Логика, которую не оспорить

Нурислам Валеев журналистам хорошо известен. Многие если и не шарахаются, завидев его в редакционных коридорах, то однозначно внутренне настораживаются: не заявился ли он с очередной проблемой, надеясь на публикацию острой статьи? Мелкие факты Нурислам Нурлихазиевич не излагает — он привык браться за решение масштабных задач, а это для газетчиков чревато испорченными отношениями с начальством, «нужными» людьми…

Так жизнь рассудила

Пороги редакций газет Валеев обивает по старой советской привычке, свято веря в силу печатного слова. Он вообще представляет собой ходячий типаж, сформированный по лекалам морального кодекса строителя коммунизма. Этот документ в уставе компартии отсутствует с 1986 года, а он продолжает его чтить. Особенно тот пункт кодекса, что требует высокого сознания долга, нетерпимости к нарушениям общественных интересов. Сейчас многие озабочены личными интересами, и с таким положением дел Нурислам Нурлихазиевич категорически не согласен. Не так воспитан.

Школу воспитания он прошел суровую. И началась она с самого детства. За год до Великой Отечественной его родителей завербовали в Пермский край, где развернулась добыча руды и угля. Семье выделили угол в бараке — бывшей животноводческой ферме. Соседские «комнаты» отделяли друг от друга матерчатые занавески. В этом бараке четырехлетний малыш впитывал дух коллективизма. Нынче спорят о факторах и условиях социализации дошкольников. Тогда о высоких материях не рассуждали — аскетический быт, жесткие порядки выковали убеждение, что жизнь рассудит по справедливости.

Так, собственно, и произошло. Притом что жизнь его вовсе не баловала.

С началом войны семья вернулась в Туймазинский район, в родную деревню Нижне-Сардык, к обугленному остову родительского дома, сгоревшему неизвестно по какой причине. В 1942-м отец ушел на фронт. Призвали на войну братьев Нурмухамета и Нуриахмета, которые так и остались лежать на поле брани. Отсутствие мужчин в семье обернулось беспросветным голодом, жутким бездольем. «Утром просыпаемся, а ведро с водой покрылось льдом», — вспоминает он.

На руках у мамы остались пятеро детей. Из-за голода три сестры Нурислама умерли.

Возвращение с фронта отца, сулившее благополучие, через год было омрачено смертью мамы. В дом вошла мачеха с двумя дочерьми и бесценным приданым — коровой.

Учебу в выпускном классе Нурислам совмещал с работой на конюшне. Она была в 12 километрах от деревни, и жить ему пришлось в интернате для детей нефтяников — это была протекция директора школы, решившего поощрить старательного юношу. Он настолько втянулся в крестьянскую работу, что обратился к выпускникам школ Туймазинского района с призывом не покидать родные места и сам устроился на работу в колхоз имени Ленина.

Здравствуй, земля целинная!

Вскоре инициативного паренька назначили заведовать клубом, избрали секретарем комсомольской организации, а через год направили в Кушнаренковский сельскохозяйственный техникум. Получив диплом агронома, вернулся в колхоз, вновь возглавил комсомольскую организацию. Через два года вожака молодежи по комсомольской путевке направили поднимать целину в Оренбургскую область. Там он себя тоже проявил с лучшей стороны, став членом областного комитета комсомола.

Одно из самых ярких событий той поры — участие в съемках популярного советского фильма «Иван Бровкин на целине». Давно известно, что поют и пляшут в кадре не артисты — участники художественной самодеятельности совхоза «Комсомольский», что по соседству с хозяйством, где работал Нури­слам. Фильм был настолько бюджетным, что не понадобилось строить декорации, привозить массовку: с этим справились простые ребята — трактористы, доярки. Среди них оказался и Нурислам, заводила местной молодежи.

В памяти от работы на съемочной площадке навсегда остались воспоминания о балагуре Михаиле Пуговкине и Татьяне Пельтцер, которую местные женщины наперебой угощали пирогами да соленьями, а то и напитками покрепче.

И все же самым памятным событием целинной биографии стала женитьба. Девушка, которую он повстречал, тоже работала на целине, а родилась, как оказалось, в соседнем Чекмагушевском районе. Знакомство было случайным и романтичным — на премьере в Башкирском театре оперы и балета. С той поры с Ильфирой Махмутовной они вместе уже больше 60 лет.

Купцу и не снилось

Целинную эпопею Валеевых прервала болезнь отца. Открылась новая страница биографии: учеба в Московском институте пищевой промышленности и профессиональный рост, связанный с должностями на башкирских элеваторах — Мелеузовском, Сибайском, Бакалинском хлебоприемном предприятии, Уфимском комбинате хлебопродуктов.

С особой теплотой он вспоминает годы работы на Кушнаренковском крупокомбинате. Предприятие в 1910 году основал купец Заруцкий. Строил для тех лет с размахом: запустил котельную с паровой машиной, сушилку, оборудовал четыре деревянные емкости, установил динамо-машину. Завидный инновационный проект начала прошлого века!

«Чем мы хуже? — размышлял Нурислам Нурлихазиевич. — Будет стыдно осрамиться перед памятью человека, давшего толчок развитию, по сути дела, целой отрасли Кушнаренковского района». Предприятие из года в год стало наращивать объемы переработки, хозспособом строились сушилки, склады, дома и квартиры для рабочих и даже магазин, столовая. Но ему и этого казалось мало.

Впервые в Советском Союзе в Кушнаренково были построены восемь металлических емкостей для хранения зерна вместимостью по четыре тысячи тонн каждая. Масштабы поражали настолько, что на предприятие за опытом наведывались коллеги из других областей и союзных республик. Приезжал Зия Нуриевич Нуриев — он как раз в Совете министров СССР отвечал за заготовки.

Когда Валеева спрашивали, как удалось осилить такой объем работ, он отвечал: благодаря коллективу. Выросший в трудовой семье, познавший немало невзгод, с малолетства работавший не покладая рук, он с уважением относился к простым людям.

Вместе с коллективом выходил на субботники, даже с укладкой асфальта на территории предприятия справились сообща.

«Излишний» его демократизм разделяли не все. Когда он работал в Бакалах, главный бухгалтер хлебоприемного пункта возмутилась: «Как же так, директор получает зарплату 120 рублей, а водитель — 500. Надо урезать!» Водитель возил с нефтебазы дефицитное горючее для сушилок. Уму непостижимо, как он умудрялся на старой машине в распутье каждые два дня совершать по три рейса. Пришлось Валееву отправить главбуха с отчетами на базу — по тому самому маршруту. Раз съездила, два… Смущенно призналась: оправданная зарплата у шофера бензовоза.

Не сторонний наблюдатель

Восемь лет Нурислам Нурлихазиевич возглавлял Совет ветеранов Кировского района столицы республики. И здесь он привычно закатал рукава, убедившись в аховом состоянии ветеранского офиса: бетонный пол весь в выбоинах, как в третьесортном автосервисе, оконные рамы прогнили… Встретился с депутатом Госдумы Энгельсом Кульмухаметовым, рассказал о бедственном положении. Энгельс Варисович помог найти подрядчика.

Другой депутат Госдумы, Андрей Назаров, ежемесячно выделял средства для поддержки районного отделения, оказывал финансовую помощь малоимущим ветеранам. Он же поддержал идею установить памятник землякам, ушедшим на фронт. Девять лет ушло на различные согласования, разработку проекта, поиск финансов, но главное свершилось — в годовщину начала Великой Отечественной войны мемориал был торжественно открыт на привокзальной площади в Уфе.

Есть проблемы, которые Нурисламу Нурлихазиевичу решить не по силам. Но замалчивать их он не собирается. В 2015 году он с болью в сердце следил за тем, что происходит в аграрном секторе. Хлеба уродились, да погода выдалась неустойчивая. Валеев, пенсионер с солидным стажем, ведет себя так, как будто его назначили ответственным за хлебозаготовки: негодует, пишет обращения, публикует статьи.

«Зерно, убранное с полей, сырое — до 30 процентов влажности. Как быть с собранным урожаем? — вопрошал со страниц газет и в пабликах. — У нас, детей войны, выросших на крапиве и щавеле, не видевших хлеба до 1953 — 1954 годов, душа разрывается при виде творящегося безобразия. Многие элеваторы, мелькомбинаты, межколхозные комбикормовые заводы зачастую уничтожены».

В его бытность директором Кушнаренковского комбината предприятие принимало, сушило, хранило и отправляло в другие регионы до 85 тысяч тонн пшеницы, гороха, ячменя, подсолнечника, вырабатывало до 35 — 40 тысяч тонн овсяной крупы. Теперь этого предприятия нет. Выращенный хлеб негде сушить. Возить на Буздякский элеватор, который хоть и на ладан, но дышит, не хватает транспорта. Эта же судьба постигла Дюртюлинское, Туймазинское, Белебеевское, Вострецовское, Куюргазинское и другие хлебоприемные предприятия, Кандринский комбикормовый завод.

Его ужасало, что будут гореть, гнить сотни тысяч тонн зерна, которое выращено с большим трудом. Кто-то утверждает, что эта проблема в первую очередь касается фермеров, крупные сельхозпроизводители, дескать, справятся. Эти рассуждения Нурислам Нурлихазиевич на дух не переносит, потому что они противоречат общественным интересам — моральный кодекс настаивает на борьбе с этим изъяном.

КСТАТИ

За многолетний труд и за активную общественную работу Нурислам Валеев награжден почетными грамотами министерства заготовок Российской Федерации и ряда ведомств Республики Башкортостан, медалями «За трудовую доблесть», «За вклад в развитие агропромышленного комплекса», многочисленными памятными медалями.

А на днях он был удостоен ордена Салавата Юлаева.