Значился под номером 611

«Аллах Акбар, дорогой брат, прощай», — прочел Камиль, и письмо выпало из рук. Нестерпимо защемило сердце, он понял — с братом они больше никогда не свидятся. Шамиль погиб в боях под Москвой.

Но Камиль тогда еще не знал, что и других братьев ему не суждено увидеть. Фуат сложил голову, обороняя Ленинград, Жавдат заплатил самую высокую цену за освобождение Латвии.

Все они, отец и сыновья, до войны работали на Белорецком металлургическом комбинате. Четверо братьев, кроме младшего Табриса, ушли на фронт одними из первых. Когда началась война, Камиль служил на Дальнем Востоке в Тихоокеанском погранокруге. Семь лет защищал советско-японскую границу. Я не раз слышала от некоторых людей, даже участников войны, пренебрежительные слова о советско-японской войне — мол, там пришлось куда легче.

Между тем из двадцати белоречан, призванных на Дальний Восток вместе с Камилем Ахметжановым, в живых остался только он один... Когда началась война с японскими милитаристами, моряки-пограничники в составе войск 1-го Дальневосточного фронта под командованием маршала Кирилла Мерецкова сразу перешли в наступление. Именно они нанесли главный удар по японским войскам в Маньчжурии. Бои были донельзя ожесточенными. Многих товарищей Камиль тогда потерял. Его земляки-белоречане навечно остались лежать у заставы Краснояровка 57-го погранотряда.

— Да что уж говорить, бойцов мы теряли чуть ли не каждый день. И не только, когда война началась официально. Я приступил к службе в 1940 году и не помню, чтобы на границе было спокойно. Враг все время обстреливал нас. Но самое обидное — мы не могли им ответить, в противном случае — трибунал. Действовал приказ № 125: не поддаваться на провокации, иначе начнется война, — вспоминает Камиль Мингажетдинович.

Режим секретности был строжайший. Ни имен, ни фамилий, только номера. В карманах никаких документов, ничего, кроме папирос. Ахметжанов значился под номером 611. Его назначили командиром катера. Не раз попадал под обстрелы, был контужен.

— Запомнился один случай. Мороз, где-то минус 40, если не больше. Нас подняли в час ночи, быстренько одели в белые маскхалаты, чтоб на снегу не было видно, и в дозор. Притаились возле реки Уссури. Замерзли до ужаса, думал, не смогу больше двигать руками-ногами. Смог! Как только увидели нарушителя границы с той стороны. Стрелять было запрещено, взяли по-тихому. Но пальцы все же обморозил, до сих пор болят, — рассказывает ветеран.

Домой Ахметжанов вернулся только в 1947 году. С 1951 по 1954 год возглавлял городской комитет ДОСААФ, трудился в партийных органах, в профкоме железнодорожного цеха металлургического комбината. Но, как сам признается, где бы ни работал, в душе оставался моряком. И никогда с флотом связи не обрывал. По его инициативе металлурги не раз отправляли гуманитарный груз морякам-пограничникам. И те не забывают о ветеране. Командование подшефного соединения преподнесло ему несколько лет назад подарок, возможно, самый дорогой для него — полный комплект военно-морской формы. А еще старшине 2-й статьи Камилю Ахметжанову было присвоено звание капитана-лейтенанта в отставке.

Ему сейчас 94 года. Возраст, конечно, дает о себе знать. Хорошо, что рядом есть надежный человек — супруга Рашида Галлямовна.

…И вот что я заметила — многие люди, выросшие в горной местности, на всю жизнь прикипают душой к флоту. Само существование Морского собрания РБ наглядно это подтверждает. Не иначе, водная стихия и горы незримо связаны между собой.