Глоток бальзама Иремеля, или Чем занять залётного туриста на две недели?

Знакомые парни-башкиры приписывают восхождению мужскую пользу, и им хочется верить. Употребить слово «Иремель» в женском роде никому в голову не приходит. Гора очень мужская: подъем на обнаженную каменную россыпь вершины доставляет через подошвы массу полезных тактильных ощущений и связан с преодолением слабости. Кочнев из «Розы Ветров» был там 56-й раз, я пока 2,5 раза, если считать отказ от подъема на курум из-за дождя и тумана. Иремель не всех и не всегда принимает — сокрушаются бывалые. «Комсомольскую правду» в Башкортостане и нас, медиа-менеджеров других изданий, чиновников, включая молодогвардейцев, принял, видимо, оценив вклад журналистов в создание природного парка, Иремель.

В начале 90-х, поднявшись на него с небольшой горсткой таких же «чайников», так и не проникся моментом, несмотря на то, что легенд и сказок по дороге было рассказано много, и про духов, и про инопланетян, и даже про похотливую медведицу, подстерегающую смазливых практикантов на тропе, — видимо, рассказали, чтобы шел побыстрее. С тех пор легенд стало больше: из советского маршрута для романтиков и певцов под гитару Иремель превратился в «культовое место» тренингов и тимбилдингов. Пока межобластного значения. До «всесоюзной» славы Эльбруса нам далеко.

По каким-то своим, нам пока неведомым, законам треп становится легендой, а «культовое место» — источником туристической прибыли. Очевидно, что нужна парадоксальная история, которая взорвет мозг ничего не подозревающему человеку. И не всегда она начинается с запевного «давным-давно» или «жили-были».

Соловки стали крутыми после разоблачения ГУЛАГа, Египет — после разграбления, которое устроил британский «археолог» Картер, мост через реку Квай в Таиланде — на месте японского концлагеря, народ сейчас катается в Новую Зеландию, чтобы посмотреть, где живут хоббиты. Я бы с удовольствием съездил в городок Панксатоуни посмотреть на знаменитого сурка-метеоролога. Кто-то катается в Кубу за Че и Хэмом, на Ямайку — за Бобом Марли, на Бали за серферской волной, на Галапагосы — за черепахами и олушами. Даже академический по сути Аркаим стал «местом силы» и «пупом земли» благодаря лишь усилиям эзотерически настроенных чудаков. Могу, кстати, подсказать им такое же мощное место в Учалинском районе — на речке Бакшай наши археологи нашли башкирский Стоунхендж с обсерваторией и наверняка — площадкой инопланетян. Очень часто, говорят, приземляются и некоторых даже катают на тарелочках.

Получается, что нам нужна своя медийная история, пробивающая леность сознания и привычные образцы мышления потенциальных туристов. Своего рода вирус, который вызывает у людей, порой не знающих и названия-то нашей республики, желание попасть к нам непременно и совершить небольшое паломничество. Даже такая открыточная пошлятина, как «родина Деда Мороза», может сработать.

Рустэм Закиевич, сам бывалый турист, учредил своей волей природный парк почти два года назад, после того, как гору, примерно наполовину состоящую из «Красной книги», какие-то безумные джиперы из 74-го региона задумали терзать своими колесами, а журналисты об этом прознали и расписали. Президент выстрелил из стартового пистолета, но нужно еще бежать: вы же не думаете, что все в республике должно за нас делать первое лицо? Закрыли доступ «козлам на козликах» — хорошо, идите пешком, если силенок хватит. Заодно и подумаете, стоит ли тащить на гору то, что потом придется выбрасывать. В том числе и из головы.

Ходит на Иремель и опытное турье — я видел карты зимних (!) восхождений, ходят и чудики эзотерического плана, выгуливается офисный планктон, ходят и люди вроде нас с вами. По разным данным, от 10 до 20 тысяч человек в год. Если собрать с каждого по тысяче рублей, считает мозг, то получится как раз годовой бюджет природного парка Иремель. Все равно слезы, а не деньги. Говорят, за два года стало чище и меньше следов от зубастых колес. Ну и с ружьями там делать нечего. Создания Аллаха подпускают довольно близко, значит, их давно никто не пугал.

Позволять превращать красивые места Башкирии в пикниковый ад, каким, например, стали за это же время окрестности деревни Абзаново Архангельского района, — я лично против. Уж не знаю, в чем была причина кадровых изменений в районе, но новому главе за водопадом явно придется смотреть внимательнее. Пусть лучше наши красоты останутся девственными, чем усеянными остатками от жранья и бухания «на природе», и акустическим мусором от китайских сабвуферов.

Пока Иремель, благодаря своей труднодоступности (а городские пачкуны дальше 200 километров, к счастью, редко выезжают) и усилиям бравых инспекторов минприроды, сдерживает натиск «цивилизации». По дороге видел зайку, двух огромных журавлей и сову, а головная машина — косулю. На каменной россыпи — голубика, которую каждый восходящий щипал, как козлик травку. Из следов пребывания на вершине только палочки, ленточки и красный металлический ящик с пожеланиями.

Насколько я понял, задача сейчас стоит как раз обратная — сделать Иремель, как и другие башкирские места выгула душ для измотанных горожан, чуть более легкодоступными. В случае с мужской горой это довольно просто, но очень дорого: нужны вменяемая подъездная дорога, место для ночевки и еда. Те, кто не боится палаток, костра и прочих изгибов гитар, уже по нескольку раз на Иремеле побывали. Придется обустроить подступы и для тех, кто не привык спать на земле и готов платить, — не всем же быть экстремалами! Честно говоря, до сих пор еще болят мышцы после 17 километров в гору и с горы. Хотя на душе хорошо и в голове — светло.

Дорогу никто, кроме государства, не осилит — там сотни миллионов рублей. Ночевье и еда зависят от решимости местных властей давать предпринимателям расти или от готовности республиканских — найти и пригнать в Учалы сетевиков индустрии отдыха с жесткими стандартами вышколки персонала. Еще бы здорово помогли регулярные авиарейсы если не в Белорецк, у которого даже есть свой международный авиакод, то хотя бы в Магнитку, в которую тоже не особо летают. Согласитесь, тратить день-полтора, чтобы попасть на башкирскую гору, пусть даже трижды мужскую и легендарную, мало кто из среднего класса согласится, особенно в то время, когда до Америк — полсуток лету, а до египтурции — два пьяных взмаха ресницами.

У меня нет никаких сомнений, что Иремель через год-полтора обрастет домиками с кухоньками, дойдет дело и до нормальной дороги, глава в Учалах молодой и деятельный, пришел во власть из реальной экономики и навряд ли на местных «хилтонов» и «холидеев» навесит вериги «социальной ответственности бизнеса» по нашим районным обычаям.

Меня в таких наших местах очень гнетет отсутствие во всех наших замечательных уголках четкой и широкой 3G-связи. Она, я уверен, может сделать из одной ягодки голубики, уютно улегшейся на мху, непреодолимый соблазн, который раскрутит жадного до впечатлений британца на пару тысяч фунтов и полет в неизвестность с бишбармаком вместо овсянки и казылыком вместо хаггиса.

Когда мы сможем посмотреть на свою любимую республику с ее красотами глазами потребителя географических, гастрономических, курортных впечатлений, который везде уже побывал и ему есть с чем сравнивать, то начнем задавать себе массу неприятных, но необходимых вопросов.

Есть ли у нас всегда и достаточно кумыса или бурзянского липового с дягилем, которого и самим-то днем с огнем не сыскать пристойного качества? Чем кормить того, кто не любит ни конину, ни кумыс, ни мед, ни советскую котлетно-пюрешечную кухню? Как угодить тому, кто не любит спать на сломанном диванчике и готов платить за то, чтобы спать на уверенном стандартном кинг-сайз? Готовы ли наши люди из индустрии гостеприимства быть незаметными и не заслонять своими привычками красоты родного края от взора прихотливого гостя республики? Или нам рано еще думать об этом?

Еще придется подумать о том, что же будет делать избалованный впечатлениями турист, когда сойдет с Иремеля, вытрет лоб и начнет оглядываться по сторонам? Согласитесь, Египет — это не только и не столько пирамиды, которые большинство туристов в гробу видали каменном, а Турция — совсем не мечеть «Айя-София». Чем мы развлечем туриста остальные 9 — 14 дней его короткого отпуска? Если он экстремал, рыбак и охотник, то чем будут заниматься его жена и дети, пока он прыгает со скалы с парашютом, рыбачит и охотится? Куда они пойдут заниматься, извините меня, шопингом: в ТЦ «Башкортостан» или фойе одноименной гостиницы?

Почему-то мне кажется, что всей Башкирии не хватит, чтобы занять туриста на все это время и вытащить из него все заготовленные на отдых денежки. Павловка, Усолка, озеро, степь, гора, табун, сплав, лесостепь, Шульган-Таш — разве всего этого хватит, чтобы конкурировать с Галапагосами, Октоберфестом, Гоа, Паттайей или еще какими-нибудь пампасами? Мне лично — да. А залетному туристу — вряд ли.