Испорченные кадры

Сегодня у школьного поколения в разгаре выпускные экзамены, и оно строит романтические планы на жизнь. Его пока мало трогают заботы дипломированных специалистов. Юноше, обдумывающему житье, пока «хорошо». Грустно только все острее осознающему проблему молодежной безработицы государству.

Рынок труда переполнен вакансиями низкого качества, либо такими, названия которых, увы, неромантичны. А по телевизору-то показывают совсем другое. Насмотревшись сериалов, где успешные подгламуренные герои ведут светский образ жизни, будучи адвокатами, юристами, вице-президентами, финансистами, непонятной специализации экономистами или уж сразу — невнятными бизнесменами-управляющими, вчерашние школьники бегут в институты и университеты на «вот-такие-же-чтоб-сразу» специальности.

Вы нас устраиваете

К службам занятости какие, собственно, претензии? Еще полгода назад мне самому пришлось побыть клиентом этого почтенного ведомства. Районные отделения действуют по старинке. Не пришел к ним — самое большее, что теряешь, — пособие по безработице, максимум пять с лишним тысяч рублей. Но это в том случае, если ты специалист со стажем, с достаточно высокой квалификацией или из госслужащих. У всех прочих, начиная с выпускников ссузов и вузов и оканчивая низкоквалифицированными рабочими, пособие начинается с 900 рублей. Пришел — заполняй анкету, становись на учет, а признают безработным — приходи дважды в месяц, отмечайся, получай список вакансий, устраивайся. Мало? В соседнем кабинете — психолог, можешь пройти специальные тесты, сориентируйся и, пожалуйста, выбирай курсы переобучения, благо, теперь таких пруд пруди. Многие учебные заведения охотно получают от государства деньги, чтобы «натаскивать» безработных по новой специальности.

В ожидании приема, кстати, легко проникнуться идеей смены профессии. На телеэкранах в фойе крутят рекламные ролики, где наверняка счастливые персонажи разглагольствуют о прелестях работы кузнеца, автомеханика, швейного мастера, пасечника. Другие рассказывают в камеру, как здорово открыть свое дело, ни от кого не зависеть, давать работу другим. Нормальная ярмарочная реклама.

В пяти метрах от экранов, перед окошком, сидят на приеме те, кто, кажется, готов работать кем угодно, лишь бы работать. Но этот пыл охлаждается довольно быстро: токарем идти не хочется, сварщиком — непрестижно, кладовщиком — как-то стыдно, учителем — да не дай бог. И еще: в базе данных службы занятости находятся преимущественно устаревшие вакансии, так что универсальный совет соискателям «Вы смотрели на нашем сайте?» давно не срабатывает. Смешно и грустно одновременно. Работница службы занятости призналась мне, что некоторые особо «жирные» работодатели — например, банки или сырьевые компании — просят не помещать их вакансии в общедоступные базы данных, а склонны непублично подыскивать сотрудников. Кроме того, на каждом из популярных интернет-сайтов, посвященных трудоустройству, вакансий можно найти в десятки раз больше, чем предлагается на государственной бирже труда. Так что служба занятости выполняет скорее роль спасательного круга, но зачем по несколько раз входить в одну и ту же воду? Тем более что диагноз вашей будущей занятости официальная статистика последнее десятилетие ставит, читайте по губам, однозначный:

— Работодатели в конце прошлого года испытывали потребность в 29 тысячах работников по 133 основным профессиям, специальностям и видам деятельности. Наибольший дефицит рабочих рук в обрабатывающей промышленности, строительстве и торговле — 48 процентов всех вакансий, — подчеркивает замначальника Управления государственной службы занятости населения Резида Насырова.

Конечно, если присмотреться, то можно увидеть, что, судя по предлагаемым зарплатам, нужны не самые квалифицированные и грамотные специалисты и уж, конечно, не профессионалы экстра-класса. Однако это, как ни крути, реальные деньги, а не прекраснодушные перспективы в представлении Васисуалия Лоханкина.

Родина слышит, Родина знает

Долгое время критики упрекали: государство пустило на самотек кадровую политику, раз не может вразумительно сказать, какие специальности будут конкурентны и востребованы, а какие нет. Тем временем, минэкономразвития республики имеет четкий прогноз для отраслей экономики и социальной сферы на ближайшие три года. Казалось бы, потенциальным работникам и выпускникам вуза надо к нему прислушаться. Но совпадет ли прогноз с реальным интересом работодателей? Найдет ли работу тот, кто специально будет готовиться к определенной профессии? Прогноз сулит, что незанятых станет на 10 тысяч меньше, уровень безработицы снизится до 6,7 процента по международной методике. Годовая потребность рынка труда региона — 39,9 тысячи человек.

— Особенно нужны — до 60 процентов — рабочие специальности, водители и продавцы, — говорит замминистра экономического развития Лилия Мазитова. А раз так, то реальность должна как-то влиять на госпрограммы. И она влияет. Сейчас, исходя из прогнозов минэкономразвития, корректируется план приема в профессиональные учебные заведения — естественно, по тем местам, которые финансируются из бюджета. В правительстве не в первый раз рассчитали, что региону требуются ежегодно 12,4 тысячи выпускников с дипломами. А покидает альма-матер в разы больше людей.

— Мы считаем, что великолепные перспективы устроиться на работу, да еще и выбирать, где лучше, будут у токарей, фрезеровщиков, слесарей, — прогнозирует первый замминистра промышленности и инновационной политики Халил Рахимов. Но и в минпроме признают, что рынок сейчас не откликается на дефицит рабочих кадров не только по причине якобы низкой зарплаты, но, главным образом, из-за непопулярности рабочих профессий.

Даром образование

Сегодня, по официальным данным службы занятости, 24 процента зарегистрированных безработных — молодежь от 16 до 29 лет. Причем половина с высшим и среднеспециальным образованием. Само собой, статистика показывает не весь айсберг. Но ведь три-пять лет назад именно эти молодые люди с горящими глазами осаждали приемные комиссии и бились в конкурсах за студенческое место. И... ломали такие красивые проекты государственного планирования.

— У нас есть комплексная программа модернизации системы образования до 2015 года, в которой участвуют все министерства, торгово-промышленная палата и крупные работодатели, — предупреждает замминистра образования республики Елена Козлова. — План приема в учебные заведения постоянно корректируется в зависимости от потребности экономики.

В самом деле, за последние годы в профессиональные учебные заведения увеличили бюджетный прием на технические специальности, только на информатику стали принимать в 2,5 раза больше студентов. В ссузах вообще прекратили прием на специальности «правоведение», «экономика» и «бухучет». Вдвое меньше стало учащихся по гуманитарным специальностям.

Только, как оказалось, не решило это проблему. По другую сторону баррикад встали родители абитуриентов и сами учебные заведения. Государство сокращает бюджетные места на невостребованные рынком специальности, а родители «пуляют» своих детей на коммерческие отделения. А вузы идут на поводу. Кто откажется от денег? Представьте себе, что в республике внебюджетный прием по специальностям «экономика» и «юриспруденция» превышает бюджетный в 7 — 10 раз. Типичная картина в высшем образовании: пустующие места на непопулярных факультетах, а рядом — забитые под завязку коммерческие курсы. Глядишь, через пять лет готов специалист, вроде того, что сидел рядом со мной в службе занятости, с лицом покорным и незамысловатым: ну, нет готовой вакансии, ну и не надо... Дошло до того, что сегодня две трети выпускников вузов республики имеют гуманитарно-экономическое образование. В одном известном техническом университете, например, было всего 50 бюджетных мест на «экономике», а приняли в итоге еще 250 «оплачиваемых». Руководство вузов разводит руками: если мы откажемся принимать желающих, и абитуриенты, и деньги уплывут в другие регионы.

Откройте любую газету с вакансиями или специализированный сайт: катастрофически не хватает врачей, особенно на селе. От узких специалистов до докторов общей практики, простаивает дорогостоящее оборудование, остаются без процедур и уколов пациенты. Куда же, скажите на милость, деваются тысячи студентов медуниверситета, в который, между прочим, дикий конкурс и очередь на годы вперед? Может быть, просто не все выпускники БГМУ оказываются такими же энтузиастами, как один хирург, о котором мне рассказали как об уникальном примере самоотверженности. Ему так нравится свое дело, что вопреки финансовой ущербности занятия он остается в профессии. Правда в том, что его успешный в бизнесе отец доплачивает где-то полсотни тысяч рублей в месяц, чтобы тот занимался любимым делом.

Понятно, что это — исключение. Наверное, прекрасным первым шагом в решении проблем молодежной безработицы стало бы появление реестра хороших и высокооплачиваемых рабочих специальностей — чтобы новое поколение видело, что это и доходно, и почетно. Другой вопрос, как именно об этом узнает молодежь, если об этом не расскажут на ТНТ, МузТВ или не станет модным знать в многотысячных группах Вконтакте?

Комментарий Фидус Ямалтдинов, заместитель премьер-министра: — Мы стараемся уйти от сырьевой экономики, на первый план выходят новые знания, новые технологии, человеческие ресурсы. Вот эксперты говорят, что привязать структуру подготовки кадров под потребности экономики в рамках двух-трех регионов — пустое занятие. Может быть, тогда нам зайти с другой стороны, ведь мы сами довели ситуацию в стране до той точки, когда идти учиться на рабочие специальности молодежи стало непрестижно. Но страна не может состоять только из экономистов и юристов. Скорее всего, государству самому придется воссоздавать престиж социальных профессий. Юрий Пустовгаров, президент Торгово-промышленной палаты: — Мне кажется, что сформировался какой-то шаблон, который не дает нам гибкости в кадровом вопросе. В нем мы где-то на пять-семь лет отстаем от общественных процессов. Я могу прямо сказать от лица работодателей, что сегодня у них нет проблем с кадрами. Нужен специалист? Его можно купить, причем география и деньги не играют роли. Все остальное — от лукавого. Главная проблема безработной молодежи кроется в несбалансированности системы образования: между выпускниками и тем специалистом, который действительно требуется рынку. Нужно исходить из тезиса, что профессиональное образование заканчивается не после вуза, а на предприятии, причем практическая стажировка должна начаться еще задолго до выпускных экзаменов. Сужу по себе: мне выгодно брать на стажировку студентов — они будут получать в два раза меньше, а делать ту же работу, что и взрослые специалисты. Фактически, задачи государства и работодателя кардинально разные. Первому важно обеспечить социальную стабильность. Другому — получить прибыль и сэкономить на расходах. Крупные предприятия сокращали и будут сокращать персонал в связи с модернизацией и автоматизацией производства, как быстро найдут себе работу эти люди? Например, государство способно решить задачу самозанятости для вузовской молодежи: создать инфраструктуру под сдачу малому бизнесу — вокруг учебных и научных заведений. И еще было бы разумно «прописать» законодательно участие работодателя в профессиональном образовании будущего работника.