Могила Ермака. Ищите женщину?

Информацию о сенсационной «находке» могилы легендарного Ермака в Миякинском районе написали и выдали в эфир, наверное, все региональные и федеральные СМИ. Масса исторических неточностей в материалах породила бурные дискуссии на различных форумах и сайтах и диаметрально противоположные мнения специалистов-археологов и краеведов-энтузиастов на возможность обнаружения подобного захоронения на территории нашей республики. Первыми из республиканских СМИ, как и положено, новость о предполагаемой могиле Ермака сообщила наша газета в номере от 24 апреля. Правда, каких-либо акцентов в своей статье мы не расставляли и далеко идущих выводов не делали. Связавшись с авторами сенсационной находки, наш корреспондент выехал на место будущих раскопок в Миякинский район, где и попытался разобраться в ситуации.

Ермак или не Ермак? Версии и гипотезы

Нам удалось встретиться с Розой Касимовной Килеевой, первоисточником сенсационной новости, буквально взорвавшей медиапространство. Именно от нее родившийся в Киргиз-Мияках и проживающий ныне в соседней Челябинской области краевед Федор Жижилев услышал легенду о могиле «неизвестного уруса», покоящегося на высокой горе прямо над селом.

— В начале 50-х годов прошлого века я, тогда ученица младших классов, жила на улице Тукая, которая одним своим концом прямо на гору выходит. Гора эта называется Максай, а по-татарски — Максат. Мы, ребятишки, частенько бегали на самую ее вершину. А назвали так гору потому, что с нее все село и окрестности видны как на ладони, — рассказала нам Роза Килеева, местный краевед, в недалеком прошлом учитель географии, ныне работающая в школьном музее. — Вот именно поэтому на горе и похоронили этого уруса, чтобы он как бы видел сверху Киргиз-Мияки. Очень сильно его старики уважали и рассказывали, что предки их предков также относились к этой могиле с большим почтением и даже оставили такой наказ, чтобы каждый, кто проходил мимо его могилы, бросал на нее камешек сверху, дабы она с годами не затерялась. А вот когда этого человека похоронили, я не знаю, нет у меня таких данных. Но давно это было, очень-очень давно.

На наш вопрос о возможном погребении на горе Ермака Роза Касимовна разводит руки в стороны — ей об этом ничего не известно, а в местных преданиях также ничего о Ермаке не говорится.

За разъяснениями по поводу появления во всей этой истории имени Ермака мы обратились к автору данной гипотезы Федору Жижилеву.

— Я буду настаивать на этой версии (что в могиле именно Ермак — авт.) до тех пор, пока ученые-археологи не представят убедительных доказательств противного. На сегодняшний день таких доказательств у них нет. Но на основе изучения шежере, бесед с местными жителями, предварительных анализов, полученных после первых раскопок, я убежден в своей правоте, — рассказывает Федор. — Я краевед. Альянс ученых и краеведов, сложившийся в разведывательной экспедиции в Миякинском районе в апреле-мае этого года, подтвердил, что совместные работы очень плодотворны. Теперь что касается Ермака. Во-первых, никакой его могилы в Сибири на самом деле не существует. Возможно, что он и в самом деле был первоначально захоронен там, где указывают некоторые источники, но потом его перезахоронили. Кто? Любимая женщина. Возможно, жена. Возможно, что она происходила именно из этих мест. Понимаете, Ермак и его товарищи просто вынуждены были жениться на местных женщинах — насилие в своей армии Ермак запретил под страхом смерти, а природа человеческая ведь все равно своего требовала, верно? Вот и женились. Тем более что такие браки только укрепляли связи с местным населением, что, в свою очередь, способствовало достижению цели, которую преследовал легендарный атаман.

Аналогичный вопрос о связи найденной в Миякинском районе могилы с именем Ермака мы задали Гаязу Самигуллову, профессиональному ученому-археологу.

— Безусловно, данная версия, связывающая Ермака с этим захоронением, имеет право на существование, равно как и все другие версии, одна из которых гласит, что в могиле покоится крещеный татарин, в прошлом сделавший для этого края очень много полезного, а оттого очень почитаемый местным населением, — поделился с нами своими соображением Гаяз Самигуллов. — Впрочем, я могу констатировать и интерпретировать только факты. Вот они. На вершине горы на самом деле есть какое-то захоронение. В прошлом, не исключаю, оно было оформлено в виде каменного мазара (в нашем случае: вытянутая каменная насыпь — авт.). Кстати, по всем признакам камни на могиле однородны и, скорее всего, появились тут одновременно с самим захоронением, что не подтверждает легенду о камешках, которые должны были класть на нее проходящие мимо люди.

— Более того, — продолжает ученый, — мы уже слышали версию от местных жителей, что на горе было целых пять похожих могил! Одним словом, версий много. Естественно, для того, чтобы у нас была хоть какая-то внятная картина того, кто реально здесь погребен, нужны полноценные археологические раскопки. Только по материальным признакам, которые, возможно, сохранились в могиле, мы определимся с приблизительной датой ее появления и, что очень маловероятно, с происхождением самого погребенного. Но, хочу это подчеркнуть особо, никаких оснований для того, чтобы подтвердить версию с Ермаком у меня нет.
Поскольку ряд СМИ уже поспешил сообщить, что археологи из Челябинска раскопали могилу, должен их разочаровать — мы пока не проводили археологических исследований в Миякинском районе. Наша поездка носила ознакомительный характер, мы посмотрели район, познакомились с замечательными людьми и попытались составить представление о перспективах историко-археологических исследований в районе.

Единственные натурные работы, которые мы здесь проводили, — спелеологические, то есть вели поиск пещер и других подземных полостей. Этим с успехом занимается южноуральский спелеоархеолог Владимир Юрин.

Что ещё нашли в Миякинском районе

Разведку, которую проводили в конце апреля — начале мая челябинцы, можно без всяких обиняков назвать удачной. Только за три дня в окрестностях Киргиз-Мияков были открыты три пещеры, доселе ученым-спелеологам не известные.

Что касается исторических памятников, то за Гаязом Самигулловым ходили толпы краеведов-любителей и наперебой рассказывали и, самое главное, показывали места, которые представляют для археологов безусловную ценность. Так, в одной из школ в самом обычном кабинете истории нам продемонстрировали меч-акинак и кинжал сарматского времени, керамику бронзового века и каменные орудия труда, относящиеся скорее всего к эпохе неолита. Все найдено здесь, буквально за огородами и даже в оных.

Башкирским историкам, которые занимаются эпохой позднего средневековья и периодом нового времени, наверное, будет интересно, что их челябинские коллеги при помощи миякинцев открыли один из старейших на нашей территории медных рудников с разветвленной сетью подземных ходов и штолен и даже сумели пройти по нему около четырехсот метров. По рассказам людей, с детства знающих об этом руднике, несколько десятилетий назад по нему свободно можно было передвигаться на расстояние не менее километра.

Вообще, складывается такое впечатление, что останови на улице любого жителя района среднего возраста и попроси его рассказать о каких-нибудь необычных находках, которые он сделал лично, то последний обязательно расскажет. И покажет. Возьмет вас за руку и приведет к какому-нибудь древнему кургану или другому, не менее интересному историческому памятнику.

Челябинским археологам это очень интересно. Кропотливо и тщательно записывают они все рассказы местных жителей и фотографируют все, что те им демонстрируют в надежде, в самом ближайшем будущем, на полномасштабные археологические работы, совместно с уфимскими коллегами. А где же наши ученые? Чем они заняты?

— Давно не видели, — пожимают плечами местные и рассказывают забавную историю о том, как несколько лет назад проехали по этим же деревням и селам башкирские археологи. В одном из школьных музеев обнаружили они неолитический (а может быть, и более раннего времени — авт.) топор и увезли его с собой в Уфу — там он нужнее, наверное, для науки. А в музее с тех пор в витрине красуется выцветший карандашный рисунок этого артефакта. На память.

Немного о брендах

Старинный медный рудник. Сарматские акинаки. Древние курганы. Пещеры. Могила Ермака, наконец. Это лишь малая толика того, что нам удалось увидеть и потрогать своими руками.
Миякинская земля богата своим историческим прошлым. Здесь родина выдающегося поэта, философа и просветителя Мифтахетдина Акмуллы. Здесь могила первого на нашей земле мусульманского проповедника. И, как ни горько признавать, большинство исторических памятников сегодня не изучено, а значит, абсолютно не известно широкой публике.

Безусловно, башкирский мед и башкирский кумыс — это наши традиционные, проверенные временем символы и бренды. Но давайте честно: много ли людей поедет к нам только ради того, чтобы попробовать кумыс и откушать меда?

А любители побродить по вновь открытым пещерам — поедут. И любители древностей тоже поедут. И на могилу Ермака поедут. Пусть это даже не могила Ермака пока. Так, может быть, есть смысл остановиться, не выдумывать новую символику, а просто посмотреть себе под ноги и обратить внимание на то, что действительно привлечет в республику туристические потоки?
А уж прибывших туристов мы от всей души встретим — яблоками и медом накормим, молоком и кумысом напоим! Было бы кого встречать.

Роза Килеева еще в детстве знала об этом таинственном захоронении.

Челябинский ученый Гаяз Самигуллов надеется на полномасштабные археологические работы совместно с уфимскими коллегами.