Аборт: быть или не быть?

Дискуссии о праве на искусственное прерывание беременности периодически сотрясают общество. В последние же сто лет, когда аборты во многих цивилизованных странах узаконены, доступны и более или менее безопасны, споры эти приобрели массовый и весьма пылкий характер. Причем аргументов «за» и «против» изрядно прибавилось: мораль и право, наука и религия, семья и государство отстаивают «корпоративные» мнения. Впрочем, одно дело жонглировать абстрактными рассуждениями и совсем другое — когда конкретная женщина оказывается перед выбором: рожать ребенка или делать аборт? Общих рецептов тут нет, и любая теория бессильна.

Каждому зайке по лужайке

— Все очень просто: никогда женщина не пожалеет, что сохранила жизнь ребенка, — уверяет 42-летняя Эльмира. — А вот сделанный аборт непременно ляжет на ее душу тяжелым камнем. Мне даже представить страшно, что я в свое время чуть не избавилась от младшего ребенка. Дети — всегда счастье, в любых обстоятельствах.

Но семь лет назад ей вовсе не казалось, что решение произвести на свет третьего, нежданного, ребенка, когда своего жилья нет, зарплата мужа невелика, а родня убеждает «не плодить нищету», такое уж простое и однозначное. Супруг и вовсе был категоричен: «Троих не прокормить». Женщина скрепя сердце согласилась с мужем и отправилась по врачам собирать необходимые справки. И непременно довела бы дело до конца, не встреться ей случайно старая подруга. С коляской.

— Третьего недавно родила, — поделилась та, сияя от счастья. — Его-то нам с мужем и не хватало для полного комплекта. Правда, денег совсем нет, но на этот счет есть мудрая пословица: «Дал бог зайку — даст и лужайку». Трудности пройдут, а дите останется.

Подруга и не подозревала, какое смятение внесла в душу Эльмиры. В тот же вечер она категорически заявила мужу: «Рожаю, и точка!». Муж поворчал, родители покрутили пальцем у виска, но в итоге все смирились.

Обещанной лужайки, правда, с неба так и не свалилось: живут все в той же съемной квартире и считают копейки. Зато в младшем сыне вся семья, включая бабушек и дедушек, души не чает.

Казалось бы, вот он, правильный рецепт: рожать вопреки всему. Все в жизни наладится, и новоиспеченные папа и мама будут жить вместе с кучей детей долго и счастливо. Я знаю немало поучительных историй про отказ от аборта, которые закончились хорошо. Знаю и другие, не такие трогательные.

Горе моё горькое…

С Лидочкой, как звали ее окружающие, я познакомилась в больнице. Мелкая и худая девчонка выглядела куда моложе своих 19 лет, так что смотреть на ее большой живот было поначалу как-то неловко — беременная школьница, да и только. Лидочка, однако, была счастлива и порхала как бабочка, то и дело с молчаливого сочувствия врачей нарушая режим: то она сбегала на примерку подвенечного платья, то допоздна совещалась с женихом на лестнице. А как же, через две недели свадьба! Девчонка похвасталась всей палате: хеппи-энд — заслуга врача-гинеколога, к которому она, заплаканная, три месяца назад пришла за направлением на аборт.

— Родители знают? — строго спросила пожилая врач из женской консультации.

— Нет, они меня убьют, — всхлипывала Лида. — А парень говорит, нам детей еще рано. Мы деревенские оба, на первом курсе аграрного университета учимся, живем в общаге.

Сегодня в женских консультациях существует предабортное консультирование, где с женщиной беседует психолог, помогая принять окончательное решение. А тогда, десять лет назад, врач явно действовала по собственной инициативе. Она настояла, чтобы Лидочка привела к ней на беседу будущего отца ребенка, и робкий парень быстро сдался под ее напором. Затем сама позвонила родителям молодых и добилась того, что стороны договорились о браке.

Картина изрядно омрачалась тем, что тесть постоянно наезжал на «никчемного» будущего зятя, а свекровь презрительно поглядывала на «гулящую» невестку. Жених и вовсе выглядел дурак дураком и время от времени жалобно блеял: «А может, все-таки подождем?» Лидочке же хотелось свадьбу и белое платье.

Мне было суждено встретить Лидочку снова лет через шесть. Все такая же мелкая и худенькая, а плачущая девочка, которую она волокла за руку, казалась ее младшей сестренкой. «Прекрати орать, горе мое горькое, а не то получишь, — злобно шипела женщина. — Я и так устала, на двух работах пашу, чтобы тебя прокормить!»
Вспомнила она меня с трудом, но принялась с упоением жаловаться на жизнь. «Склеенная» гинекологом семья развалилась очень быстро: ребенку не было и нескольких месяцев, как молодые и их родители переругались вдрызг. Лиде пришлось бросить вуз и пойти работать, а горе-папаша сбежал от алиментов куда-то на Север. Она неоднократно пыталась сплавить дочку матери в деревню, но та наотрез отказывается: «Сама рожала, сама и расти».

— А недавно я встретила отличного парня, но он не хочет жениться на женщине «с прицепом», — горько сетовала Лидочка. — Чтобы той врачихе пусто было, и зачем я ее тогда послушала…

Инкубатор я или право имею?

Вся полемика вокруг абортов, по сути, вертится вокруг двух основных вопросов. Является ли эмбрион человеком и, следовательно, аборт — убийством? Имеет ли право женщина как свободная личность решать судьбу зародившейся в ней жизни или же она обязана покориться природе, богу и государству, нуждающемуся в новых гражданах?

Государство, надо сказать, проблема абортов интересует в основном с точки зрения прироста населения. А он, как ни удивительно, напрямую от количества абортов не зависит. Об этом свидетельствует статистика: в нашей стране количество абортов уже много лет снижается ударными темпами — сократилось аж в 5,9 раза с 1988 по 2016 год. Но рождаемость даже и не думает соответствовать статистике: в прошлом году она понизилась почти на 11 процентов.Видимо, поэтому для стимуляции рождаемости пущен в ход пряник.

Несмотря на то и дело возникающие общественные инициативы, запрещать аборты у нас не спешат, предпочитая разные льготы, программы и субсидии свежеиспеченным родителям.

Религиозные организации и верующие граждане в первую очередь озабочены проблемой греховности аборта, считая его хладнокровным убийством уже зародившейся души. Большинство активных борцов за спасение нерожденных, которых часто называют «пролайферами» (от английского pro-life — за жизнь) — как раз из этой категории. Но вот парадокс: даже самые непримиримые из них часто считают аборты допустимыми при угрозе жизни матери или серьезных пороках развития плода. Если полагать прерывание беременности убийством, то первое, очевидно, следует считать необходимой самообороной, а второе — эвтаназией?

— Меня всегда поражало, что общество сурово осуждает убийцу уже родившегося ребенка, а вот убийство нерожденного воспринимает спокойно, — возмущается Людмила, мама троих детей и ярая противница абортов. — Это ведь одно и то же. Если человек зародился внутри, то это по воле Божьей, и женщина не вправе решать, быть ему или не быть. Женщина просто обязана дать ему жизнь!

— Можно подумать, дала ты ребенку жизнь, отряхнулась и дальше пошла, — не согласна с ней Анастасия, тоже мама троих. — Женщина не инкубатор для новых жизней, она, между прочим, еще и ответственность за них несет до совершеннолетия, вкладывая свое здоровье, время, силы и деньги. А отец ребенка в любой момент может уйти, отделавшись копеечными алиментами. Поэтому решать в каждом конкретном случае женщине, и только ей. Никакие советы и уговоры тут неуместны.

Что касается миллионов обычных, неверующих или слабоверующих граждан — они не слишком обеспокоены вопросами собственной греховности или активного личного участия в приросте населения страны.

Они рожают или делают аборты по другим причинам.

— Не переживайте, аборт мне никак не помог улучшить материальное положение, — огрызалась на одном из форумов дама, обвиненная товарками в прерывании беременности «ради собственного комфорта и благополучия». — Или вы думали, за него денежная премия положена? Как жила с одним ребенком на грани нищеты, так и сейчас живу.

Сегодня модно считать, что это в первую очередь материальные причины самого низкого свойства: всей поголовно современной молодежи часто приписывается желание вкусно есть, красиво одеваться, путешествовать, покупать дорогие гаджеты и именно поэтому не обременять себя потомством. Так ли все примитивно? Те, кто сегодня принимает решение, рожать или делать аборт, появились на свет или выросли в 90-е. В те годы, когда в семьях рождалось особенно мало детей, а выживание волновало большинство куда больше продолжения рода. Как им вообще было понять, что дети — это ценность, с кого брать пример? Поэтому им так трудно решить, что окажется важнее для крепости семейных уз: еще один ребенок или следующая ступень благосостояния. Но решать за них все равно бесполезно. Каждый разберется сам.

Кстати

В Башкирии ежегодно снижается число абортов. За последние пять лет в республике их стало меньше на 26%. Чаще всего причина аборта заключается в нежелании женщины иметь ребенка, прерывание беременности по медицинским показаниям осуществляется лишь в 2 — 4 % случаев.