Борьба за «минус»

Бесшабашные лихачи и пьяные водители стали поистине национальным бедствием. Но если с автонарушителями правительство страны всерьез стало бороться лишь недавно, то госавтоинспекция противостояла им всегда. Мне довелось увидеть эту работу «изнутри», когда я вышел в ночной рейд с сотрудниками отдельного республиканского батальона ДПС ГИБДД.

«Служба» в батальоне началась с развода — мероприятия, предваряющего выход очередной смены на места непосредственного несения службы. А места эти, прямо скажем, не близкие. На момент моего «дежурства» наряды заступали на посты за пределами Уфы и, согласно дислокации, должны были окружить город кольцом, взяв под контроль главные автомагистрали. Вроде бы все просто. Но это если иметь под рукой как минимум два-три полнокровных взвода солдат. Здесь же в ночное дежурство выходили всего шесть экипажей, которым предстояло не только «мониторить» подъездные пути к мегаполису, но еще и отслеживать дорожную обстановку в близлежащих сельских районах. Каждый из постов отвечает за участок автомагистрали длиной в пятьдесят-семьдесят километров со всеми перекрестками, развязками и объездными путями.

Развод начинается с записи оперативных ориентировок. «В городе Салават объявлена в розыск угнанная автомашина марки «Тойота-Камри», — диктует оперативный дежурный. Госномер…Цвет… Номер двигателя… Имеются следы наезда. Прошу обратить особое внимание…». Сотрудники берут на карандаш каждое слово, хотя, как я потом заметил, особой необходимости в этом не испытывают. На автомобили у них профессиональная память. И если угнанная иномарка вдруг окажется в поле их зрения, за блокнотом в карман уж точно не полезут. Опознают даже ночью.

Далее следует статистика аварийности по всей стране. «За минувшие сутки зарегистрировано 577 ДТП, — продолжает дежурный. — Минус пятнадцать. Погибли сто восемьдесят семь человек — минус семь, ранены семьсот семьдесят семь человек — минус шесть».

«Минус пятнадцать, минус семь…», — эти «минусы» означают, что в прошлом году за эти же календарные сутки в России произошло на пятнадцать аварий больше. И на семь человек больше погибло. Мрачная статистика, но без ГИБДД была бы куда большей.

Заключительная часть развода — определение мест дислокации нарядов. Посты будут дежурить на участках трасс Уфа — Челябинск, Уфа — Москва, Уфа — Оренбург и Уфа — Самара. Нашему экипажу предстоит патрулировать дорогу между поселками Авдон — Подымалово, а также участок трассы Уфа — Москва с 1280 по 1332 километры. Перед выходом — инструктаж по мерам личной безопасности, после чего экипажи разъезжаются.

В рейд я выхожу вместе со старшим лейтенантом Ильдаром Юсуповым и капитаном Маратом Низамовым. Ильдар за рулем, Марат рядом с ним, я сзади. «Если кого-то остановят, стой рядом с нами, но вперед не вылезай, — наставляют меня офицеры. — Всякое может случиться».

Меры предосторожности не случайны. Неожиданности случаются довольно часто, особенно если водитель пьян. Да и трезвые тоже далеко не все адекватно реагирует на работу сотрудников ДПС. Многие ведут себя откровенно по-хамски, причем, по словам моих собеседников, эта тенденция принимает повальный характер. Нарушитель начинает кому-то названивать, грозить постовым какими-то высокими связями, даже иной раз адвоката требовать. А если водитель местный, то есть из близлежащей деревни, то, как правило, уже вскоре к месту нарушения оперативно съезжается вся родня водителя. А также его кумовья, друзья и знакомые. При этом все дружно и напористо начинают «ходатайствовать» за нарушителя и даже устраивать бурные скандалы. По мнению работников батальона, из всех наиболее близких к Уфе районов самый проблемный в этом плане — Кушнаренковский. Здесь «своих» отстаивают до хрипоты. В общем, нервотрепка еще та, но, как поясняют мне напарники, на инспекторов это влияния не оказывает. «Слабонервных у нас не держат, — поясняет мне Ильдар. — Их еще при трудоустройстве на медкомиссии психолог «отбраковывает».

Так за разговорами подъезжаем к месту патрулирования. «Плечо» Авдон — Подымалово длиной около 60 километров. Офицеры знают его, как свои пять пальцев, и свободно могут охарактеризовать каждый отрезок пути. «Сейчас будет аварийный участок, — поясняет Марат. — А через пять километров еще один. Так что здесь нужна повышенная внимательность».

Аварийные участки — это те, где наиболее часто случаются ДТП. Они есть на каждой трассе, и во время рейдов экипажи занимают посты именно в их границах. А еще там, где наиболее часто попадаются нетрезвые водители. Один из «пьяных» участков — у деревни Волково в Уфимском районе. «После одиннадцати спиртное в магазине уже не купить, а здесь на трассе недалеко кафе круглосуточное, — комментирует ситуацию капитан. — Вот и повадились местные, подвыпив, туда за «добавкой» гонять».

По словам сотрудников, больше всех за рулем пьет молодежь. По дешевке берут подержанные авто и начинают лихачить не ценя ни своей, ни чужой жизни. А вот те, кому за тридцать, садятся нетрезвыми за руль гораздо реже. Однако проблемы на дорогах создают не только автовладельцы. Пешеходы тоже нередко провоцируют ДТП, и, как правило, под воздействием алкоголя.

Словно в подтверждение этих слов по рации поступает сообщение: «На 1314-м километре трассы Москва — Уфа задержан пьяный. Если журналисту интересно — подъезжайте». 1314-й километр — это у той самой деревни Волково. Путь до нее неблизкий, и когда наша патрульная «десятка» подъезжает к месту, то никаких следов происшествия уже нет. Впрочем, его и не было. Оно только могло быть. Как пояснил несший здесь службу старший лейтенант Ильдар Гималов, пешеход вышел на середину трассы и настойчиво пытался преградить дорогу идущим автомобилям. Оказалось, гражданин был изрядно пьян и таким образом хотел покончить с собой. «Посадили его в нашу машину и вызвали «скорую», — поясняет «старлей». — Она его и увезла. А то еще замерзнет где-нибудь».

Замерзнуть у нас немудрено. Поэтому зимой сотрудники батальона особенно пристально следят за стоящими на обочинах машинами со включенной «аварийкой». Если поломка случилась вдали от населенного пункта, то водителю придется изрядно померзнуть. А если он из другого региона и знакомых здесь у него нет, то помощи ему вообще ждать неоткуда. Кроме как от сотрудников ДПС. «Для начала отпаиваем их горячим чаем, а потом вызываем эвакуатор. В общем, стараемся помочь: дорога — штука опасная», — резюмируют мои собеседники.

Между тем постовые останавливают старенький «Вольво». Есть предположение, что его водитель пьян. Подозрение вызвал стиль езды водителя: он излишне резко крутил руль. «Такая манера водить характерна для выпивших, — поясняет Ильдар Гималов, — или для совсем неопытных».

Подозрения инспекторов усиливает стоящий в салоне запах перегара. Постовые останавливают еще одну проезжающую машину, хозяин которой должен выступить понятым. Вторым на эту роль берут меня. Начинается тестирование на алкоголь. Заподозренный парень дует в трубку алкотестера, но прибор показывает лишь нули. Водитель трезв, а запах перегара исходит от его пассажира. Претензий больше нет, и, извинившись перед шофером, офицеры желают ему счастливого пути.

В ту ночь пьяных водителей нам не попалось. Конечно, меня как журналиста такое обстоятельство устроило не вполне. Мне-то непременно нужно было что-то остросюжетное, а здесь я видел в общем-то обычную, даже рутинную работу. Но, с другой стороны, это обстоятельство не могло не радовать. Выходит, не так уж и безразличны нашим согражданам дорожные законы. Да и водители все-таки повежливее стали. Думаю, каждый со мной согласится, что еще пять-шесть лет назад в той же Уфе пешеходу и на зеленый-то свет не всегда безопасно перейти было. А сейчас каждый может сказать, что даже на не оборудованном светофором переходе шоферская братия почти всегда пропускает пешехода первым. Конечно, никто и никогда не вел подобную статистику, но, думается, что в душе пешеходы не раз благодарили республиканское ГИБДД уже за одно только это. Да, впрочем, не только они. Автовладельцы тоже. По крайней мере один из них уж точно скажет инспекторам спасибо. Тот, у которого в Салавате угнали «Тойоту-Камри», о которой шла речь на разводе. Ее нашли в тот же вечер. Во время моего дежурства.