Как бьётся «Холодное сердце»

В Санкт-Петербурге прошел фестиваль негосударственных театров и театральных проектов «Рождественский парад-2022», на котором уфимский театр-студия «Alter Ego» под руководством режиссера Светланы Аюповой был удостоен диплома за оригинальное сценическое воплощение классического сюжета в спектакле «Холодное сердце».

«Рождественский парад» — один из старейших форумов Санкт-Петербурга.

Его цель всегда неизменна — привлечь внимание зрителей и театральной общественности к экспериментальным работам новых театров, театров-студий и объединений, творческая программа которых не укладывается в традиционную практику большинства классических площадок. Таким образом расширяется культурное пространство страны и укрепляется один из его пластов — нестандартное сценическое творчество. Свои первые награды на «Рождественском параде» когда-то получили известные российские режиссеры Андрей Могучий, Юрий Бутусов, Виктор Крамер, Григорий Дитятковский.

Уфимский коллектив уже несколько лет подряд становится участником фестиваля. Солидное жюри под председательством заслуженного артиста России Михаила Морозова с экспертами из числа видных театральных критиков всегда отмечает непохожесть «Alter Ego» на другие коллективы, уникальный режиссерский почерк, тонкую работу непрофессиональных, но истово преданных делу артистов.

Незадолго до поездки в Санкт-Петербург студия приняла участие в прошедшей в Уфе театрально-образовательной платформе «Замандаш» («Современник»). Тогда компетентная экспертная комиссия разбирала и авторскую инсценировку «Холодного сердца», созданную Светланой Аюповой по мотивам сказки Вильгельма Гауфа, и спектакль. Член экспертной комиссии профессор УГИИ имени З. Исмагилова, заслуженный деятель искусств РБ Галина Вербицкая высоко оценила и литературную основу спектакля, и саму постановку:

— Текст Светланы Аюповой меня поразил, — говорит эксперт, — это символистская драма. Небольшая, как пьесы Мориса Метерлинка. Символистская драма возрождает первоначальный смысл драмы как некоего священнодействия, литургии и мистерии. Мир немецкого романтизма, как он мне представляется, многосложный, подмигивающий, обманный, чреватый разными сюрпризами, чаще всего неприятными. Светлана Аюпова нашла точный эквивалент произведению. Он связан с переживанием сопричастности к священнодействию, к которому мы, зрители, были допущены авторами спектакля. Мы становимся свидетелями чуда обретения себя. Это больше, чем искусство. Когда мы идем в театр и становимся сопричастными действу, возникает ощущение, которое помогает жить.

О том, как создавался спектакль, Светлана Аюпова рассказала после премьеры:

— Мы назвали спектакль «По мотивам сказки Гауфа». Осовременивать нам было нечего, потому что текст и так чрезвычайно актуален. Были укрупнены и акцентированы некоторые аспекты. Мы добавили много зонгов — ритмических речитативов, объясняющих и комментирующих происходящее на сцене. Единственная песня, которая звучит в спектакле, — маленький отрывок из «Лесного царя» Шуберта — неслучайна, потому что и Михель, и Стеклянный человечек — два лесных царя.

Есть цитаты из «Фауста» Гете, поскольку сюжет Фауста был одним из самых распространенных тем для немецких и вообще европейских уличных театров времени Гете. Мы решили, что история должна начинаться с дня рождения Петера Мунка.

Ему исполняется 16 лет, и он сидит в воскресный день в кабаке. И туда в лучших традициях «театра в театре» заглядывает маленький вертепный театр. Его герои — две куклы: Бог и Мефистофель, их диалог вечен и переходит в сюжет «Холодного сердца». Только вместо Мефистофеля — два представителя инфернального мира: Стеклянный человечек и Михель, которые пытаются поделить бессмертную душу простого угольщика Петера. В спектакле есть пролог на небесах, заканчивающийся четверостишием из Гете.

Помимо любимого «театра в театре» в спектакле задействован не менее востребованный у нас метод мистериального пути. («Понятие мистерии как священнодействия, преобразующего реальность и раздвигающего горизонты человеческого духа, носит в русском символизме универсальный характер. Это не только мистерия звуков, красок, поэтических образов, но и мистерия самой жизни как жизнетворчества». Эти слова Валерия Брюсова приоткрывают понимание понятия «мистериальный путь», получившего наибольшее воплощение в искусстве Серебряного века. — Авт.).

Принцип тот же, как и в чтении любой сказки. Дети воспринимают ее на одном уровне, взрослые — на другом. Сказки вообще рождались как воплощение вековой мудрости, а не как развлечение для детей. Не говоря уже о немецком романтизме, когда сказки того же Гауфа или Гофмана стали серьезнее и глубже многих взрослых книг.

Обратившись к Гауфу, я увидела, насколько кинематографична эта сказка. Там, в отличие от классицизма, меняется место и время действия. По ходу действия проходят годы, перед героем проплывают города. Поэтому на наших героях причудливые головные уборы, на которых поместились целые «города».

Что касается актерского состава, то Стеклянный человечек — это, конечно, Владимир Шошин, другие кандидаты на эту роль даже не рассматривались. Два прекрасных актера из Мастерской театральных миниатюр имени менЯ — Сергей Кондратьев (Михель), который уже принимал участие в работе нашей студии, и Евгений Коннов (Петер Мунк), с которым мы работали впервые. Лизбет играют Гузель Сакаева и Лиана Тимуршина. Они трепетные, буквально хрустальные девочки, по типажу — настоящие Лизбет. Матушку потрясающе играет Ирина Окишева. В сказке Лизбет и мать не так сильно прописаны, поэтому их образы понадобилось увеличить. Мать у нас получила развитие своей истории. Она — хранительница Тайны. Когда мы читали сказку, а делали мы это долго, в технике медленного чтения (спасибо Галине Вербицкой, которая нас этому научила), у нас возникало огромное количество вопросов. Многие из них касались как раз образа матери Петера. Например, какие у нее отношения со Стеклянным человечком? Почему она не открыла Петеру слова колыбельной?

Мы сделали вертепную куклу, конечно, не по канонам — это двусторонний болванчик-перевертыш. С одной стороны у него Бог с нимбом, на котором написано: «Меня придумал Иоганн Гете, и его тоже». А с другой, и, соответственно, в другом плаще — Мефистофель. Еще придумали красивый образ с красным лесом. Это громадье бутылок, внутри которых маленькие красные сердечки, из которых, словно вены и артерии, прорастают красные деревья. Они же — банки Михеля.

Возникает вопрос: откуда у Михеля столько банок? Не от Стеклянного ли человечка? Когда начался спор этих двух лесных царей? И когда он закончится? Если закончится…

В конце декабря «Alter Ego» вновь покажет спектакль «Холодное сердце» в Уфе на арендованной площадке, поскольку своего помещения у этого театра нет. О том, насколько востребован новый спектакль, говорит тот факт, что пригласительные билеты на него разлетелись буквально за минуты. Будем надеяться, что когда-нибудь зритель увидит постановки этого необычного театра на большой сцене.