она, расстреливать. Действительно, трудно назвать человеком существо, уводящее детей из благоустроенного дома на помойку. Но тогда одним расстрелом не обойтись, ведь подобных случаев много, просто огласку получают единицы. И не потому, что кто-то скрывает их от общественности — на учете в органах опеки и попечительства и комиссиях по делам несовершеннолетних сотни таких «трудных» семей, в которых бывают ситуации и пострашнее.

Когда картошку варят в ночном горшке

Недалеко от Уфы в благоустроенном коттедже на двух хозяев живут две семьи. Обе — в четырехкомнатных квартирах, и в той и в другой есть дети. Могли бы дружить. Но мама С. ни за что не отпустит своих детей в гости к соседке Ф., потому что та заставляет детей есть из ночного горшка.

Сказать, что мать семейства Ф. грязнуля — ничего не сказать. В четырехкомнатной квартире самый настоящий бомжатник: зайти сюда трудно даже в уличной обуви. Тепла в квартире нет. Как здесь живут четверо детей? Для самых маленьких мамаша соорудила из хлама нечто, похожее на загон для животных. Главные достопримечательности квартиры — большая эмалированная кастрюля, в которую ходят в туалет и в ней же варят картошку, и большой ЖК-телевизор. Последний выглядит венцом этого царства абсурда.

Обычно в таких ситуациях все списывается на алкоголизм и наследственность. Но мамаша Ф. не пьет вовсе, и жилье ей досталось от матери, честно заработавшей его в колхозе. Молодой женщине просто нравится так жить, и когда ей официально предлагают помощь, она в очередной раз просит оставить ее в покое. Угроза лишения родительских прав ее не пугает. Надо будет — еще нарожаю, говорит гражданка Ф. Неудивительно, что своих детей она не учит и не лечит. Недавно работники районной комиссии по делам несовершеннолетних буквально спасли ее грудного ребенка от голодной и холодной смерти, поместив его вопреки желанию «мамы» в больницу.

О понимании в такой ситуации говорить трудно, но в моих глазах алкоголичка Стахеева выглядит не столь ужасающе, как героиня последнего эпизода. Вот кого можно было бы заподозрить в безумии. Ан нет, удостовериться в психическом здоровье женщины невозможно, ведь освидетельствовать ее у психиатра принудительно не позволяет законодательство. А сама она на прием вряд ли явится.

Сейчас на учете в КДН Уфимского района около ста неблагополучных семей — на порядок меньше, чем несколько лет назад. «Во многом это объясняется тем, что семьи стали активней выявлять, появилось много дополнительных служб, которые их поддерживают и стараются направить на правильный путь», — говорит ответственный секретарь комиссии Людмила Алексеева.

Безответственная молодость

Чиновники самого высокого уровня уверяют, что скоро придется закрывать детские дома, в которых становится все меньше воспитанников. Объясняется это тем, что если раньше государство не тянуло с лишением родительских прав, то сейчас большинство детей из приютов возвращают в кровные семьи. Звучит здорово, но, видимо, речь идет не о родительских семьях, а о семьях ближайших родственников, потому как жизнь показывает, что взрослые люди с трудом поддаются перевоспитанию. Поэтому дети по второму и третьему разу возвращаются от родителей в социальные приюты.

«За 11 лет работы в КДН, было всего два случая, когда родители одумались и взялись за ум, — рассказывает Людмила Алексеева. — Да и о них лишний раз не говорим — боимся сглазить».

Для Гульнары из села Октябрьский новая жизнь началась как раз с лишения родительских прав. Только тогда пьющая мать поняла, что жизнь надо круто менять, иначе детей можно потерять навсегда. В течение года женщина закодировалась и устроилась сразу на две работы. Вскоре ей вернули детей, которыми она теперь очень дорожит.

В отличие от Гульнары, большинство безответственных родителей детей потерять не боятся. Речь идет о молодых женщинах, которые, подобно гражданке Ф., собираются рожать и дальше.

— Никогда у нас не было столько опустившихся молодых матерей с детьми-дошкольниками, — говорит Алексеева.— Самое печальное, что такая жизнь их полностью устраивает, они считают ее нормальной. Они отказываются от любой помощи — лишь бы от них отстали. В доме нет ни крошки хлеба, а мать твердит о том, что ее детям не нужны продукты, которые выделил сельсовет. Мы несколько раз в год рассылаем 40-килограммовые мешки с провизией, но вручить их некому — дома заколочены — жильцы бродяжничают. Такое равнодушие к собственной жизни и жизни своих детей просто пугает.

На шее у государства

Другая категория подопечных, наоборот, требует помощи от государства. Они знают, что ради детей им помогут, не дадут умереть с голоду, оформят за них документы на матпомощь.

— Получается, государство само плодит иждивенцев. Доходит до того, что у несознательных мам, которые не желают становиться на учет по беременности, медработник берет анализы прямо на дому, — говорит Людмила Валиевна. — В итоге, случись что, виноватыми остаются все, кроме самих родителей. Если бы за неисполнение родительских обязанностей наказывали строже, возможно, люди вели бы себя по-другому. Сейчас их пытаются наказать штрафами (которые они, конечно, не платят) или, в случае жестокого обращения с детьми, краткосрочными исправительными работами, от которых нет пользы ни для детей, ни для них самих. Тех, кому не хватает сознательности, чтобы содержать детей, нужно заставлять работать принудительно и выплачивать алименты тем, кто их воспитывает.

Маме восьмилетней Дарины, которая живет с братьями в Михайловском детском приюте, несколько десятков часов исправительных работ человеческий облик не вернули. А ведь сельсовет предлагал ей постоянную работу. Многодетной семье полагается земельный участок, но подавать документы женщина не спешит: за нее и так все оформят, ведь она занята — пьет.

Новые постели, новые портфели

Дарина старательно чистит клетку, где живет парочка волнистых попугайчиков. Девочка постоянно их кормит, опасаясь, как бы не умерли с голоду, как их куры, о которых пьющая мама совсем позабыла. Если бы о них заботилась Дарина, то бедные твари были бы живы, но девочка следила за младшими братьями, которых мама тоже совсем забросила.

Справедливости ради надо сказать, что та однажды вспомнила о детях. Видимо, в канун Нового года что-то человеческое шевельнулось в душе и, покаявшись, они с мужем забрали детей домой. Через несколько месяцев, когда была пропита вся мебель, детей снова вернули в приют.

Возвращаться к маме Дарина не хочет, потому что та ее постоянно бьет. Несмотря на то, что большинство воспитанников приюта здесь впервые ложатся спать в чистую постель, обзаводятся собственными игрушками и школьными портфелями, они продолжают смотреть на своих заблудших мам с такими же благоговением и надеждой, с какими верующие глядят на иконы Божьей матери, рассказывает заведущая Михайловским детским приютом Ира Хохлова.

Мать для ребенка остается матерью, даже когда она — «ехидна» и возвращается домой только для того, чтобы родить пятого по счету младенца и снова уйти в свободное плаванье. Именно поэтому чиновники до последнего тянут с лишением родительских прав, кодируют алкоголиков, отправляют их в санатории — дают шанс исправиться, даже когда, казалось бы, надежды уже нет.

Многие считают такую лояльность попустительством. И если чиновникам по долгу службы приходится соблюдают пиетет, то в народе говорят без прикрас: стерилизовать таких, и точка! Может, они правы — искоренить проблему проще, чем бороться с ее последствиями. Другой вопрос, как это сделать? Тот, кто хоть раз общался с детьми непутевых мамаш, скажет, что никто не вправе отнять у таких, как они, право на жизнь. Потому что, выбравшись из грязи, они, как и все дети, радуются и мечтают. Те, кто помладше — о приемной семье, те, кто постарше — о будущей профессии. Многие из них хотят стать поварами. Пусть зарплата не как у банкира, зато всегда будешь сыт.

КОММЕНТАРИИ

Артур АХМАЛЕТДИНОВ,
начальник отдела прокуратуры республики:

---

— Несмотря на то, что благодаря профилактике количество преступлений в отношении несовершеннолетних снизилось, наши проверки показывают — профилактика безнадзорности и социального сиротства ведется недостаточно активно. Порой неблагополучные семьи, которые, как правило, печально известны на всю округу, не ставятся на учет. Соответственно ни социальную, ни психолого-педагогическую помощь им не оказывают. С теми, кого все же поставили на учет, работают от случая к случаю. Например, управление МВД по Миякинскому району почти на год «забыло» о 30 родителях и 16 детях.

То же можно сказать и о некоторых медиках и педагогах, которые, казалось бы, как никто другой должны заботиться о детях. Почему классный руководитель, который знает о насильственных действиях сексуального характера в отношении своего ученика, не сообщает в органы?

На мой взгляд, одной из основных причин социального сиротства является именно отсутствие целенаправленной, слаженной работы, взаимодействия должностных лиц и органов профилактики безнадзорности несовершеннолетних.

Рамиль ХАКИМОВ,
зампредседателя комитета Госсобрания — Курултая:

---

— Ужесточение наказания не всегда дает положительный результат. Предложить что-то новое сложно, потому что и уголовная, и административная ответственность для нерадивых родителей предусмотрена.

Здесь в первую очередь важна моральная сторона вопроса. На Кавказе, к примеру, в Чечне вообще нет детских домов, родительских прав никого не лишают. И зависит это не от власти — там просто не принято бросать детей. А в случае смерти родителей детей забирают родственники. В противном случае на человека будут смотреть косо. Вот об этом надо подумать.

Отец ЕВГЕНИЙ,
пресс-секретарь Уфимской метрополии:

---

— Конечно, неблагополучные семьи нужно курировать, чтобы не допустить беды и не стенать потом, вот, мол, недосмотрели. Но работать с ними по шаблону нельзя, потому что все семьи разные и неблагополучие бывает всякого рода. Бывает, что даже и не материальная помощь нужна, а просто моральная поддержка.

А отворачиваться от таких женщин или, тем паче, стерилизовать… Во-первых, мы все-таки люди, а не животные, а во-вторых, в стране и так проблемы с демографией. Главное, чтобы те, кому трудно, знали, что им готовы помочь.

Кстати