Уникальная душа нуждается в уникальной любви

Когда на чистом листе бумаги пациент увидел тигра с острыми когтями, нарколог без труда поставил диагноз: белая горячка. Прежде подобных бедалаг и за больных-то не считали. Боясь огласки, люди выбирались из запоев кто как мог. Им на помощь пришел вчерашний студент медуниверситета — уфимец Роберт Искандаров додумался создать при Республиканском наркодиспансере первую выездную наркологическую службу. За два с половиной года, пока возглавлял ее, спас жизни не одному десятку людей. Тем же самым наш земляк занимается сегодня в Москве — психиатр-нарколог, кандидат медицинских наук, сотрудник знаменитого института социальной и судебной психиатрии им. Сербского, участник проекта МГУ «Философия психиатрии» и владелец небольшой наркологической клиники запустил несколько партнерских проектов. Цель их — создание «с нуля» наркологических служб в ряде крупных столичных сетевых клиниках.

Роберт смеется — выращиваю конкурентов, но наркологии, мол, это только на пользу. Если назреет необходимость, готов заниматься подобным проектом и в родной Уфе. Кстати, побывав здесь не так давно, поразился переменам: большой и современный город получился! Что касается своей работы, Роберт Рафаилович сказал без обиняков:

- Мы, наркологи, действительно спасаем жизни людей. Часто в последний момент. Нередко это происходит на выезде. Врача вызывают к больному, когда дела уже совсем плохи. Так и закаляется врачебная «сталь»: там и наркология, и реанимация, и шоковая психотерапия, и... первые кресты на твоем личном врачебном кладбище. Мы даем зависимому еще один шанс жить, а он дает нам веру в то, что мы кому-то нужны. Чем менее человека устраивает реальность, тем чаще он ищет эрзацы. А далее — по схеме: стремительное привыкание, зависимость, синдром отмены, поиск дозы, разрушение личности человека, духовная и интеллектуальная деградация, смерть. Всегда. Часто еще при видимой жизни биологического тела. Я не священник и не святой, поэтому не имею морального права проповедывать больным, учить их, как правильно жить. В этом процессе я — всего лишь работник сферы услуг. Моя задача — улучшить качество жизни пациента. Хотя так и хочется крикнуть иногда: «Куда же ты зашел в своей гордыне, трусости и лжи?! Найди, наконец, в себе силы для покаяния и смирения. Этот путь — твой единственный шанс сохранить жизнь».

- Несмотря на видимую отстраненность медика от духовных проблем пациента, вы сами приходите на практике к тому, что одного без другого не бывает — доктор не может оставаться простым поставщиком услуг...

- Если разобраться, то, действительно, помогает-то людям не развитая сеть клиник, не больница, и даже не метод. Лечит — конкретный врач, к которому волею судьбы пришел человек — со своей болью и душевной пустотой. Формально лечебный процесс в наркологии выглядит так : психиатр-нарколог обменивает свои знания и умения , свое видение проблем пациента на хорошую кредитную историю для себя. Но реальность обычно сложнее и здесь она проявляется как нигде остро: врач и пациент обмениваются смыслами жизни, способами существования в ней. И не факт, что заявляемые «смыслы» доктора окажутся привлекательнее: врачу, как человеку, от себя не убежать. А ведь «смыслы» его должны быть как минимум на две головы выше «смыслов» пациента. Иначе крах терапии неизбежен , как и разрушение личности самого терапевта. Отсюда высокий риск суицидов, пограничных расстройств в среде моих коллег.

- Однажды в приюте для пьющих людей я предложила организаторам привлекать для выпуска местной газеты тех, кто уже встал на путь исправления. «Что вы!- было сказано в ответ. - Разве можно таким людям поручать столь важное дело — там же такая гордыня!» Выходит, далеко неспроста человек погружается порой в пучину того же пьянства?

- Проблема большинства современных психотерапевтических школ, на мой взгляд, в том, что, неплохо зачастую разобравшись в механизмах душевных волнений человека, они пытаются избавить его от этих волнений всеми способами, как-то облегчить, «погладить» что ли. Не задумываясь: а может они, волнения эти, совершенно нормальны, может быть, надобно человеку этому пострадать? Потому что живет он не так, как надо - в разрез с природой и сутью своей? Может быть, вообще не стоит зацикливаться на этих «страданиях»? А достаточно увидеть ему «свет в конце тоннеля» и «переть» на него пусть из последних сил? Падая и спотыкаясь, оплакивая поражения и радуясь победам, а не подсвечивая фонариком каждую трещинку под ногами. Как у Ницше: «Тот, кто знает, «зачем» жить, преодолеет почти любое «как». В этом плане мне ближе всех, наверное, Виктор Франкл. Величайший психиатр и философ, прошедший концлагеря, испытавший голод, болезнь, переживший смерть близких. Его логотерапия – поиск смысла жизни человеком в любых обстоятельствах. Истинного смысла, а не вмененного обстоятельствами и модным трендом.

- Ощутимая примета нашего времени - уход от реальности. Негатив буквально выдавливает человека из его жизненного пространства. Не в этом ли причина захлестнувшей страну наркомании, развития различных фобий?

- Люди всегда искали и успешно находили психоактивные вещества или идеи для достижения измененных состояний своей психики: в забродивших фруктах, растениях и грибах; в мистическом опьянении толпы и индивидуал;;ьных «трипах» в Зазеркалье. И всегда человечество пыталось избавиться от этого «добровольного безумия»: лечились постом и молитвой, рассолом, баней и «подобным» - водкой в малых дозах. Особо буйных – в погреб. Так и лечим по сей день. Только вместо поста - запретительная терапия, всевозможные «кодировки» и наркоблокаторы. Вместо молитвы – сеансы психологов, гипнотизеров и «потомственных целителей». Вместо рассола у нас капельница с солевым раствором, вместо погреба – закрытое отделение. Похмелье мы так и снимаем «подобным» - медицински;;ми наркотиками, сходно с алкоголем действующими на центр удовольствия в мозгу. Потребление всего и вся – вот главная проблема современного общества. Потребление готовых вещей и готовых смыслов. Это порождает абсолютно искаженную оценку реальности и собственной личности. Конкретных возможностей этой личности. Не заниженную самооценку и не завышенную – именно искаженную. Человечество, особенно ее сытая часть, так называемый «золотой миллиард», забывает, что такое производство конечной продукции: будь то утюг или цель жизни. И то, и другое попадает к нам из ниоткуда: либо от мальчика-курьера в первом случае, либо от «телеголовы» во втором. Мы все меньше производим, люди — всего лишь звенья цепи перераспределения, которые не знают реальной цены вещам и идеям, жизни и смерти. А незнание – это всегда страх. Отсюда фобии – бич нашей цивилизации.

- А как быть с «генами алкоголизма»? Согласно открытиям ученых наша страна вообще должна провалиться в тартарары — покажите тех, у кого в роду не было пьющих?

- Абсолютно точных данных пока нет. Но есть все основания предполагать, что такие гены имеются. Надеюсь, полученные результаты помогут в профилактике алкоголизма. Мы будем знать, что гражданин «склонен». Будем рекомендовать воздерживаться. Кому-то это поможет, а кто-то скажет: «Я болен от рождения, питие – мой крест и призвание». Один, спасаясь от холода, не забудет надеть теплую шапку и тулуп зимой — что делать? Ну нет у него собственной шерсти в должном количестве — генетически не предусмотрено! О чем это говорит? На морозе голый человек не выживет. А вот алкоголик на необитаемом острове без капли спиртного – запросто. Предрасположенность к пороку, в отличие от других наследуемых факторов, не фатальна, всегда есть свобода выбора. Все мифы о пользе умеренного употребления алкоголя уже давно разрушены серьезными исследованиями. Этиловый спирт вреден в любых количествах. Он необратимо разрушает клетки головного мозга. А вслед за мозгом – центральным процессоро;;м нашего организма, идут сбои всех систем, затрагивающие генный уровень. А это – гарантированный алкоголизм наших детей. Лучше вообще не пить спиртного. Закрыть этот вопрос для себя раз и навсегда.

- И все-таки, если не получается сказать «нет» пагубному пристрастию, от которого страдает не только сам больной, но и близкие, родные люди, коллеги. Как помочь человеку, попавшему в беду?

- Реальное положение в отечественной наркологии вызывает лишь горькую усмешку. Одна-две капельницы и «кодировка» у «частника»… Месяц в закрытом стационаре, под нейролептиками, и та же «вливочка» в наркодиспа;;нсере… Сколько еще продлится «история великого обмана» в российской наркологии? Увы, ярмарочные фокусы со «шлемами» и «25-ми кадрами» ничего, кроме ущерба психике больного, не приносят. Понятно, что процесс этот обоюден: пациенты и их родственники до сих пор готовы обманываться «кодировками». Честно взглянуть на свою болезнь всегда страшно. Тем более начать тяжелейшее дело – преодоление самого себя. Абсолютно уверен: о чем скорее мы закончим с «кодировками» в нашей стране, тем скорее начнем строить реальную наркологию – прозрачную, доказательную, профессиональную.

- Но когда это будет? А людям, чтобы начинать битву за себя, реальная помощь нужна «здесь и сейчас». Может быть, выход в создании коммун, обществ трезвости на государственном уровне? Пока же этим занимаются только энтузиасты.

Я думаю, падение человека и его возвращение к жизни всегда процесс сугубо индивидуальный. Коммуна или общество трезвости, конечно, могут помочь на определенном этапе, но только очень сильное желание «завязать», в конечном итоге, спасает зависимого человека. Что-то очень важное должно произойти - то, что поможет пересмотреть всю свою жизнь. Для кого-то это боязнь умереть, для другого - злость на себя, для третьего - Вера. А часто все вместе. У науки нет таблетки от химической зависимости, у науки вообще нет единого понимания возникновения, лечения и прогнозирования этого процесса. Мы можем остановить на время алкоголизацию и наркотизацию, снять абстинентный синдром, вытащить из комы, если повезет. Но наполнить Смыслом жизнь человека может только он сам. А вне Смысла он будет продолжать уходить из реальности так долго, насколько ему позволят обстоятельства и здоровье. Надо понять одно: насилием душевный недуг не вылечишь. Никогда. Только бесконечной добротой и состраданием. Наркоман и так себя не любит - он никого не любит, и его не любит никто. В его жизни вообще нет любви. А полюбить его надо - «таким какой он есть». И только потом уже пытаться лечить. Страшная это болезнь. Все силы надо отдать в борьбе с ней, и не факт, что человек исцелится. Но биться стоит за каждого, даже когда нет уже никакой надежды. Только так. Это единственный надежный метод – любить больного и бороться с болезнью вместе с ним. Не будет никогда никаких универсальных программ, оптом исцеляющих зависимых людей. И не потому, что болеют они все как-то по особому, а потому, что душевные болезни, к которым зависимости относятся, «душевными» называются из-за того, что душа в них задействована – а она уникальна у каждого, и нуждается в уникальной любви.

Статистика свидетельствует: Смертность от алкоголизма значительно обгоняет смертность от сердечно-сосудистых заболеваний, онкологии и туберкулеза. Каждый год в России, по официальной статистике, от алкоголя погибает 600-700 тысяч человек. По неофициальной - около миллиона. Это целый город. Уфа, к примеру. Кстати, мы всего лишь на 22 месте в мире по потреблению алкоголя на душу населения в год. Нас опережают Люксембург, Германия, Ирландия, Великобритания, Чехия и еще 16 стран. У нас не самый низкий уровень жизни, и не самое плохое здравоохранение. Мы едим намного меньше американцев и курим меньше греков. Так в чем же дело? Почему наши люди так стремительно вымирают? Последние исследования американских и ряда наших коллег выявили: все вышеперечисленные причины убивают не более 15процентов населения. За остальное ответственен так называемый «фактор Х» - фактор психики, связанный с потерей смысла жизни, с глубинной тоской и озлобленностью. Это агрессия, направленная в первую очередь внутрь себя. Оставшиеся 85 процентов умирают намного раньше положенного срока вследствие потери истинных, глубинных смыслов и радости жизни.