Айрат Шаммазов: В отличие от других, мы говорим о том, как тяжело у нас учиться

Встреча с ректором одного из престижнейших вузов республики, известных далеко за пределами Башкортостана, происходила как раз накануне суматошного для Айрата Мингазовича дня — ему предстояло принимать поздравления с юбилеем от коллег, родных, студентов. Заранее поздравлять не принято, да и весьма круглая дата как-то не вязалась с образом этого обаятельного, моложавого человека, приятного, эрудированного собеседника.

Но повод для разговора, конечно, был, и тоже довольно приятный. Завершился прием абитуриентов в вузы. УГНТУ — статья особая и спрос тоже: победы и награды студентов и преподавателей вуза как на научном, так и на спортивном и культурном поприщах не редкость. Так что, если сравнить учебное заведение с живым совершенствующимся организмом, развивается он достаточно гармонично.

— Айрат Мингазович, как прошел прием на первый курс? Довольны ли вы абитуриентами, поступившими в этом году, качеством их знаний?

— Если другие вузы занимаются рекламой, показывая, как у них хорошо, то мы говорим о том, как у нас тяжело учиться. Каким был нынешний набор, станет ясно только 5 октября, когда мне на стол положат результаты ЕГЭ и результаты тестовых контрольных. Думаю, сразу станет понятно, что примерно 20 процентов итогов тестов не соответствуют тому, что о знаниях первокурсников говорят цифры ЕГЭ.

Был в прошлом году такой случай: у абитуриента нашли три ошибки в заявлении, а его суммарный балл по ЕГЭ составлял 286. Мы не имеем права задавать ему вопросы по результатам ЕГЭ, зато можем дать задачку по математике: например, сложить одну вторую и одну третью. Оценив свои возможности, он просто встал и ушел.

Но год у студентов есть — чтобы показать, на что они способны. Для этого мы проводим дополнительные занятия, собеседования. Первая сессия станет оценкой внутреннего потенциала и уровня. А подготовка к поступлению начинается еще раньше. Двенадцатый год в Бакалинском и Илишевском районах работает школа-семинар. В зимние каникулы наши преподаватели проводят занятия. Конечно, здесь трудно вести речь о системных знаниях, но будущие первокурсники прекрасно осведомлены о проблемах, с которыми столкнутся, придя к нам. Мы приглашаем к себе на экскурсии школьников из разных городов и районов Башкортостана, тех же илишевцев и бакалинцев. Ребята видят своих односельчан, могут с ними пообщаться, узнать у своих земляков, как интересно учиться в УГНТУ. Сельские школьники приезжают к нам во время каникул, живут у нас в профилактории две недели, и нам не надо их агитировать, рассказывая, какой у нас замечательный вуз. Они обедают в нашей столовой, посещают спортивный комплекс, ходят на концерты, организованные студентами, а главное — слушают лекции наших преподавателей. Они сами могут оценить уровень нашего университета, и делают выбор осознанно.

Мне нравятся ребята, поступившие к нам из разных районов республики. Они попадают совершенно в другую среду: не нужно заготавливать дрова, доить корову, расчищать снег. Нужно лишь что? Учиться! И если это и есть цель студента, то именно эти ребята показывают в учебе очень хорошие результаты.

— Сегодня в век мобильности абитуриент с легкостью может отправиться поступать в любой вуз России и даже за рубеж. Чем, по-вашему, УГНТУ отличается от других технических вузов?

— Все эти годы мы никогда не забывали о том, что одна из наших главных задач — трудоустройство выпускников. Пока существует социальная защищенность нашего студента, а они об этом прекрасно знают, число желающих учиться в нашем вузе не уменьшается. Например, по сравнению с прошлым годом, в университет поступило на 1,2 тыс. человек больше.

Наша задача — создавать для студентов все необходимые условия, а задача студентов — сделать свой сознательный, жизненно важный выбор. Кто захочет, всегда проявит себя. Бывает, приходит практически готовый специалист с пятого курса, да еще с папой-мамой под ручку, и желает занять свое место под солнцем с хорошей зарплатой и соответствующими своему представлению условиями. Напрашивается аналогия с Сухомлинским, которого заботливая мама спросила, когда же ей заняться воспитанием двухлетнего сына. «Вы опоздали на два года», — ответил великий педагог. Вот и я в таких случаях спрашиваю: «А где ты был на втором, третьем курсах, когда мы организовывали ярмарки вакансий, встречи с компаниями-работодателями?».

Был такой случай: не попал парень на работу в ту организацию, которую выбрал. Тогда он взял кредит, определил нужные ему учебные курсы, отучился и прошел испытания повторно. Это еще не западный подход к образованию, но уже и не потребительский. В Австрии была у меня встреча с соотечественницей, возмечтавшей получить там второе образование. «Я выдержала полтора года — вспоминая, как нас лелеяли в России, — рассказала она. — Здесь мы никому не нужны. Не только мы, но и сами австрийцы. Я сидела в аудитории полтора года на ступеньках и писала на коленке». Я заглянул в одну из аудиторий вуза. Аудитория огромная — вмещает 900 — 950 человек. У преподавателя спросил, а сколько из этих 900 человек останется. И получил ответ: «В лучшем случае человек 200». А мы стараемся, как в прежние времена, нянчиться со студентом, одновременно воспитывая в нем стремление к самостоятельности и предлагая на этой смеси строить свое будущее.

В УГНТУ порядка 94 процентов выпускников устраивается на работу с приличной зарплатой. Я считаю, мы нормально работаем. Представители иных вузов гордо говорят: у нас трудоустроено 100 процентов. Возникает вопрос: «А каков критерий оценки?» — «А у нас никто не обращался в бюро трудоустройства». Так ведь это не показатель!

— За восемнадцать лет работы ректором что вы считаете своим главным достижением?

— У меня никогда не было конфликтов с собственным коллективом. Я считаю, задача руководителя — не биться лбом об косяк, а предвидеть тот косяк за 20 — 30 метров.
Моя гордость — пять жилых домов для преподавателей вузов, сотрудников Академии наук республики. На открытие приехал мэр. И не понял, за что меня обнимает 70-летняя профессорша института глазных болезней. Думал, что за полученную квартиру. А она говорит: «Спасибо, что спасли наш институт». Речь ведь шла о его закрытии, я тогда был президентом Академии наук и написал заявление: «Если институт закроют, прошу освободить меня от занимаемой должности». Боролся полтора года. То доверие, которое было ко мне проявлено в 1994 году, когда я стал ректором, нельзя терять ни в коем случае. Моя задача — сделать университет самодостаточным, эффективно использующим все современные технологии, со стабильным коллективом. Многие вузы наоткрывали филиалы, у нас их всего три. Зато каждому по 60 лет. Около них свадьбы играют.

Когда мы открываем новую специальность, я прежде всего говорю: определите рынок потребления. Открыть специальность — непростое дело. Пройдет время, когда эти специалисты будут востребованы, и это будет уже не при тебе. Почему-то все вузы стремятся к обучению юристов, экономистов. Затраты минимальны, возможно организовать дистанционное обучение. А для наших специальностей нужен лабораторный практикум — это десятки миллионов рублей затрат. Студент-буровик, чтобы освоить специальность помбура, практикуется на настоящей буровой, расположенной внутри здания! И бурит землю до глубины 200 метров. Такой установки нет ни в одном вузе страны. Конечно, можно было пройти азы профессии на компьютере, но руками-то доходчивей, да и обучают их буровые мастера с огромным опытом работы.

— К вам приходят вчерашние школьники, вроде бы уже взрослые, а на деле — дети, еще не привыкшие к самостоятельной жизни. Как помочь им адаптироваться в университете?

— Конечно, само поступление в вуз — только первый и далеко не самый трудный этап. Главное — удержаться, выучиться и успешно окончить университет. Это ответственность не только перед собой и своими родителями, но и перед своей школой, учителями. Жизнь-то разная, а мы хотим, чтобы с «нажатия» одной кнопки, одного, пусть важного, момента определялась вся судьба человека.

Я, например, родился в доме № 17 по улице Сталина. Восемь лет учился в Германии, там у меня служил отец. Три класса доучивался в 10-й школе. Дома по улице Сталина называли правительственными бараками. В нашем дворе жили министры и врачи, художники и воры в законе. Выжить в таком котле было сложно. Мои друзья бомбили продуктовые ларьки — им кушать хотелось. Они попались, и их посадили в колонию. Но государство было умным — оно давало возможность в колонии учиться. Затем они продолжили обучение в вечерней школе. Один из них стал стоматологом, другие окончили нефтяной вуз, стали замами генеральных директоров. Они состоялись в жизни как личности, потому что сделали свой выбор.

— Начало нового учебного года для вас стало двойным праздником — День знаний и День работников нефтяной и газовой промышленности.

— Для меня это вообще момент особый. Когда я оканчивал институт в 1972 году, одногруппники мне сказали: «Мы тебя здесь оставляем, чтобы ты стал ректором». Я родился 31 августа, накануне Дня знаний. Первые выходные сентября — День нефтяной и газовой промышленности. А я стал ректором УГНТУ — вот так все и сошлось. Наш профессиональный праздник — такой же родной, как и День знаний. Ко мне, помню, подошли раз мама с дочкой, и мама сказала: «Айрат Мингазович, пять лет назад, 1 сентября, вы говорили о том, какой будет жизнь студентов, поступивших в ваш вуз. У моей дочки все сбылось. Она получила хорошую специальность, нашла работу с достойной оплатой, вышла замуж». Большей оценки своего труда и не пожелаешь.

— Любой вуз — структура живая, развивающаяся. Иначе она просто обречена на застой и постепенное умирание. Что у вас в планах?

— В позапрошлом году мы открыли общественный факультет творческого развития и культуры. А почему? Потому что приходит молодой человек — мало книжек читал, его натаскивали на тестах, а мы должны сделать так, чтобы он окончил вуз и стал не только первоклассным специалистом, но и всесторонне развитой личностью. Девочки пришли — пожалуйста: есть мастер-классы по домоводству. Я никого не заставляю: они должны определиться сами. Есть швейная мастерская. Это надо техническому университету? Нет. Это надо самому человеку.

А еще я люблю все новое. Начали вот строить библиотеку — 4,5 тыс. кв. метров без рубля государственного финансирования.

Мы в свое время участвовали в образовательном процессе во многих зарубежных странах, особенно арабского мира. В какой-то момент там посчитали, что «выросли», и нам сказали: «Вы не нужны». Я предлагаю новый способ — создать образовательные площадки, являющиеся собственностью РФ. Там могут работать специалисты УГНТУ, МГУ, МВТУ, но когда рынок меняется и пропадает необходимость подготовки специалистов, на тех же площадях можно обучать, например, русскому языку. Это определенный источник доходов. И собственность на долгие годы. Есть и еще вариант. Можно перепрофилировать площадку в какой-либо торговый центр. Но это опять же собственность российская, а собственность всегда индексируется немного выше, чем инфляционный процесс. Ее всегда можно реализовать, практически ничего не теряя.

Такой буровой установки нет ни в одном университете страны.