Нефтяники ковали Победу

«Мы знаем, что значит нефть на войне. Пусть мы далеки от боевых фронтов, но мы являемся той же самой действующей армией и дадим нефти стране столько, сколько ей потребуется. Все силы — на выполнение и перевыполнение плана! Каждая тонна нефти — это наш залп по Гитлеру», — писали в резолюции, принятой на митинге 22 июня 1941 года, ишимбайские нефтедобытчики.

Всё для фронта!

В первые месяцы войны Советский Союз потерял Донбасс. Через год были захвачены нефтеносные промыслы Кубани. Выйдя к Волге, враг отрезал пути транспортировки нефти из Закавказья и с Северного Кавказа.

Нарком нефтяной промышленности И. Седин и председатель Госплана Н. Вознесенский ежедневно звонили в Ишимбай. Спрашивали за каждый эшелон нефти, состояние каждого промысла, каждой скважины. Чтобы поднять в воздух «Ил», необходимо было 9 тыс. литров горючего, танк «Т-34» требовал 540 литров топлива. Лозунг «Все для фронта! Все для победы!» относился к каждому нефтянику.

Разработка нефтяных месторождений между Волгой и Уралом позволила создать новую крупную базу для нефтяной промышленности СССР. В первые дни войны Наркомнефть был переведен из Москвы в Уфу. Осенью 1941 года в Башкирию эвакуированы «Майкопнефть», «Грознефть», Азербайджанский трест нефтеразведки и некоторые другие предприятия. 22 сентября 1942 года Государственный комитет обороны принял постановление о мероприятиях по всемерному форсированию увеличения добычи нефти в ряде трестов страны, в том числе «Ишимбайнефти» и «Туймазанефти».

За пять военных лет в Ишимбае было пробурено 275 тысяч метров скважин — на 40 тысяч метров больше, чем в довоенной второй пятилетке. И это несмотря на то, что многих специалистов забрала война: с 1941 по 1945 год численность работающих сократилась с 1562 до 826 человек, почти треть составляли женщины.

Из-за отчаянной нехватки оборудования приходилось восстанавливать уже отработавшие срок бурильные трубы и долота, обсадные трубы извлекали из ранее пробуренных «сухих» скважин. В этих условиях активизировалась рационализаторская и изобретательская деятельность. В 1941 — 1945 годах поступило свыше тысячи рационализаторских предложений, из которых более 800 было внедрено. Суммарная экономия составила около 4 млн рублей.

Осенью 1941 года Академия наук СССР направила в Башкирию специальную нефтяную экспедицию в составе 100 человек. К научным исследованиям проблем нефтедобычи подключился и высококвалифицированный состав эвакуированного в Уфу Московского нефтяного института имени И. М. Губкина. В 1941 году было открыто Карлинское месторождение, в 1942-м — Куганакское, в 1943-м — Кинзебулатовское.

Буровые работы велись на Южном массиве, в Алакаево, Юлдашево, Кузьминовке, Буранчино, Термень-Елге, Смакаево, Карлах, Кашкарах, Кинзебулатово, Татьяновке, Ромодановке, Салихове, Красноусольске. Разбросанность объектов в условиях бездорожья и нехватки транспорта создавала неимоверные трудности. Тем не менее в 1941 году было пробурено 135 скважин, в 1942-м — 89, в 1943-м — 72, в 1944-м — 60, в победном 1945-м — 42 скважины.

На протяжении всей войны трест «Ишимбайнефть» оставался основным нефтедобывающим предприятием Башкирии — он дал более 80 процентов башкирской нефти, или свыше 5 млн тонн «черного золота». Каждый пятый танк и самолет шли в бой, заправленные горючим, произведенным из ишимбайской нефти. На территории республики в эти годы было выявлено более 20 залежей нефти. Благодаря освоению новых месторождений Башкирия сохранила ведущее положение по добыче нефти в Урало-Поволжье и к концу войны вышла на второе место в СССР.

В военные годы продолжалось развитие Ишимбайского нефтеперерабатывающего завода: был построен пиролизный завод для переработки нефти, пущен в эксплуатацию электрогидратор для улучшения подготовки сырой нефти, введен газолиновый завод для переработки нефтяного газа и выработки из него бензина.

Фонтан девонской нефти

В сентябре 1944 года мощный фонтан девонской нефти забил из скважины № 100 Туймазинского месторождения. Открытие девонской нефти возвестило о начале новой жизни для всего западного региона Башкортостана.

В Туймазинский район нефтеразведчики вышли по указанию Ивана Губкина. Проанализировав результаты геологических исследований Урало-Волжских районов, ученый указал места наиболее вероятных залеганий нефти. Более того, Губкин предполагал нефтеносность девонских горизонтов, несмотря на то, что в то время никто и не думал о разведке девона.

В 1937 году разведочной партии Т. Амиркулиева было поручено проверить прогноз. Первую скважину заложили на берегу ручья Каинлыкуль. Горизонты на глубине 600 — 700 метров оказались «сухими». Однако месяц спустя пошла, наконец, долгожданная нефть. Однако большую девонскую нефть в республике откроют только через семь трудных лет.

В марте 1940 года в трест «Туймазанефть» командировали на работу известного геолога Михаила Мальцева. Андрей Трофимук, позже главный геолог «Башнефти», академик, поддержал предложение заложить специальную поисковую скважину на девонские отложения.

«Тогда было трудно бурить, — приводит слова академика А. Трофимука краевед и писатель Юрий Узиков в своей книге «Забил фонтан девонской нефти». — И не только, скажем, потому, что техника не позволяла углубляться, a просто некоторые товарищи останавливали бурение, говоря: «Зачем вам неведомая еще нефть девона, неизвестно: будет она или нет, когда мы можем из пласта, который вы уже прошли этой же скважиной, получить новых 10 — 12 тонн нефти в сутки. Но мы верили, что глубже есть нефть, и оказались правы».

Бурение знаменитой девонской скважины № 100 было начато в феврале 1944 года. 26 сентября из ее устья вырвался мощный фонтан нефти. Одна эта скважина с дебитом более 250 тонн нефти в сутки сразу же удвоила добычу всего треста «Туймазанефть».

Советское правительство высоко оценило труд разведчиков недр, открывших девонскую нефть. Геологи были удостоены Государственной премии, большая группа нефтяников была награждена орденами и медалями СССР. После открытия девонской нефти в Туймазах Башкортостан получил статус Второго Баку, а на западе республики вырос город Октябрьский.