Дорога М-12: строит вся страна

Строящаяся скоростная платная автомобильная дорога М-12 Москва — Нижний Новгород — Казань — Екатеринбург разделена для удобства планирования и организации труда на строгие участки. Так, протяженность отрезка Дюртюли — Ачит 275 км, из них 140 проходят по территории Башкирии — Дюртюлинскому, Бураевскому, Татышлинскому районам. Оставшиеся 92 км — по Пермскому краю и 43 — по Свердловской области. В Татарии, по словам дорожников, дело близится к завершению, оттуда бригады и техника перебрасываются в нашу республику. Темпы, как утверждают специалисты, беспрецедентные, задания не только выполняются, но и опережают график работ. Тем не менее ощущается кадровый голод — не хватает и рабочих, и ИТР.

Приезжаем, как договорились с представителем заказчика «Росавтодор», к девяти утра на так называемый «нулевой километр» у кафе «Сарманай» на дороге М-7. Отсюда начинается башкирский участок М-12. Прежде тихий перекресток напоминает сегодня муравейник из большегрузных самосвалов. Сюда едут на мелкий ремонт и заодно перекусить в кафе.

— Прокол? — встречает нас радостным вопросом здоровенный мужчина, торопливо шагавший от шиномонтажного вагона к китайскому самосвалу «Шахман». Он нес тяжелые баллонные ключи и монтировки для разбортовки колеса.

— Прокола нет, — огорчаем его, — мы журналисты, есть пара вопросов к вам. — И чтобы обозначить полезность нашего пребывания на ударной стройке, обещаем хотя бы косвенную рекламу ликвидатору проколов.

Наш новый знакомый, зовут его Роберт Муниров, живет в Дюртюлях, двадцать лет назад, сразу после окончания Башкирского аграрного университета, стал индивидуальным предпринимателем. Почему зоотехник с высшим образованием сделал такой крутой поворот? Ответ простой: коль государство не способно предложить специалисту с дипломом достойную должность с достойной зарплатой, то человек берет решение проблемы на себя. Тем более дома у Роберта трое детей, жена трудится в районной больнице. Вот и ворочает мужик тяжелые колеса грузовиков. Но предпринимательская жилка в нем от Бога. Еще держит пилораму в одной из соседних деревень, плюс ко всему организовал ремонтную базу. Есть и четвертое направление — сдает в аренду вагончики для производственных целей. Словом, крутится как белка в колесе. Как только у «Сарманая» обозначился «нулевой километр» участка Дюртюли — Ачит, Муниров смекнул, что тут самая подходящая точка для шиномонтажного мини-цеха. С напарниками Шамилем Кагармановым и Артемом Садыковым обслуживают в день по 15 — 20 грузовиков.

Немало местных жителей с высокой квалификацией и даже высшим образованием устроились к дорожникам рядовыми рабочими. Оно и понятно: на М-12 чистая зарплата 70 — 80 тысяч рублей. Могут ли столько же предложить местные работодатели? Даже у хваленых нефтяников на руки выходит вдвое меньше, а в сервисных транспортных предприятиях стали платить вообще с задержкой. К тому же, по словам дюртюлинцев, в нефтянке идет постепенное сокращение штатов из-за снижения добычи.

Вдоль трассы М-12, прямо в поле, уже возведено несколько заводов: два асфальтобетонных и один по выпуску специального бетона для строящегося через Белую моста. Оператор одного из АБЗ Руслан Салимьянов тоже родом из Дюртюлей, когда-то окончил Уфимский нефтяной университет по специальности «инженер по строительству газонефтехранилищ», работал в местном НГДУ. Но когда зарплата перестала устраивать, признается Руслан, стал работать на себя. Эту лукавую формулировку, вошедшую в России в моду, вынуждены использовать многие граждане, причем из числа наиболее трудолюбивых, в том числе самозанятые. Кстати, «самозанятые» — второй лукавый термин, изобретенный высокими чиновниками в Белокаменной, не способными создавать новые рабочие места в глубинке. Вот сдадут в эксплуатацию М-12 в декабре 2024 года (в этом сейчас никто не сомневается), куда пойдут устроившиеся сюда жители Дюртюлинского и соседних районов? Большой вопрос. У того же Салимьянова двое детей, жена — учительница начальных классов. Ради семьи он намерен дальше последовать за дорожниками, у которых планы грандиозные — тянуть магистраль до Китая. И тогда, хочешь того или нет, Руслана, как и многих других, ждет непростая судьба вахтовика. Местный рынок труда не конкурент по уровню зарплаты федеральным проектам. Такая диспропорция, конечно, нездоровое явление.

На участке Дюртюли — Ачит можно встретить людей со всей России, не говоря уже о Башкирии. Всех притягивает хорошая зарплата. И пусть нагло-саксонцы не наводят на россиян напраслину — они, дескать, не умеют трудиться из-за природной лени. Ничего подобного. Вкалывают до седьмого пота, когда уверены, что будет соответствующее вознаграждение, что не обманут. Вот еще пример. Дальнобойщики Ильнур из Бурзянского района и Динар из Абзелиловского, воспользовавшись очередным отпуском по основному месту работы, устроились всего на месяц водителями «КамАЗов» на подвозке грунта для полотна скоростной дороги. Как дальнобойщики они колесят по всей России. По всей! «Неужели не устаете за рулем фуры? — допытываюсь у них. — Ведь надо и отдохнуть, и с семьей побыть». «Пока молоды, пока есть здоровье, будем вкалывать, тем более здесь платят хорошо», — уверены оба. Самосвалы они взяли в аренду у собственника.

Экскаваторщики, бульдозеристы, шоферы, нанятые из местных, в голос говорят: в Башкирии нет такой организации, которая способна показывать столь высокие производительность труда, организацию технологических процессов и так заботиться о персонале, как заказчик и генподрядчик на М-12. За счет чего это достигается?

— До приезда в республику мы построили 40 километров 7-го этапа дороги от Чувашии по Татарии, — рассказывает прораб генподрядчика «Волгодорстрой» Виталий Анисимов. — Сюда прибыли, забрав основной костяк кадров ИТР и около 60 водителей, остальных наняли здесь. Наш участок — от Сарманая до моста через Белую. Всего численность работников достигает свыше 650 человек. Готовы принять еще. Организуем весь конвейер так, чтобы каждая машина была загружена на сто процентов. Питание трехразовое, строго по талонам — никаких наличных или банковских карт столовая не принимает. Вкусно, сам убеждаюсь в этом каждый день.

По всей трассе постоянно курсируют на внедорожниках представители контролирующих структур, вплоть до экологических. Старший прораб Кирилл Суханов везет журналистов, как он шутливо заметил, в порядке общественной нагрузки, до строящегося через Белую моста. Кирилл бывший уфимец. После окончания автотранспортного колледжа, затем Башкирского аграрного университета взял да и переехал в один миг в Казань. Без знакомств, без связей. И жизнь сразу пошла по-другому. Нашел работу по душе. Теперь, когда вахта завершается, едет на отдых либо в Уфу, к родителям, либо в Казань. «Но на малой родине дольше одного-двух дней не могу оставаться, тянет в город на Волге», — признается Кирилл.

«Почему?» — интересуюсь, слегка обидевшись на собеседника. «Все, о чем рассказывает реклама о Казани, — все верно. Продвинутый мегаполис», — говорит Суханов. Возможно, на каком-то этапе истории соседняя республика опередила нашу, в том числе и по развитию дорожной инфраструктуры, но не следует забывать — жизнь идет по синусоиде.

Пока едем до моста на вне-дорожнике, создается впечатление, будто Суханов крутит нам учебно-методический фильм о том, как надо прокладывать скоростную автодорогу. На каждом километре четко выраженный порядок. Мы едем по временной, но уже покрытой щебенкой дороге вдоль той, ради которой стараются тысячи людей по всей стране. Полотно четырехполосной М-12 постепенно, за счет беспрерывной доставки грунта поднимается до нужной отметки.

Большегрузные «сороконожки», так называют здесь многоосные «КамАЗы» и другие многоколесные самосвалы, круглые сутки сгружают грунт, который экскаваторы выбирают из карьеров или холмов, подлежащих «сносу» на пути трассы. По технологии должно быть утрамбовано пять слоев грунта, каждый толщиной 30 см. Затем следует слой песчано-гравийной смеси в 55 см, затем — щебень. И только потом асфальт в несколько слоев. Толщина каждого слоя измеряется в формате 3D с помощью компьютеров. Никто с линейкой не бегает, как в прежние времена.

Перед нами исхудавшая под солнцем Белая. Новый 800-метровый мост встанет на 11 опорах, три из которых — в русле реки. Пока опор не видно, идет их заливка.

Режим работы каждого экскаватора, самосвала, трамбовочных катков измеряется, как бег стайера, поминутно. Если вдруг произошло замедление — значит, кто-то недоглядел за организацией производства. Недочеты анализируются, виновник находится быстро. К строгим требованиям все успели привыкнуть.

Перед отъездом нам предлагают сходить в столовую. Здесь на каждого человека заказ принимается утром — на завтрак, обед, ужин. Вечером опять подается заказ для работающих в ночную смену. Ни одной лишней порции. Мы о своем приезде сообщили за день, поэтому без своей порции не остались. Приятно удивило то, что перед входом в обеденный зал механизаторы, ИТР и начальство снимают обувь в санитарной комнате, там, где умывальники. Такое, по-моему, практикуется только в мечетях. Ну что же, еда — дело, как говорится, святое.