Встал на ноги — не стой на месте

— Знаете, в программу «Семейная ферма» мне удалось войти легко и быстро, — говорит Радик Шаригин. — Многие сетуют, что это длительная и весьма забюрократизированная процедура. Но я без проблем оформил все необходимые бумаги — в этом мне здорово помогли местная администрация и ИКЦ, взял миллионный кредит, приобрел полтора десятка нетелей в Дюртюлинском районе и даже успел получить субсидию — половину потраченной на эту покупку суммы. Так и запишите — серьезных барьеров на пути в эту программу нет.

В этом подтянутом, одетом в хороший костюм бакалинце можно признать кого угодно — финансиста, преуспевающего менеджера, но только не фермера, который уже пять лет наравне со своими подчиненными чуть ли не круглые сутки проводит в коровнике, принимая отелы и проверяя качество кормов.

— Весь мой штат: три человека — два скотника и доярка, — продолжает он свой рассказ. — Я четвертый: как говорится, и швец, и жнец и на дуде игрец. Спрашиваете, чем обычно мне приходится здесь заниматься? Правильный ответ будет — всем! У меня трудятся наемные работники, и этим все сказано. Они добросовестно выполняют возложенные на них обязанности, но нанятый человек делает свою работу «от сих до сих», и у него никогда не будет болеть голова о том, почему корова Машка стала меньше давать молока, а бычок, родившийся месяц назад, плохо прибавляет в весе. А потому очень многое приходится делать самому. Так что в течение дня успеваю не раз и на кормораздачу встать, и за руль трактора усесться, и покорпеть с карандашом над очередными расчетами.

Желание приобрести ферму было у Шаригина продуманным и осознанным. Вначале он выращивал КРС на собственном подворье. Но когда численность стада приблизилась к десятку голов, понял: все, потолок — нужно расширяться дальше. И выкупил пустующую на тот момент молочно-товарную ферму на окраине деревни Катаево.

По большому счету, хозяйство Радика Афхатовича сегодня ничем не отличается от множества подобных: в просторном коровнике 60 голов крупного рогатого скота черно-пестрой породы, из которых 25 дойные буренки, остальные — быки и нетели. По словам Шаригина, у него нет проблем ни с кормами (его «кормовой тыл» — 75 гектаров земли), ни со сбытом молока — продукт, жирность которого не опускается ниже 3,6 процента, без остатка забирает местный маслосырзавод. Причем представители предприятия сами приезжают сюда два раза в день за молоком.

Если снаружи ферма не производит особого впечатления, то внутри она вполне заслуживает звания образцово-показательной. По воспоминаниям очевидцев, пять лет назад это была, по сути, большая кирпичная коробка. Нынешний же благоустроенный вид она приобрела после кропотливой реконструкции, в результате которой здесь появились полы, перекрытия, перегородки, были подведены вода и свет. Примечательно, что проект фермы Шаригин придумал сам.

— Здесь у меня располагаются коровы, чуть дальше — молодняк, — ведет он журналиста по обихоженным помещениям. — Вся живность сейчас на свободном выпасе. Но на пастбище мы их выгнали лишь пару часов назад. И, убедитесь сами, здесь довольно чистые полы и воздух. Это тоже наша придумка — нечистоты стекают в специальный желоб и затем вывозятся отсюда на тележке. Осталось только подвести асфальтовую дорогу к ферме, и программа-минимум по благоустройству МТФ будет выполнена.

Интересуюсь у Шаригина, почему «умирающие» прежде хозяйства с приходом частника чаще всего начинают оживать и приносить доходы. Подумав немного, он выносит вердикт — мол, вложив личные сбережения, собственник держит руку на пульсе «выздоравливающего». И делает все, чтобы быстрее поставить его на ноги. Но если человек теряет к этому делу интерес, начинает рассматривать его лишь как источник получения дохода — все, будущего у такого хозяйства нет.

— Многие жалуются, что аграрный сектор — не слишком-то рентабельная сфера деятельности. Глупости все это, — говорит фермер. — Если человек осознанно связывает свою жизнь с деревней, с землей, изо всех сил упирается, чтобы чего-то добиться — внакладе не останется. Основное неудобство — приходится меньше спать. Как правило, я встаю в 6 часов утра. И вперед, к новым трудовым свершениям. А куда деваться? Если пошел по этому пути — нужно идти до конца.