Олег Ханов: «Я считаю себя не назначенцем, а возвращенцем»

Твори добро везде, не скупись на хорошие слова, дела – люби, дабы быть любимым, - таковы принципы жизни и работы нового руководителя Башдрамтеатра.

В последние месяцы в культурной жизни Уфы и республики произошли немаловажные события: одно из них назначение Олега Ханова руководителем Башкирского академического театра драмы имени Мажита Гафури. Что же ждет зрителей и театр в связи с его назначением?

Олег Ханов - заслуженный артист РФ, лауреат Государственной премии Башкортостана имени Салавата Юлаева. Был художественным руководителем ТЮЗа в Уфе, в качестве актера работал в Московском театре «Сатирикон» имени А.Райкина. С 2000 года Ханов служил в Оренбургском драматическом театре имени М. Горького, где сыграл главные роли во многих спектаклях, и поныне продолжает сотрудничать с этим театром.

Олег Закирович, вы стали главным режиссером театра, но до этого более 16 лет работали за пределами Башкортостана.

Духовную связь с родным театром я не потерял. Я - плоть от плоти Башдрамы. У многих любителей театра в памяти период 70-90 годов, период ярких постановок. В те годы на сцене шли спектакли, в которых отразились общественно-политические и социально-экономические изменения в обществе: «Неотосланные письма», «Судьбы, избранные нами», «Салават», «Каменное гнездо», «Красный паша», «Матери ждут сыновей», «И судьба – не судьба», «Не бросай огонь, Прометей!» и другие. Мастерство коллектива получило признание на всероссийском уровне: в 1996 году спектакль «Бибинур, ах, Бибинур!» был удостоен Государственной премии России. Я считаю себя не назначенцем, а возвращенцем.

– С каким настроением вы приступили к работе, что нового ждет зрителей в этом театральном сезоне?

– Художественный руководитель театра — это колоссальная ответственность перед коллективом и зрителями.

Сейчас с удовольствием мы вспоминаем с коллегами удачные громкие премьеры. Можно только удивляться самоотверженности наших артистов, режиссеров, переживавших вместе со страной трудные времена, но не растерявших свой творческий потенциал. Здесь творили такие замечательные мастера сцены, как В. Галимов, Л.Валеев, Р. Исрафилов и другие. И не менее блистательные артисты прежних и нынешних лет – А. Мубаряков, З. Бикбулатова, Г.Тукаев, Б.Юсупова, Г. Мубарякова, Н.Ирсаева, Д.Файзуллина, И.Юмагулов, А.Абушахманов, Э. Юнусова, Т. Бабичева, Ф. Гафаров и многие другие. В нашем театре артистам холодным и рациональным делать нечего.

Я сторонник преемственности и не собираюсь вносить какие-либо серьезные изменения в репертуарную и кадровую политику. Прежде всего, будем работать над тем, чтобы вернуть в театр прежний дух и традиции, которые в последние годы стали как бы размываться. В нашем театре работало много приглашенных постановщиков. С одной стороны, это пошло на благо, так как коллектив перестал «вариться в собственном соку», с другой – это нарушает сформировавшиеся традиции. Поэтому главной задачей я считаю восстановление актерской школы нашего академического театра, суть которой - в умении сочетать правду жизни на сцене с романтизмом. Обязательно доведем до логического завершения те проекты, которые были задуманы и начаты моим предшественником Хурматуллой Утяшевым. Это конкурс «Иман нуры» («Луч веры»), спектакль о Рудольфе Нурееве «Полет кометы». То, что меня окружает сегодня немало молодых актеров – это добрый знак. Мы собираемся ставить вечно современного А.Н. Островского, вернуть «Черноликих» Мажита Гафури, очистив пьесу от идеологической шелухи. В планах — пьесы Шекспира. В театре в свое время с успехом шли «Отелло», «Макбет», но никогда еще не ставили «Гамлета».

Сегодня готовится премьера спектакля по пьесе А. Островского «Бесприданница». Выбор этой драмы для постановки не случаен. Несмотря на то, что А. Островский — русский писатель, его творчество по своему духу близко к менталитету любого народа. В его произведениях поднимаются темы о вечных человеческих ценностях, о трепетном отношении к женщине. Несмотря на то, что пьеса «Бесприданница» была написана в 1878 году, она актуальна до сих пор.

Главная героиня Лариса Огудалова - своеобразное отражение современной жизни. Она, девушка высокой нравственности и ума, оказывается в замкнутом круге пошлых людей. В своей драме А. Островский поднимает вечные вопросы моральной и нравственной культуры, вопросы, волнующие людей во все времена. Хочется верить, что мы поймем, что мерило жизни – это не богатство, а умение относиться к близкому человеку как к самому себе.

Не будут забыты и местные авторы. Например, Флорид Буляков с новой пьесой «Море мечты» или Тансулпан Гарипова, написавшая необычный сценарий о рождении и судьбе любимой всеми народной песни «Кара юрга» («Черный иноходец»), и Ралиф Киньябаев с интересной, необычной пьесой «В ожидании отпевания», Хамит Иргалин с пьесой «Тиха Варфоломеевская ночь».

Говоря о возвращении традиций, я, тем не менее не исключаю и сотрудничества с приглашенными постановщиками. Например, для спектакля «Белый пароход» по Чингизу Айтматову приглашен Линас Зайкаускас. Судя по пьесам, которые поставил в других уфимских театрах «самый загадочный российский режиссер», эта драма также обещает стать ярким событием культурной жизни республики. И мне хочется поучаствовать в этой постановке в качестве актера.

– Вы часто играете главных героев. Что испытываете, когда вживаетесь в новый образ?

– Всякая роль – это создание нового мира, новой личности. Человек рождается, и в нем, как в капле воды отражается мир, в котором он живет. Каждая роль, собственно, состоит из твоего сердца, твоих нервов, боли, ошибок. Актер в роли - это все «я». Каждый Наполеон похож на меня. И в то же время абсолютно другой, потому что я рассказываю о нем со своей позиции.

Я всегда ценю в актерах талант, одержимость, самоотдачу.

– Лицо любого театра определяется современной драматургией, не ощущаете ли вы кризиса в этой области?

– Наш театр гордится своими драматургами. Никаких пошлостей допускать не будем. Меня воспитали на классической школе Станиславского и я ее придерживаюсь. Ставим не только то, что интересно смотреть зрителям, но и то, что актерам интересно играть. Мы играем пьесы по произведениям классиков, и очень бережно к ним относимся. Это Мустай Карим, Ибрагим Абдуллин, Нажиб Асанбаев, Назар Наджми, Туфан Минуллин, Флорид Буляков и многие другие. Думаю, что их пьесы будут идти еще долго. Многих современных драматургов ценю, особенно тех, кто пишет на злобу дня.

Нас, конечно, интересует посещаемость театра. Легкие постановки в комедийном жанре всегда привлекают больше народа. Но даже комедийные спектакли необходимо ставить со смыслом, чтобы зритель мог вынести что-то личное для себя. Если спектакль драматический, серьезный, требующий подготовленного зрителя, аншлагов, конечно, может не быть. Но подобные спектакли нужны для роста актерского мастерства, для того, чтобы заставить зрителя думать: о жизни, о мире, о себе.

– По какому принципу вы выбираете друзей, общаетесь с коллегами?

– Круг знакомств у меня большой. Самое главное – не обманываться в людях. Этот род заблуждений самый опасный и самый обычный. Артистов необходимо изучать как книги. Я пытаюсь извлекать пользу от своих недоброжелателей. Разумному больше пользы от недругов, чем глупцу от друзей. Но я по натуре отходчивый.

Принципы моего общения – не оскорблять людей, не задевать их самолюбия, ибо многое человек прощает, кроме унижения человеческого достоинства.

– Вы когда-нибудь были в обиде на судьбу?

– Никогда. Жалоба скорее подзадорит злые чувства, чем возбудит соболезнование и сочувствие. Я всегда сдерживал себя, не говоря об обидах, но старался лишний раз упомянуть о хорошем – тем самым берегу друзей и сдерживаю недругов.

– Какими качествами должен обладать опытный артист?

– Если у артиста нет ни одной искренней мысли, он уже не артист, он подобен нищему, который отовсюду уходит с пустыми руками. Если у артиста нет ни одного подлинного увлечения, он подобен деревянному идолу, который стоит там, где его поставили.

Зрелыми люди, тем более артисты, не рождаются, но если изо дня в день он совершенствует свою личность, свою профессию то это сказывается в изысканности вкуса, утонченности ума, в основательности суждений, безупречности желаний. Иногда некоторым так и не удается достичь совершенства, другие достигают его поздно.

Твори добро везде, не скупись на хорошие слова, дела – люби, дабы быть любимым.

– Какое место занимают средства массовой информации и театры в сохранении национальной культуры, родного языка?

- В последние годы миллионная аудитория российского телевидения слышит бездумное искажение русской речи. У микрофона кричат, орут, но не говорят.

Постановки театров, радио- и телепередачи, основанные на ложном принципе свободы слова, разрушают ориентир для понимания таких ценностей и феноменов общественной жизни, какими являются литературный язык, культура речи, классическая художественная литература.

Академик Д. Лихачев в свое время сказал, что будущее нашей многонациональной страны и его культуры, его духовность зависит прежде всего от того, как мы будем работать по сохранению образования, культуры и родного языка.

Задача работников искусства, театра, думается мне, заключается в том, чтобы помочь нашим зрителям научиться любить и понять свой язык, который является нашим ориентиром, именно в нем обретем истинную опору и поддержку. К сожалению, иногда бесконтрольная информация оказывается сильнее нас. Необходима государственная программа по сохранению культуры и языка, которая должна быть созидательной, а не разрушительной.

Слов нет, компромиссы неизбежны, от этого никуда не уйдёшь. Сама жизнь есть компромисс. Но всегда важно знать черту, за которую я, как художественный руководитель, никогда не переступлю. Всегда нужно уметь сказать себе и своим подчинённым: всё – дальше компромисс невозможен. Например, всегда считал недопустимым использование нецензурной лексики на сцене театра и на телевидении.

Сегодня во многих западных странах существуют различные формы контроля. В частности, в Англии, детская литература и мультфильмы выходят после контроля цензуры, а у нарушителей отбирают лицензию, в некоторых странах существует полиция нравов.

Что касается будущего России и Башкортостана, то оно зависит в первую очередь от защищенности духовности народа, культурного наследия. В России не всегда выполняются законы, так как царит правовой нигилизм, нет меры ответственности. Мы в свое время работали в рамках определенных правил, цензуры и ответственности. Я не говорю о восстановлении жестокой цензуры, а речь веду об определенном уровне ответственности зрелищных учреждений.

– Расскажите о своей работе с Рифкатом Исрафиловым.

– Это выдающийся режиссер, прекрасный организатор, мой друг и учитель. Он человек рассудительный, никогда не подчинялся обстоятельствам, но умело управляет ими. Замечания его метки, способность расшифровывать самые потаенные мысли велика. Он видит ясно, понимает тонко, судит трезво, все обнаруживает, схватывает, познает и оценивает. Он решительный и рассудительный человек, умеет ждать. Обладает большим мужеством и немалым терпением. Никогда не спешит и не проявляет горячности. Научился властвовать над собой и именно поэтому научился властвовать над другими.

– Во время одной из встреч В. Путина с руководителями театров, Олег Табаков сделал неожиданной заявление о том, что театров у нас в России слишком много.

– Для нашей многонациональной огромной страны их не только немного, а скорее даже недостаточно. Вообще, высокомерно-снобистское отношение к провинции, к театрам, работающим там, я ощущаю с большой горечью. Считаю, крайне актуальна сегодня аксиома Александра Островского: «Без театра нет нации».

– Что волнует вас сегодня как человека, актера?

– Во-первых, я пришел к выводу, что сама природа нашей профессии абсолютно чужда жёсткому подчинению. Наш труд слишком индивидуален, и именно поэтому нам так сложно самоорганизовываться. У государства в свое время было чёткое понимание, каким должен быть театр. Если хотите, это были те же жёсткие требования ГОСТа, которые распространялись в том числе и на любое художественное произведение.

Во-вторых, наша театральная жизнь заполнена всем, происходящим в нашем обществе, в нашем государстве. Люди требуют к себе другого отношения, чем то, к которому, как казалось нам, уже привыкли. Этот процесс, естественно, должен находить отклик и отражение в наших произведениях, в наших спектаклях.

Для меня театр, творчество – это движущая сила, которая поддерживает во мне оптимизм и жизнь, радостное настроение. За большие деньги трудно купить даже минуту радости. Но прослушав хорошую музыку или посмотрев спектакль, можно жить долгое время в приподнятом настроении.

Прав Антон Чехов, говоря: «Кто испытывал наслаждение творчества, для того уже все другие наслаждения не существуют».