Куба далеко - Куба рядом

«Юбилей» карибского кризиса

1 января 1959 года лихие бородачи (барбудас) Фиделя Кастро свергли его кузена Батисту. Национализировали все американское имущество (если быть откровенными – имущество американских гангстеров). И начали довольно бодрыми темпами строить справедливое общество равных возможностей – Социализм.

В чем им крепко помогала наша страна. Кто бы сомневался?

Прямо под боком у заклятого врага! В его подвздошье, так сказать! Хотя если внимательно посмотреть на карту, и принять штат Флорида за то, на что этот штат больше всего похож…

Получается, скорее …, а неподвздошье.

Заклятые враги это прекрасно понимали. И прилагали максимальные усилия для ликвидации неудобства в столь интимном месте.

Фидель очень попросил Хрущева сделать так, что бы у «проклятых янки» рука отсыхала при мысли изобидеть маленький, но гордый остров Свободы.

Отметим – пройдя через многомиллионные жертвы Великой отечественной войны, наши верхние военные, в основном, трезво смотрели на мир. И старались без нужды не трогать лихо.

Чего стоит хотя бы история с великим миротворцем, лауреатом Нобелевской премии мира и, по совместительству, отцом отечественной термоядерной бомбы Андреем Дмитриевичем Сахаровым. Лет за 7-8 до присуждения указанной Нобелевки, борец за мир предложил взорвать под водой у тихоокеанского побережья Америки водородную бомбу эквивалентом в МИЛЛИОН ТОНН тротила.

Хрущев предлагал рвануть эту бомбу на Новой Земле, как и предыдущую – 500 килотонную. А Сахаров упорствовал: - Мы и так знаем, что в таком разе бывает. А вот у берегов рвануть – интересные должны выйти результаты!

Детскую и непосредственную любознательность выдающегося ученого довольно грубо осадили советские маршалы, заправлявшие в Министерстве обороны, конкретнее – маршал Малиновский. Они трезво понимали, что с той стороны любознательных тоже хватает. И у нас с ними были, есть и будут кардинальные расхождения в земельном вопросе – они нас в ней, родимой, видят, а мы – их.

Сахаров тогда сильно обиделся, и вскоре начал бороться за мир.

Но трезвомыслия маршалов явно не хватило, когда Никита Сергеевич Хрущев узнал от референта, что площадь Кубы аж 104 тысячи квадратных километров.Не считая мелких брызг вроде острова Пинос и совсем уж крохотулек.

Это ж сколько ракет можно разместить на таком Байконуре!, - пришла ему в голову светлая мысль.

Пришла. И не уходит. Расположилась со всеми удобствами. Ему военные – и так, и сяк. Но Никита Сергеевич вообще был мужик упертый и упорный! Не политкорректно, но все же скажу – хохол!

И к осени 1962 года под носом ни о чем не подозревавшей Америки на острове Куба таки выросли сотни полторы байконуров, теоретически «накрывавших» почти две трети Соединенных штатов.

… С экранов телевизоров шамкающие старцы и вполне сохранившиеся ветераны – члены администрации Кеннеди, референты Хрущева, наши подводники и ихние авианосники рассказывают, в общем-то, крайне невеселую историю. О том, что спасло мир полное отсутствие сумасшедших среди имевших право нажать или приказать нажать на ядерную кнопку на отдельных носителях атомного оружия. О том, как Америка, испугавшись, сумела поступиться имперскими амбициями, а наши, испугавшись никак не меньше, тоже крепко осадили назад.

Правда, из всей этой истории НАРОД США вышел с твердым убеждением, что подобное никогда не должно повториться впредь. И началась совершенно безумная по масштабам, гонка вооружений. Наши, довольно потиравшие руки – сумели поставить на место мирового жандарма – эту гонку в конечном итоге, скажем помягче, не выиграли.

Мой племянник Саша, большую часть своей сознательной жизни проживший в мире чистогана и лицемерные политиканов, рассказывал мне, что лишь один из руководителей СССР вызывает (до сих пор!!!) у американцев искреннюю ненависть и злобу. Никита Сергеевич Хрущев. Да – Сталин, да – репрессии, да – миллионы жертв, но это же – дядюшка Джо.

Про «гонки на лафетах» и предшествующего им Л.И. Брежнева – вообще одобряют. А Горби – чего тут объяснять про Горби!

Никита же – мировое зло! Если целью «кукурузника» было испугать до уср…ки именно народ США, то он своей цели добился.

В отличие, скажем, от аль-каидовских камикадзе, вызвавших злость (не злобу!) и желание надрать наглые задницы.

Странно, но «Карибский кризис» рассматривается либо через перископ подводной лодки, либо – через телекамеры в Белом доме и Кремле, но никак не с бытовой точки зрения.

Такие «коллажи» сидели в мозгах простых и непростых американцев и советских граждан гвоздем ужаса, гвоздем непонимания: - За что?!

Утверждают, к примеру, что в Советском Союзе о «Карибском кризисе» народные массы даже не подозревали. Это, извините, вранье.

… Мы жили на Ленина, 72 в окружении очень интересных, чтобы не сказать сильнее, соседей.

Квартиру справа занимала семья полковника Александра Яковлевича Михайлова. Героя Советского Союза. Ракетчика.

В квартире напротив жил военный комендант станции Уфа и Башкирского отделения Куйбышевской железной дороги подполковник Луганский. Тоже Яковлевич, но Алексей. Во время войны лихой краском Луганский был личным ординарцем и порученцем Родиона Малиновского. Кстати, Яковлевича по батюшке.

Четвертый сосед по этажу был, опять же, полковник с очень незапоминающимся лицом. Никогда, отмечу, не надевавший форму. Не имени, ни фамилии его я не помню.. Что гарантированно – не Яковлевич по отчеству. Место службы тоже – только предполагаю.

Так вот, жены у этих многоопытных и более чем информированных офицеров были не кисейными барыньками, а настоящими боевыми подругами. Прошедшими со своими мужьями за 17 послевоенных лет всю географию СССР и стран Варшавского договора. Да и войну хлебнувшие в полный рот. Мама моя в этом плане от них ничем не отличалась. Войну, и все, что с ней связано, очень даже помнила.

Пугливость соли, спичек и гречневой крупы, исчезающих при первых звуках выстрелов, вошла в поговорку. И наши мамы мгновенно запаслись всем необходимым. Грузчиком при этом для всех выступал я. Так как, мой старший брат и очень милая дочка Михайлова были сильно занятыми старшеклассниками, младший Луганский был совсем младшим, а у безымянного полковника детей, по-моему, не было вообще.

Второе жизненное наблюдение – несколько недель с середины октября 1962 года, двери в квартирах нашего этажа не закрывались, а мужчин не было вовсе.. Полковников – по определению. Моего папы - тоже по определению. Совнархозы, между прочим, для того и создавались, что бы обеспечить самостоятельную выживаемость (есть даже термин – автаркия) случайно не разбомбленных регионов в случае глобальной ядерной войны. Были собраны тревожные чемоданчики. И в гости кдруг другу оборонное женское сообщество нашего этажа ходило с этими чемоданчиками. Они вечно забывались, заталкивались черт те знает куда. А ежеутренне разыскивались. Что тоже стало модным для нашего этажа ритуалом.

И вот в одно «прекрасное» утро, часов с восьми радио начало долдонить совсем уж испугавшие наших мам слова: - Внимание! Внимание! В двенадцать часов дня московского времени будет передано важное правительственное сообщение! Внимание! Внимание! В двенадцать часов дня моск…

… Вернувшись из школы, я обнаружил всех женщин этажа, напряженных, краснолицых, в квартире Луганских. Остро и пронзительно пахло сердечными каплями. Пахло бедой.

До двух часов дня Уфы (т.е. 12 по Москве) не прозвучало ни слова. Мамы сгорбились, постарели, почернели. И крепко держались за нас. Так крепко, что даже было больно.

И вот Левитан зачитывает это самое важное правительственное сообщение. И мамы оживали, распрямлялись на глазах. И молодели, молодели.

… Самая боевая, безусловно, была «пани пулковница» Луганская ( цитирую её рассказ о том, как они служили в Польше). Она резко встала, подошла к буфету, достала четыре большие рюмки, бутылку коньяка. Разлила её.

И меня выгнали. Как всегда, когда начиналось самое интересное.

Двери квартир снова стали закрываться. Тревожные чемоданчики разобрались по папкам, ящикам и шкатулкам.

Спички мы, думаю, не покупали ещё несколько лет. Соль, правда, употребилась куда скорее.

А гречка категорически пригодилась попозже, когда перед снятием Хрущева, с осени 1963 года, в стране вдруг начался дефицит на все и везде.

Впрочем, история о том, как на следующий день после исторического октябрьского, 1964 года, внеочередного Пленума ЦК КПСС, избравшего на 18 лет Первым, он же Генеральный, Секретарем ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. История о том, как на этот самый следующий день полки магазинов неким волшебством вновь битком заполнились – требует отдельного рассказа.

И мы его попробуем рассказать.

http://nehludoff.livejournal.com/243498.html

Завод – не голод, пирожком накормит!

Надо сказать, что многочисленные инициативы «дурной головы» слегка поднадоели не имеющим покоя «ногам» много ранее октября 1962 года. Ликвидация министерств и введение, по сути, параллельной власти - Cовнархозов. Затем, весной 1963 года – укрупнение Совнархозов. Образование в каждом регионе сразу двух обкомов КПСС – промышленного и сельскохозяйственного. Запрет приусадебных хозяйств и личной скотины. Обязательное ращение кукурузы хотя бы и в зоне вечной мерзлоты… Перечислять можно практически до бесконечности. «Голова» нашей державы был мало что дурной, но ещё и с инициативой.

Даже и плакаты-то у Хруща были на один лад – что против империализма, что за кукурузу… Приснится такая вот борчиха за «королеву полей»… ведь и не проснуться можно.

Но это было, хотя и с трудом, переносимо. Поколение наших отцов и дедов и не то ещё повидало за свою жизнь.

«Карибский кризис» для страны, потерявшей менее двадцати лет тому назад очень заметную часть своего населения, стал, пожалуй, последней каплей.

В народе к «колобку», «Никитке», «кукурузнику» отношение было, мягко говоря, критическое. Что странно! Кто, как не он, объявил о культе личности, громко реабилитировал миллионы отдельных граждан и очень тихо – целые народы? Кто дал крестьянам паспорта, по сути – уничтожил колхозное крепостное право? Кто уничтожил страшный общенародный жупел – Лаврентия Берию?

Доброго слова Никита Сергеевич так и не дождался. В опасных же играх с атомными ракетами Хрущев перешел некую черту. Он стал смертельно опасен для целой страны.

И в верхушке, в элите, среди первых секретарей республиканских ЦК и крупнейших обкомов, среди министров и руководителей ведомств образовался некий заговор.

Слышал, причем, от заслуживающих доверия людей, что первые собрания заговорщиков проходили на московской квартире одного из наиболее влиятельных членов ЦК КПСС – первого секретаря Башкирского обкома КПСС ЗииНуриевича Нуриева. К сожалению, в тот единственный раз, когда я мог задать ему вопрос, забоялся и сробел. Хотя… давно уже пенсионер, он был благодушен, доброжелателен, много спрашивал об отце… Но… повторись сейчас такая возможность, честно скажу – снова бы сробел. Ну как это – у заговорщика узнавать подробности заговора?

Практически, на фоне грандиозного неурожая на целине, заговор быстро приобрел материальные формы. Были введены карточки на важнейшие продукты питания. Полки магазинов заметно опустели. Меньше, чем на пике перестройки, но все равно заметно.

Антихрущевские настроения в народных массах начали плотнеть на глазах.

В Уфе эта тенденция, гротескно обострилась после визита в наш город САМОГО. Я наблюдал стремительный пролет ЗИСов по улице Космонавтов с покачивающейся в окне одного из них пухлой ручкой, с балкона квартиры Полаков. И увиденным вдохновлен не был. А народ, обычно ликующий, хотя бы ради того, что с работы отпустили, безмолвствовал. Нехорошо так молчал.

… Не буду врать про беспросветный голод в нашей семье. Во-первых, что-то такое привозилось из Москвы. Во-вторых, мой старший брат Сережа, жертва ещё одного эксперимента Хруща, первые полтора года не только очно учился в Уфимском нефтяном институте, но и не менее очно работал аппаратчиком на заводе «Синтезспирт». И, следовательно, с каждой смены приносил домой буханку снежно-белого «канадского» хлеба. Который я, к примеру, не ел. Мне куда больше нравился горохово-ржаной, без напрягов покупаемый в булочной напротив «Руслана и Людмилы».

Плотный, с остро-пряным привкусом…

Удивительно вкусный был хлеб… А с соленым сливочным маслом – ум отъешь!

Кстати, хлеб этот полугороховый исчез сразу же после снятия Хрущева. А жаль! Одновременно, каким-то волшебством с некой базы – самобранки на полки магазинов посыпались мука, сахар, множество банок и консервов, колбаса, и даже – конфеты.

Особливым изыском, где-то даже сюрреалистическим мазком стали появившиеся, буквально на два дня, банки с паюсной икрой. Явно из мобзапасов. Уж больно пыльные были. И крабы с вражьим названием СНАТКА. Но, это их, видать, по ошибке выкинули. Мы с Шаулом на следующий день пришли в сороковой магазин. А там вместо этого гастрономического рая всякого рода недосвятыни валяются! Не больно то и расстроились… Купили две банки баклажанной икры. Той самой, что один раз уже съели. Нашинковали и потушили лук, морковь, добавили чеснок и кое-какие травки. Оно и получился харч богов. Об этой икре, мы соскучились куда сильнее, чем по осетровой.

Соленое масло уничтожили как класс много позднее. Когда холодильники появились практически у всех. Одновременно, практически всем стало нечего класть в эти самые холодильники.

Так вот, имею все основания думать, что т.н. «голод» 63-64 годов, о котором упоминал в своем отклике на «Натюрморт советского сюрреализма» мой друг Иосик Гальперин, был тщательно подготовлен и отрепетирован. Затем снова поставлен, но уже куда более хреновыми режиссерами, при распаде СССР.

Трусики для Нюрки и дочки

Вернемся все же к заявленной в теме Кубе.

Вернее, не так. Поедем в Москву, на Центральное Телевидение. Полуфинал КВН. Уфа- Одесса. Точнее, Башкирский Государственный Университет – Одесский институт народного хозяйства. Аккурат, через десять лет после Карибского кризиса. 1972 год.

Меня пригласили в брейн-команду при команде БГУ как капитана в отставке. Туда поехала чертова уйма народа, во встрече так и не принявшая участие. Но выполнявшая какие-то задания, часть из которых потом пригодилась бегеушникам.

Очень тронула вежливость и воспитанность одесситов, встречавших «Башкирию» на Казанском вокзале. С большим плакатом: «А зохен вей, Башкиры!».

Я и сам всегда утверждал, что КВН – любимая игра еврейской детворы. Но устно, на бумагу не клал. Во избежание. А тут, прямо вот так, на плакате. Башкиры дружно засмущались. И Данович, и Гальперин, и Розенберг, и… и… и…

Лишь независимый, как всегда, Искандер Усманов предложил термин «засухоустойчивые евреи». Что ж, ему, ботанику, было виднее.

Жили мы в гостинице «Турист». Не «Ихтурист», а просто «Турист» - рядом с ВДНХ.

Прошла буквально пара дней, и в наш номер ввалился приятель моего старшего брата и друг Володи ТромпеттаГешкаШтехер( мне помнится, что Штейхер, но меня поправили читатели «Уфы Школьной», где я его упоминал).

И выяснилась совершенно очаровательная и преинтересная история, имеющая непосредственное отношение к Острову Свободы.

Умненький и талантливый Гешка пренебрег уфимским меню.И поступил в Московский госуниверситет, на мехмат.

В Советское время, как ни странно, для этого нужны были только мозги и капелька везения. Кстати, так же непринужденно в 1988 году поступила в этот же университет моя старшая дочь Марина. Попросила отправить её в Москву заводским самолетом по каким-то своим делам. А через пару недель позвонила и попросила таким же образом вернуть в Уфу. Попутно, мимоходом, упомянула, что поступила на отделение истории искусств филфака МГУ.

Однако, вернемся от годовалой в этот момент Марины к Гешке.

Так уж получилось, что Геша в МГУ кроме знаний, приобщился к радостям жизни – влюбился и даже женился на кубинской студентке Марии ЭрнандесНури. Или «Нюрке» - как он сам предпочитал её называть.

После окончания вуза молодая семья выехала в Гавану. Новорожденная дочь, конечно, очень сильно занимала Гешу. Но сразу после приезда, личная переводчица Ф. Кастро, его референт и секретарь, член ЦК Компартии Кубы Мария ЭрнандесНури была сильно загружена по партийной линии.. И бытовые трудности, очень невнятно упомянутые Гешей, тоже сыграли свою неположительную роль.

К тому же, якобы в шутку, была упомянута неполезность рома для среднерусского организма.

В общем, в результате стечения множества обстоятельств, семья распалась. И Геша вернулся на историческую родину – в Уфу.

Однако, в Гаване у него была дочь. Дочь он любил. И использовал малейшую возможность хоть как – то, хоть чем-то побаловать её. А тут вроде образовалась оказия передать отнюдь не хилую посылку в Гавану.

На следующий день, с утра, мы пошли в «Детский Мир». Геша – закупаться для дочки. Мы тоже не одинокие в поле обсевки. Свои дети имелись.

Напомню, что шел третий день в Москве. Деньги ещё не были… были, в общем, ещё деньги.

Но естественный ход событий: отдел «куклы» и так далее… Естественный ход событий порушился от структуры гешиных закупок. Он покупал десятками – хлопковые майки и трусики. Ситцевые платьишки. Носочки, гольфики, колготки. Сандалики и ботиночки. Москошвея, ивановские и ярославские фабрики..

- Геша! А на хрена?

И Геша, уже не невнятно, а очень членораздельно объяснил, что на Кубе все по карточкам. И не десять трусиков положено на год, а пара. И с остальным ассортиментом – то же и в тех же размерах.

Кому «совковое убожество», а кому – вожделенный дефицит! Все зависит от степени развития социализма.

Я, к этому времени, достаточно подробно знал о «сотой» секции ГУМа. И о уфимском аналоге этой секции в т.н. «Кредитном» магазине на углу Цурюпы и Октябрьской Революции. И о продуктовых «кормушках» на улице Грановскогои в «Доме на набережной»…

… В мою несчастную голову никак не помещалась мысль о том, что помощница самого Кастро (!) не может получить необходимое для себя и своего ребенка. Не имеет права!? Обязанности, значит, имеет, а права – нет…

Неужели есть такой Центральный Комитет, и случаются на земле такие вот его члены?

Геша, пожалуй, даже и не подозревал о том, какую мировоззренческую мину он закладывает небрежно, мимоходом в наши головы. Он упоенно комплектовал те самые5 кгпосылки, о которых он уже договорился со своим другом по МГУ, ехавшим в командировку на Кубу.

Наконец, Геша набил сумку. Мы зашли в гастроном на Лубянке. Взвесили.5 кгровно. Что и требовалось доказать.

Мы проводили его до Сретенского бульвара, где он сел на автобус и уехал к своему благодетелю.

И пошли назад. До метро «Площадь Дзержинского», что бы ехать на «Новокузнецкую», в Третьяковку. У нас было задание – придумать неожиданное продолжение известных картин. Кое- что классики нам навеяли. Но даже самое удачное из навеянного ареопаг БГУ не принял к реализации.

А жаль – хорошая получилась бы картина. Представьте себе «Девушку с персиками». Только вместо стола у неё конвейер. С одной стороны подъезжают – персики, персики, персики. А с другой стороны – отъезжают. Косточки, косточки, косточки.

Не взяли у нас и заготовку для разминки – показывается рисунок и нужно назвать фильм, который он рекламинирует.

Мы предложили в оксанометрии 9 этажную хрущобу, в верхнее окно которой выкинулась весьма мускулистая рука, держащая за шкварник некоего отрицательного типа. Фильм: «Если не виновен – отпусти!».

В учебники по КВН рисунок вошел, а вот на встрече не сгодился.

Лучше бы наоборот.

Это я выступаю за команду Одессы. Участвую в живой картинке, иллюстрирующей кинофильм «Чапаев». (Вообще, вся встреча была посвящена кино). Я потом спросил ребят, выхвативших меня из зала: - Почему? Ответ ошеломил: - За славянскую внешность!

Встречу уфимцыожиданно проиграли. При этом наголову разбив одесситов в разминке! Уникальный случай. Разминка и тогда, и сейчас – единственный конкурс в КВН, где шутят сами члены команд, а не нанятые хохмачи, как во всех остальных конкурсах. Больше денег – хохмач получше! А в разминке – ты, и только ты! Так что, по «гамбургскому счету» ещё не факт, что одесситы победили.

Но это я так. Из местечкового патриотизма.

И сам Геша, и его история мне понравились до чрезвычайности. Но, почему-то, не получилось у нас с ним дальнейшее общение. Он устроился на работу на Черниковский НПЗ. Появилась новая семья.

У меня тоже хлопот хватало. Так, передавали друг другу приветы.

http://nehludoff.livejournal.com/244507.html

Негр – матершинник

Однако, Кубинская эпопея неожиданно получила продолжение через несколько лет. Когда лучшие стройотрядовцы Башкирии – командир ССО Мединститута Феликс Зарудий и комиссар авиационного ССО Владимир Тромпетт, в составе делегации Всесоюзного стройотряда поехали на Кубу.

Как сформулировал сам Тромпетт: – Уезжали шакированные, а вернулись кастрированные! Этой фразой он доводил до сведения слушателей, что перед отъездом на Кубу башкирскую часть делегации напутствовал лично первый секретарь обкома партии Мидхат Закирович Шакиров, а на Кубе советских стройотрядовцев принял опять же лично команданте Фидель.

На свою беду, отзывчивый Тромпетт взял с собой очередную посылку Геши для дочери.

Приехав на Кубу, Тромпетт по данному Гешей телефону связался с близким другом и Геши, и Марии ЭрнандесНури неким Роберто, тоже выпускником МГУ.

И через пару дней, предупредив руководство делегации, поехал отвозить указанному Роберто посылку для Гешкиной дочери.

Уехал часов в шесть вечера, клятвенно пообещав вернуться не позже девяти, самый край – в десять вечера.

В час ночи Феликса Зарудия и других башкир вызвали в штаб делегации

- Тромпетта нет!

По изнуренным мордам комсомольских функционеров было видно, что они думают эту тяжкую мысль уже несколько часов подряд.

Земляки робко поинтересовались, не оставил ли Тромпетт телефон этого самого Роберты. Дело, напомню, в конце семидесятых – о сотовых телефонах ещё и речи не идет.

Выяснилось, что оставил. Но телефон рабочий, и сейчас, естественно, не реагирует.

- Ну и что делать? Этот невинный вопрос комсомольскими вожаками был воспринят очень болезненно. Как его тезка, в свое время, царским правительством.

- Может, в милицию – полицию?, - робко предложил кто-то. Это функционеров напугало окончательно. На вольнодумца зашикали. И начали дальше думать горестную думу.

В разгар этого почти траурного мероприятия от могучего пинка распахнулась дверь. В штабное помещение ввалился крошечный, не более полутора метров роста, негр, с громадной, почти с него, сувенирной бутылкой рома в руках.

Негр, совершенно оглушительным басом – профундо, никак не вязавшимся с его общими размерами, загнул матерную тираду этажей эдак на восемь с малым боцманским загибом. И неожиданно закончил на чистом и безакцентном русском языке: - От всей души рад видеть вас, компаньерос, в добром здравии и хорошем настроении. Вот, а ты, Вовка, боялся! Никто тут тебя и не ждет с топорами. Наоборот, прекрасные люди хотят с тобой выпить!

Из-за негра тихо и вкрадчиво втёк Тромпетт. Заметно усугубивший, и оттого аффектированно точный в движениях и жестах. Говорить он уже не мог.

Негр объяснил, что он и есть тот самый Роберто, к которому в гости доверчиво уехал Тромпетт. Роберто признал свою вину. Но сказал, что он должен был обязательно познакомить Вову со своими друзьями. Для чего повез его в Центральный Комитет Компартии Кубы. И они бы давно приехали, но компаньеро Рауль был сильно занят. Освободился недавно. Они с Тромпеттом быстренько выпили с ним на брудершафт. И мигом сюда.

И тут совершенно ошалевшие комсомольские бонзы, прямо скажем – средней руки, с ужасом понимают, что брудершафтнутый Рауль – это Рауль Кастро, второй секретарь компартии, брат Фиделя.

Слева направо: В. Тромпетт, Кубинский ром, братья Кастро (Рауль – справа)

Заикаясь и дрожа, они выясняют у Роберто, а он, собственно говоря, сам кто еси?

Еси оказался член Политбюро и ректор кубинской партакадемии.

Комсомольские бонзы, уже мысленно сожравшие, спалившие и утопившие Тромпетта одновременно, с горя вылакали в компании неутомимого Роберто многолитровую бадью рома. И Тромпетт вылез из сей истории безнаказанным. Что не менее удивительно, чем член ЦК Компартии, живущий по общей карточной системе.

Куба – любовь моя?

Тут бы перейти к общему финалу кубинской эпопеи. Но я хотел бы внести ещё две-три копейки в общую копилку.

В течении 8 лет я был активным экспертом Государственной Думы, где лоббировал интересы текстильщиков.

Сами посудите: ну нахрена нужно служебное положение, если им нельзя злоупотреблять? И я от всей души злоупотреблял, покупая по номиналу любые билеты на любой день в любой театр.

Таких злоупотребителей – театралов в Госдуме было не миллион. Но все ж таки были.

Однажды, мой коллега по увлечению театром, посоветовал обязательно сходить в Театр имени Станиславского на спектакль «Куба, любовь моя!».

Я даже обиделся, ей – ей! Вы ещё, - ехидно говорю коллеге, - в Театр имени Гоголя пошлите.

На такое зверство мой собеседник готов не был. Но по-прежнему категорически советовал побывать на «Кубе…» Это меня изрядно смутило. И я взял билет.

Не на премьеру, а спектакль, примерно, двадцатый – тридцатый. И был совершенно очарован.

Драматургия откровенно не впечатляла. Как, впрочем, и все современные пьесы. Но спектакль был. И спектакль более чем незаурядный.

В первую очередь, поразил, удивил, потряс Владимир Коренев. Ихтиандр, оказалось, актер! И какой! Высочайшего класса и поразительного таланта. Его партнер – Роман Мадянов. В особых представлениях не нуждается.

Эта парочка настолько естественно и органично вжилась в образы советских «бывших», что волшебный момент переноса зрителя на сцену, в гущу действия, произошел практически мгновенно.

Даже малейшие детали – вроде обрезанных пальцев у рабочих перчаток. «Митенки», ей-богу, как в фильмах о проевшейся эмигрантской знати. И слитые опивки из всех мыслимых бутылок пьются из стакана (!) и через аккуратно обломанную соломинку. Ну, чем не коктейль «Слеза комсомолки»…

Сначала сцена помоечна только в силу двух мусорных баков. В которых, собственно, и живут герои.

Совсем недавно, лет сорок или более назад, они были вполне нормальнымидетьми из благополучных семей.

И,как все дети Страны Советов, были влюблены в героических барбудос, в великого Че, в великого Фиделя.

И социализм, их строй, гордо шагал по планете. Но как-то так, с каждым новым появлением Мусорщика, ещё одного очень важного героя спектакля. С принесенной им новой порции мусора, к концу спектакля уже полностью заполонившим сцену. Шаг за шагом, в мусор превращались высокие идеалы и светлые мечты.

Неизменными оставались только мусорные баки: «Мой бак – моя крепость!».

Рефреном спектакля стали Старые Грехи, которые приходят к Ихтиандру и Мадянову. Именно так, это драматургический ход. Это старые приятели заглядывают на огонек. И щелкающими, костяными голосами обсуждают с героями их былые поступки по конкретному принципу: вот не сделал бы так, то и все в твоей пионерской жизни изменилось. И было бы сейчас тебе полное счастье. И ездил бы ты по ликующей Гаване в шестерке цвета мокрый асфальт, и все девчонки были твои по специальному указу товарища Фиделя!

И все время Аккордеонистка играет песню «Куба – любовь моя!». Сначала радостную, а к концу спектакля совсем минорную, почти похоронную.

… Марширующие на втором плане пионеры и героические кубинцы все больше ветшают, лохмотятся. Пока не превращаются в окончательных пугал с нищего огорода.

Но ведь все должно было быть по другому! И режиссер, очень неслабый режиссер Светлана Ахрамкова «играет» на главном образе В. Коренева. Спектакль заканчивается кадрами свободно плывущего в свободном море Ихтиандра. Прямо по кучам мусора, по обломкам квартир, по незыблемым мусорным бакам плывет Ихтиандр…

… И вдруг осознаешь? Он - не доплыл! И не мог, пожалуй, доплыть.

Потрясает. Именно потрясает. Потому что заплыв был общий и абсолютно добровольный. И, что же, все дружно, добровольно перестали махать руками. И на дно…??? Ох, опоили, демоны, опоили!

* * *

Сегодняшнему поколению совсем не понять наше практически молитвенное отношение к Кубе. Ко всему кубинскому. К светлым команданте.

Честным. Справедливым. Не алчным. Комиссарам будущего в нашем сегодня.

Но наступило завтра. И завтра это совсем не такое, о котором мы и они мечтали.

Куба, конечно, была очень разной. У меня. У Гешки. У Тромпетта. У командира группы войск на Кубе легендарного Исы Плиева. У Марии Эрнандес Нури, у Роберто. У Гешкиной дочери. У Ихтиандра и Мадянова, наконец.

По счастью, она, такая разная, есть и сегодня.

А ведь могла и не быть.

О чем, собственно, и говорят в эти дни с экранов российских, американских, кубинских, да и вообще всемирных телевизоров.

Д.Эйгенсон

г. Калининград, окт.2012 г.

Отдельное и колоссальное спасибо З.М. Сафиной за предоставленные фотоматериалы!

http://nehludoff.livejournal.com/247020.html

Стилистика и орфография сохранены