Одна такая

Где легче всего застать Лялю Галимзяновну Хазипову, которую недавно поздравили с 80-летием? Конечно, на работе, где ж еще. Каждое утро она входит в двери Республиканского госпиталя ветеранов войн, оставляя за его порогом все, что не имеет отношения к делу: житейские заботы, посторонние мысли, себя домашнюю. Вечером, правда, оставить работу на работе не получается. Даже если никто из коллег не позвонит ей домой посоветоваться, она и сама не утерпит, снимет трубку телефона: как там пациент, сколько инсулина дали? А уж когда Ляля Галимзяновна собирается в отпуск, в панику впадает все больничное начальство: госпиталь без нее как без рук.

Просто врач

— К нам часто обращаются: слышали, у вас есть уникальный эндокринолог, как к нему попасть, — рассказывают сотрудники госпиталя. — Для врача это лишняя нагрузка: принимать пациентов со стороны он не обязан, никто ему за это не платит. Но Ляля Галимзяновна еще никогда никому не отказала. Она считает: раз человек пришел, значит, надеется на помощь. Как же ему не помочь?

«Я просто врач», — говорит о себе наша героиня. Просто эндокринолог, единственный на все семь отделений госпиталя. Куда привезут больного по ее профилю, туда и бежит. Зовут ее и к тем, у кого трудный не столько диагноз, сколько характер. Сказать человеку несколько самых обычных слов, чтобы что-то внутри у него встало на место, — это она умеет лучше многих.

— Когда после ординатуры в 1968 году я приехала в Уфу, желающих взять меня на работу особо не нашлось. Хотя специальность моя по тем временам была очень редкая, эндокринологов не хватало. И только Вера Поликарповна Рябуха, легендарный главврач городской клинической больницы № 1, пригласила к себе. Думаю, я ее доверие оправдала, — смеется Ляля Галимзяновна, заслуженный врач БАССР и отличник здравоохранения республики.

Из этих стен она больше никуда не ушла. За 48 лет сменилось несколько поколений врачей и пациентов, сама больница превратилась в госпиталь для ветеранов. А Ляля Галимзяновна все такая же — неугомонная, легкая на подъем, готовая по первому зову бежать на помощь. Одна на всех.

Угадай болезнь

За что, оглянувшись на прожитое, вы могли бы искренне себя похвалить? Ляля Галимзяновна, подумав, находит два повода: что, приехав из деревни, сумела без всякой поддержки выучиться на врача и что за долгую жизнь не растеряла молодой увлеченности своим делом. Большего удовольствия, чем знать, что благодаря ей пациент нормально живет и работает, для нее нет. А инсулинозависимые больные — категория тяжелая.

— Мы, военные и послевоенные дети, росли в убеждении, что доктор — самый нужный на свете человек. Так что профессию я не выбирала, после школы сразу поехала в Уфу поступать в мединститут, — говорит она.

Первая попытка оказалась неудачной: химию Ляля сдала на тройку. Пришлось идти в медучилище, которое девушка окончила с отличием и без всяких экзаменов была принята в институт. Дом остался далеко: в Илишевский район, откуда она родом, в те годы можно было добраться только на «кукурузнике», и каникулы Ляля проводила в общежитии. Жила на стипендию.

— У нас и белья-то лишней пары не было, зато учились с фанатизмом. Накануне экзаменов место в читальном зале занимали в пять утра, соревновались друг с другом, кто больше знает. И на работу мечтали попасть подальше, в глубинку, чтобы испытать себя.

По распределению Ляле достался Баймакский район — самый что ни на есть край земли. В дипломе почти все пятерки, да только показать его некому. Мама не дождалась, умерла, когда Ляля училась на третьем курсе. Отец сразу как-то сник и очень быстро ушел за ней следом. Невесело было уезжать, зная, что дома тебя никто не ждет.

— В Баймак я приехала 9 августа 1963 года, а 10-го меня уже поставили дежурить, — даты Ляля Галимзяновна называет так, будто дело было вчера. — Пять отделений, я одна — жди, кого привезут. Часа не прошло, везут женщину с криминальным абортом. Ну, думаю, с этим я справлюсь, готовилась. И действительно, сумела все сделать как надо.

Уже первые месяцы работы обнаружили в «зеленом» враче талант диагноста. «Это не аппендицит, это внематочная беременность», — могла заявить она, всмотревшись в характерную бледность больной. И всегда угадывала.

— Многие удивлялись: откуда вы знаете? У любой патологии свои признаки, надо только их увидеть. Врач должен сначала сам почувствовать болезнь, а аппаратура нужна, чтобы просто подтвердить его выводы, — убеждена Хазипова.

На Тихорецкую возьмут не каждого

Три года в Баймаке дали ей многое. Сделали привычным больничный дух, научили, как подойти к больному, как поднять ему настроение. Баймакцы, кстати, внимательного ко всякой мелочи доктора оценили, избрали депутатом в горсовет. Но даже окончив известную на всю страну ординатуру в Новокузнецке, сама она не считала, что уже может назвать себя настоящим врачом. «Для этого нужна долгая практика при постоянных упорных занятиях. Я 53 года не снимаю белый халат, а до сих пор учусь, читаю, не стесняюсь спрашивать, чего не знаю. Ведь медицина меняется быстро, один и тот же вопрос сегодня решают так, а завтра — совершенно по-другому», — говорит она.

Ее почти готовая кандидатская так и пролежала в чемодане, хотя очень скоро Хазипова приобрела славу одного из сильнейших специалистов в своей области. В ее руках были тяжелейшие эндокринологические больные всей южной части Уфы, многие спасались ее усилиями. Тридцать лет бессменно заведовала терапевтическим отделением, была главным эндокринологом республики, руководила интернами. В больницу Совмина на Тихорецкой приглашали консультировать тоже, конечно, ее.

— Всю жизнь лечила элиту, а что-то попросить для себя не смела, — с улыбкой разводит она руками. — Загородного дома у меня нет, машины нет, живу с мужем в самой обычной квартире. Зато у меня две прекрасные дочери и две замечательные внучки. И я про себя знаю, что ни у кого ничего не взяла — наоборот, сама отдавала.

Доктор прописал

В свободное время, которого у нее и сейчас почти нет, Ляля Галимзяновна бегает по театрам. Бегает — потому что натура такая. Всюду успеть, заглянуть в каждый уголок, проследить, чтобы больные были присмотрены и обихожены — в этом она вся. Признается, что только недавно поняла, что такое лень: по утрам теперь не хочется немедленно вскакивать, тело просит еще чуть-чуть полежать. «Наверное, годы, хотя я их не чувствую», — ставит диагноз доктор.

Как не поддаваться возрасту — этот вопрос напрашивается сам собой, стоит взглянуть, как выглядит старейший врач госпиталя: макияж, маникюр, массивные, по моде, кольца. Точного ответа у Ляли Галимзяновны нет. Здоровый образ жизни — несомненно. Позитивный настрой — как же без него. Но должно быть, наверное, и что-то еще.

— Росли мы вроде бы в тяжелое время, бегали босиком, хлеба толком не видели, — размышляет она вслух. — Но если вдруг что-то появлялось, с каким восторгом и благодарностью принимали! Думаю, это во мне от трудного детства: не гнаться за тем, чего у тебя нет, не завидовать, а дорожить тем, что имеешь.

Прямая речь

Халил МУСТАФИН,
главный врач Республиканского клинического госпиталя ветеранов войн:

---

— Юбилей Ляли Галимзяновны — большое событие для всего госпиталя, с ней здесь связано очень многое. Мы, другое поколение, смотрим на нее и удивляемся: где она на все находит силы и время? В системе здравоохранения это уникальный человек. Главные ее качества — высокая организованность и небезразличие к людям. Такого заведующего отделением у нас никогда не было: всех больных она знала по имени-отчеству, каждого вела индивидуально, сопровождая вплоть до выписки. Все знали: при Ляле Галимзяновне порядок будет везде, за отделение можно не беспокоиться. Она и сейчас свою работу выполняет в полном объеме, знает все современные препараты, назначает эффективное лечение. О каждом больном хлопочет, как о близком родственнике. Для нас она — пример служения делу, побольше бы в медицине таких специалистов.