Погружение в быль

Туристы попадают в город на Каме исключительно благодаря автотранспорту. Был, правда, аэропорт. Сегодня большинство гостей города, прибывших на автовокзал, никак не минуют Комсомольский проспект. Оно и хорошо: прогулка по нему убедительнее всего может рассказать об истории города и позволит заглянуть в наше светлое завтра. Потому что проспект приведет вас от хрущевских трехэтажек к современным высоткам.

Впрочем, «высотки» — это громко сказано, но с учетом окружающих город поселений звучит вполне оправданно.

Амурские богомольцы

Для начала рискнем совершить небольшой экскурс в прошлое, прибегнув к услугам продвинутого поколения. Подростков, не обремененных жутко звучащим словом из трех букв, на улицах города полно: ЕГЭ у них еще впереди, и потому они беззаботны. Как, например, троица лет 13 — 14, увлеченно потрошащая одну на всех упаковку попкорна.

— Ребята, не скажете, почему проспект так называется?

Наморщив лбы и почесывая затылки от архисложной задачки, после небольшого тайм-аута, взятого на размышление, мои собеседники начали приводить версии.

Первая, географическая. Есть такой город Комсомольск-на-Амуре, где недавно отслужил в армии старший брат одного из знатоков истории родного города. Так вот, по всей видимости, оттуда присылали строителей, которые возводили первые дома.

Вторая, духовная. Может, были такие люди, которые приезжали молиться в здешний православный храм, что неподалеку? Кому молиться? Ну, Комсе… Читал(?!), что есть такое божество.

Версия третья, с претензией на истину. Комсомольцы — это ребята, которые давно очень воевали, а потом строили дома и заводы. Про них еще песня есть — «Комсомольцы-добровольцы».

Сам по себе факт, что нынешний школьник услышал невесть на какой радиоволне или на телеканале песню про комсомольцев, уже впечатляет: эпоха-то настала жуткая, впору захлебнуться сплошной попсой или очуметь от какого-нибудь продуктового набора с «Фабрики звезд».

Копал глубже, кидал дальше

Вот так время ставит все по местам, порой отметая не только отжившее, но и незаслуженно перечеркивая историю, уроки которой забывать не рекомендуется. Хотя бы потому, чтобы не быть обреченным на их повторение. А главное, не все события далекой поры навевают грусть. Комсомол — это ведь не только номенклатурная поросль и пустозвоны, преуспевшие в сочинении и декламации бойких речевок на съездах и конференциях. Кто-то когда-то стоял на краю бескрайнего поля, где нынче высятся современные кварталы. Вот этот пожилой таксист на «жигулях» еще советского разлива, попробую выведать у него, кто строил проспект.

— Как кто строил? Мы и строили. А название такое, потому что большинство из нас тогда в комсомоле числились. Хотя насчет названия с нами никто не советовался. У нас другие задачи были. А давайте я вас по всему проспекту провезу, много чего интересного увидите. И услышите. Оплата? Я думаю, договоримся.

Михаил Иншаков оказался в этих краях, когда город существовал только на ватмане. А на деле — дощатые бараки да палатки первостроителей.

— Перебрался сюда из Туймазов, только-только из армии вернувшись. Там жили мы тесно — семеро в двухкомнатной квартире. А когда строить Нефтекамск людей набирали, пообещали жилье без очереди. И зарплату неплохую положили. Ну и мир посмотреть хотелось по молодости. Я поначалу специальностью никакой не владел, поэтому завербовался землекопом. Да-да, первые котлованы вручную копали. Это уже потом я на электрослесаря выучился, после того, как года полтора «копал глубже, кидал дальше». И нисколько об этом не жалею. Все мы были молоды, такую атмосферу, что тогда царила, нынче вряд ли встретишь. Словами не могу объяснить, это надо прочувствовать. Поесть суп из тушенки, сваренный на костре, пожить в прокуренном бараке, по которому ветры гуляли через многочисленные щели, сходить хотя бы несколько раз на танцы в клуб, утопая в грязи выше колен, в темноте, под дождем. Ничего, ели, жили, ходили и не плакали. С этими танцами, кстати, столько воспоминаний связано! Главное, конечно, — там я супругу свою встретил, Надежду Сергеевну, она из Удмуртии приехала. А расскажу вот о каком случае.

Осечка немецких ухажёров

Как-то привезли к нам в гости делегацию из немецкого округа Галле, с которым республика крепко дружила. Мы не растерялись, по такому случаю столы от души накрыли. Ночевать немцы должны были на турбазе, но они уперлись — стали на танцы напрашиваться после товарищеского ужина. Как ни пытались люди в одинаковых костюмах их от этой затеи отговарить, гости — ни в какую. Видать, наслушались забавных баек, решили приобщиться к развлечению советской молодежи. На свою голову, как оказалось…

Отыскали для die Freunde сапоги-болотники, и — вперед с песнями, презрев слякоть и непроходимость местности. А уже на танцах ребята немецкие нет чтобы в сторонке постоять или своих фрау приглашать — давай наших девчат кадрить. Многим это очень не понравилось: у кого-то из-под носа зазнобу увели, а еще у большинства ребят на войне отцы, братья погибли — память об этом была свежа, и двух десятков лет с той поры не минуло. В общем, началась прямо на танцплощадке потасовка, пересечь которую представителям компетентных органов оказалось не по силам, пока наиболее сознательные из комсомольцев не остановили нефтекамское международное побоище. Но к этому времени немцев уже так «отоварили», что без слез смотреть на них было трудно. А у них назавтра прием в обкоме комсомола, послезавтра — вылет в Москву, где их тоже ждали всякие мероприятия по сплочению дружбы юношей и девушек братских стран.

Но все это цветочки. Когда стали гостей по головам пересчитывать, выяснилось, что двоих нет. Вышли на улицу, давай голосить: мы по-русски, немцы по-своему. А на дворе темень, хоть глаз выколи. Белеют только побледневшие лица тех, кто делегацию сопровождал. А главное, никаких телефонов рядом, чтобы хоть в милицию позвонить. Но все закончилось более или менее благополучно. Почему более или менее? Да потому что так рванули наши беглецы (наверное, после того, как соотношение сил оценили) куда глаза глядят, что очутились аж в Николо-Березовке. И сунулись там в рабочее общежитие, где их приняли за шпионов и препроводили в милицию. Известно, как бдительные советские граждане препровождали лазутчиков вражеских пинками, оплеухами да тумаками. А в милиции не знают, что делать, лепет задержанных никто не понимает. Прибыл начальник, вник в ситуацию, пригласил учителя немецкого языка. Ребята из общаги уже мысленно себе ордена нацепили, а когда перевод услышали, как-то бочком, бочком да за ворота.

Охота за золотом скифов

Вообще, чтобы до конца выслушать Михаила Петровича, нужно минимум десяток таких проспектов пересечь. Вот еще одна нетленка. В соцсоревновании бригада, где трудился мой собеседник, начала отставать от соседей.

И вот в один прекрасный день бригадир вернулся с оперативки у прораба, чем-то явно озадаченный. Собрал всех и говорит: мужики, дело такое, примерно в квадрате, где мы сейчас копаем, скифы клад зарыли в давние времена. Дня через три должны археологи из Уфы приехать. Но ведь тогда им все почести и достанутся! Давайте попробуем их опередить.

Кто бы возражал?! Лопаты в воздухе так заблестели! Само собой, никакого клада не нашли, но соревнование выиграли и премии в карман положили. Между прочим, строили как раз будущий Комсомольский проспект. А главное, с квартирами не обманули. Когда строительство первых домов завершалось, Михаил и Надежда оформили отношения официально. Впрочем, многие тогда завершили конфетно-цветочный период браком. И вскоре получили шикарные, по тем временам, жилищные условия здесь, на Комсомольском. Вчерашние обитатели бараков и палаток смеялись и плакали от счастья одновременно. Многие ведь даже унитаза прежде не видели, не говоря уже о ванне и горячей воде из-под крана.

Артефакты и факты

Сегодня Комсомольский проспект — центр городской жизни. И вовсе не потому, что на пересечении его с улицей Ленина расположена нефтекамская администрация. Для местного бизнеса иметь офис на проспекте — дело престижа и признак процветания. Хочешь повеселиться — проспекта с его массой заведений на любой вкус и городским парком не минуешь. Именно сюда, на живописные аллеи, спешат горожане по вечерам и выходным — повстречать знакомых, просто прогуляться. Для тинейджеров тенистые аллеи — лучший роллердром. Может, есть и не хуже, но здесь зона вай-фай, что перевешивает все остальные доводы.

Вообще, здесь немало занимательного. Хотя бы скульптурная группа, посвященная работникам ЖКХ. Присел на скамеечку дворник с метлой, меняет лампочку в уличном фонаре электрик, по грудь высунулся из люка слесарь-сантехник. Еще один — через квартал. О нем подробнее.

На заре своей газетной молодости автор отправился в командировку в неведомый тогда недавнему свердловчанину Нефтекамск. Герой будущей зарисовки по телефону подсказал, как его найти: «Вы спросите, как пройти к голове Ленина, а там буквально через дом». Чем обескуражил и заинтриговал. Головой Ленина оказалась высоченная стела с бюстом Володи Ульянова. Она и по сию пору служит ориентиром при назначении встреч. Многие из свиданий находят логичное продолжение во Дворце бракосочетаний, что тоже неподалеку. Хотя помимо дворца в комплексе «Маяк» уместилась масса всего — аптеки, бутики, авиа-ж/д кассы. Для тех, у кого запросы попроще, а кошелек потоньше, на самых ближних подступах раскинулся самостийный рынок — соленья-варенья, дары садов-огородов, лесов и рек. Периодически властные структуры во главе с налоговиками пытаются прикрыть базарчик, беспощадно штрафуя и изгоняя прочь старушек с их нехитрым товаром. Но стоит удалиться контролерам — толчок моментально оживает и бурлит. Да и к чему гонять людей, многие из которых старше самого города, сами строили его, получив в итоге за свои труды смешной пенсион, никто толком объяснить не может, дескать, поступила команда сверху.

Молодежи сегодня не докажешь, что не так уж давно проспект кончался, упершись в улицу Парковую. Теперь здесь едва ли не его середина. А далее — день сегодняшний. За сплошной стеной многоэтажек укрылись навороченные особняки, хозяева которых тщаться доказать себе и другим, что они и есть элита города. Те же, кто горбатился, рыл обычной лопатой фудаменты под первые «хрущевки», обречены быть бомбилами на видавших виды «жигулях»…

А город все наступает, его кварталы обступили телевышку. Говорят, уже придумано, куда ее переносить. С ней, кстати, тоже связано немало памятных событий. Дело в том, что вышку не раз и не два штурмовали отчаянные головы. Чаще всего на спор — ночью, порой за символические ставки. Несколько лет назад все уже решившая для себя девушка предложила парню: вот залезешь на вышку и крикнешь, что любишь меня, — сразу идем в загс. Провернуть операцию надлежало средь бела дня. Молодой человек еще половину дистанции не преодолел, а внизу уже развернулась полицейская «кибитка», и офицер с громкоговорителем на всю округу требовал немедленно прекратить подъем. Тщетно. Смельчак выполнил все условия возлюбленной. Правда, подавать заявления молодые люди отправились не сразу, а через несколько суток, когда завершился срок административного ареста верхолаза.

...Михаил Петрович деньги брать отказался. Ему было в кайф показать человеку, в городе новому, как он считал, свою вотчину. И под конец нашей встречи спросил:

— Ну как?

— Впечатляет!

” Как кто строил? Мы и строили. А название такое, потому что большинство из нас тогда в комсомоле числились. Хотя насчет названия с нами никто не советовался. У нас другие задачи были.