На Цыганской поляне — народная власть

У южного пригорода Уфы, что на левом берегу Белой, два названия: официально, с советских времен, его именуют Кооперативным поселком, а в народе, с XIX века, — Цыганской поляной. Сплошной частный сектор по обе стороны Оренбургского тракта.

Два столетия назад место стало популярным у цыган, которые стояли табором на просторном берегу.

Их притягивала сюда крупнейшая в округе конная ярмарка, куда пригоняли табуны не только местные башкиры, но и казахи с калмыками. Цыгане покупали, продавали лошадей, зарабатывали кузнечным делом. Слобода, как и другие пригороды Уфы, развивалась стихийно, без генплана. Пришлые из деревень покупали участки земли, строили, как могли, домики.

И это несмотря на то, что поселок с периодичностью раз в десять лет затапливает весеннее половодье до крыш домов, а сейчас — по вторые этажи коттеджей.

Однако Цыганская поляна удивительным образом демонстрирует «здоровый дух в здоровом теле»: все потрясения жители оборачивают себе во благо.

Каждое половодье в прежние годы вылавливали из Белой шикарные бревна, уплывшие от нерадивых хозяев, и пускали на строительство — мастерили сараи, расширяли дома.

Кроме природных катаклизмов поселок не обходят и социальные. В 90-е, когда Цыганская поляна превратилась в огромную стоянку для фур, перевозящих арбузы и дыни с Кавказа и из Средней Азии, местные жители предложили свои дворы под склады для хранения сладкого груза.

И так продолжалось до тех пор, пока на затонской дороге не открылся специальный рынок.

Неуволенный комсорг

Постепенно жизнь на Цыганской поляне стала входить, если так можно сказать, в цивилизованное русло. Появились асфальтированные дороги, контейнерные площадки для мусора, детские игровые городки. Устраиваются праздники двора по различным событиям, чествуют долгожителей, пенсионеров из категории «дети войны». Все эти перемены со знаком плюс местные жители связывают с деятельностью уличного комитета по улице Зои Космодемь­янской, который с 2018 года возглавляет Елена Яковлевна Ахмадеева. Ее знают все и по ту, и по эту сторону Оренбургского тракта. Называют «губернатором» Цыганской поляны. Точнее, мне кажется, не скажешь. А себя Елена Яковлевна называет «неуволенный комсорг».

— Что значит неуволенный? — переспрашиваю ее, чтобы понять столь необычный статус. На дворе-то XXI век, комсорги, как и мамонты, ушли в небытие. «Губернатор» извлекает из архива комсомольской молодости документ с печатью о том, что по справке Ташкентского областного архива она с 1989 года работала секретарем комитета комсомола СПТУ-36 города Чирчика до выхода в декретный отпуск, во время отпуска родила второго ребенка. Тем временем в стране начались известные реформы, распался СССР, и деятельность Союза молодежи Узбекистана в 1995 году была прекращена, а документы в архив не сданы. Словом, комсорг-активистка осталась неуволенной.

Родилась Елена Яковлевна в 1968 году в Узбекистане в интернациональной семье. Мама, Галина Михайловна, — русская, трудилась путейцем, по 50 километров в день ходила вдоль железной дороги. Папа, Яков Яковлевич Каиб, — немец, из спецпоселенцев, работал бульдозеристом, рано умер. Елена успешно занималась спортом: играла в гандбол за сборную школы, района, метала диск, толкала ядро, бегала на длинные дистанции.

— Мои рекорды в поселке Таваксай, где училась в школе, до сих пор не побиты, — задорно говорит она. — С тренером Альбертом Федоровичем Азизовым до сих пор общаемся по телефону.

Родственники по линии отца давно переехали в Германию. Одна из двоюродных сестер как-то приехала в гости в Уфу, поразилась местному быту. Особенно тому, как неэкономно уфимцы моют посуду: вода все время течет, немцы же моют тарелки, чашки, кастрюли в посудомоечной машине. Сестра эту нехитрую операцию проделала, предварительно наполнив раковину. Затем еще раз наполнила, чтобы уже все сполоснуть. Сошлись на том, что у россиян это не расточительство, а всего лишь одна из их экзотических особенностей.

Елена с двумя детьми, Наталией и Анастасией, переехала в Башкирию в 1994 году и поселилась на Цыганской поляне. Купила небольшой домик. Так получилось, что с мужем пришлось развестись. Ушла, не настаивая на алиментах. Унижаться, просить — не в ее характере. Была уверена, что на детей, старую маму, ставшую инвалидом, сможет зарабатывать сама. Спустя несколько лет вышла замуж. Второй супруг, Рустем Ахмадеев, тоже житель Кооперативного поселка, работал тогда водителем в частной фирме. Вскоре родилась третья дочь Милана.

Если честно, переезд из одной страны в другую не всегда происходит от хорошей жизни. Сняться с привычного места, порвать все устоявшиеся связи, пустить корни «с нуля» — на такое может решиться сильная натура, уверенная в себе. Нарисовать портрет Елены Яковлевны любому художнику не составит особого труда — она по всем параметрам вылитый толкатель ядра, образ, знакомый по олимпийским плакатам. Любые препятствия готова брать, как говорят спортсмены, с первой попытки. На ее жизнерадостном и приветливом лице читаются сила, решимость, напор плюс женское обаяние.

В разрушительные 90-е годы многие советские люди трудоустраивали себя сами. Прошу не путать с нынешними самозанятыми, у которых обширный выбор. Педагоги, медики, инженеры стали челноками. Не профессия, а непредсказуемая стихия. Ушла туда с головой и «неуволенный комсорг». Подчеркиваю — с головой.

Челночничество — это сложнейший бизнес. Начала с того, что открыла несколько торговых палаток и «зонтиков» в Уфе и в пригороде (кстати, в Узбекистане у нее уже были три такие палатки, опыт пригодился). Помогали многочисленные родственники, которые становились продавцами за прилавок, перевозили товар. Со временем приобрела две автолавки. Малый бизнес превратился в семейный. Все три дочери-красавицы сегодня подменяют маму, когда надо, становясь за прилавок магазина, что открыт на первом этаже семейного коттеджа.

— Каждую из них начинала обучать профессии продавца с 12 лет, — говорит как о непреложном семейном правиле Елена Яковлевна и повторяет привычную для челноков поговорку: — Не потопаешь — не полопаешь.

Прилавки уставлены продукцией собственного производства: консервированные огурцы, помидоры, грибы. Кстати, за ними приезжают сюда скупщики из городских кафе и ресторанов — берут оптом.

— Вот этими руками прошлой осенью три тысячи банок грибов закрутила, — опять с задором сообщает толкатель ядра.

А как быть с бесценным опытом комсорга? Он тоже требовал выхода и пригодился-таки: закономерно, что ее вскоре избрали председателем уличного комитета.

Комитет, открытый 24 часа в сутки

На Цыганской поляне 1620 домов, официально прописано более четырех тысяч человек, фактически живет свыше семи тысяч. Основные болячки — в жилищно-коммунальной сфере, как, впрочем, и в центральной части мегаполиса. Но если здесь, в пригороде, люди сами убирают снег на придомовых участках, то в полностью благоустроенном центре, парадоксальный факт, сугробами завалены все проезды и тротуары. Ни тракторы, ни дворники не успевают.

Обратимся снова к феномену уличного комитета. Это сугубо общественная организация. У председателя есть замы, помощники, секретарь. Все на добровольных началах, без всякой зарплаты. Избраны народом. Вовсе не юридическое лицо, хотя на всех уровнях — как службами администрации Кировского района, так и населением — воспринимается как настоящая официальная власть, способная решать все вопросы. Открытая для «приемов» 24 часа в сутки. Чуткая ко всем просьбам и принимающая меры без волокиты. Тут, скорее всего, феномен не в комитете, а в его председателе. Или «губернаторе». Не изучить ли опыт подбора кадров подобного рода не только на уровне местного самоуправления, но и муниципального и регионального?

Что успела сделать Ахмадеева за пять лет такого, за что уличный комитет удостоился первого места в городском конкурсе и завоевал переходящий кубок администрации столицы?

Цыганская поляна была и остается трудным во всех отношениях микрорайоном Уфы. В силу многих причин, исторических традиций и сложившегося мнения, что здесь, на отшибе, многое дозволено — типа, цыганская вольница. Непосредственно к улице Зои Космодемь­янской примыкает самый большой городской пляж, события на котором, особенно летом, вносят сумятицу в размеренную, почти сельскую жизнь местных обитателей. К тому же несколько лет назад по не совсем разумному решению вышестоящих органов здесь расположился миграционный центр, управленцы которого стали нарушать сложившийся порядок в благоустройстве территории, перекрывать проезжую часть основных улиц, да и поток клиентов в центр явно не соответствует параметрам поселка. И без мигрантов тут тесно.

— Меня уговорили стать председателем комитета, когда стали распространять программу поддержки местных инициатив, — вспоминает Ахмадеева. — Народ не понимал ее значения: как это — вложиться своими кровными копейками в строительство общего детского городка? Пусть финансирует государство! Так думало большинство. Я долго разъясняла, убеждала, стыдила. В итоге проект, предложенный нами, выиграл в конкурсе по Кировскому району. Первую детскую игровую площадку мы поставили на территории школы. Население покрыло около десяти процентов ее стоимости, еще столько же — местные предприниматели-спонсоры, оставшуюся сумму внес бюджет города. Люди оценили, что деньги не пропали, пошли на хорошее дело. Спустя год также общими усилиями убрали огромную свалку на улице, разбили там две клумбы и поставили еще одну детскую площадку. Таким образом выиграли четыре конкурса по программе поддержки местных инициатив. Договорилась с руководством мостоотряда, чтобы завезли сюда песчано-гравийную смесь под площадки для контейнеров с мусором, а с руководством района — о помощи с нужной техникой. Так вот везде и хожу, прошу, требую — словом, создаю вышестоящему начальству сплошную головную боль, — смеется «неуволенный комсорг».

Постепенно жители всех 162 домов по Зои Космодемьянской сплотились вокруг своего председателя, стали наводить порядок на родной улице. Зимой — чистить от сугробов придомовые пятачки, отгребать завалы после бульдозера, летом — убирать заросли сорняков, да и вообще перестали мусорить.

На Цыганской поляне 29 улиц. «Толкателя ядра» выбрали вскоре председателем совета уличных комитетов всего Кооперативного поселка, а затем и первым заместителем председателя совета уличных комитетов Кировского района. Но на этом «карьерный рост» не остановился. Попросили взять шефство над новым микрорайоном Ихлас, состоящим из нескольких высоток и сотен частных домов. Там застройщики явно нарушили стандарты по благоустройству в отношении частного сектора. Подобные же проблемы выявились и в новом жилом комплексе «Некрасовский». Елене Яковлевне, имеющей огромный опыт в разрешении спорных ситуаций, пришлось навести мостик между активистами от квартиросъемщиков и прокуратурой района.

А между тем на Цыганской поляне, о которой Ахмадеева непременно говорит «моя», дел еще полно. Одна из первых задач — проложить центральный водопровод на семи оставшихся улицах. В нынешнем году запланировала добиться прокладки труб по Туймазинской, Трудовой и Левобережной, останутся «на потом» еще четыре улицы. Вода в колодцах, выкопанных еще при царе Горохе, не подходит даже под технический стандарт. В прошлом году на 11 улицах, где нет асфальта, постелили щебеночный слой, на нынешний наметили еще 15. Из 29 улиц заасфальтированы только три — так что планов громадье. Следующая головная боль жителей домов, стоящих близко к аэропортовской дороге, — отсутствие шумоизоляционной стенки протяженностью свыше километра. Возвести ее власти были обязаны уже давно. И Елена Яковлевна чувствует, что обязана ускорить процесс. Вот сейчас, считает она, когда идет сооружение моста, самое удобное время включить установку стены в какую-нибудь программу.

Мы сидим с «губернатором» в ее коттедже, на втором этаже, как она поясняет, в зале для совещаний. Совещания проходят почти каждый день. О всех принимаемых решениях общественный секретарь Эльвина Розанова тут же извещает жителей Цыганской поляны через интернет. И не только их, но и специалистов администрации Кировского района.

— У меня в соцсетях 35 групп, — сообщает не без гордости Ахмадеева и поясняет: — Входят в них жители поселка, ответственные специалисты городских и районных служб, специальная группа с заместителями главы администрации района. То есть любой вопрос я могу решить быстро, не откладывая дело в долгий ящик.

Слушаю «неуволенного комсорга» и чувствую, что тоже подпадаю под обаяние этой не знающей устали женщины, которая в сезон закатывает тысячи банок грибов и другой снеди, грамотно ведет свой нехитрый бизнес, куда трудоустроила почти всю родню, и еще исполняет огромный круг обязанностей «губернатора» поселка — подчеркиваю! — на общественных началах. Не получая за это никакой зарплаты. Хотя стоп: все стены коттеджа увешаны разными дипломами и почетными грамотами от самых разных государственных инстанций. Вот эти красивые, из мелованного ватмана листы — не есть ли новая форма валюты для расчетов за бескорыстную общественную работу? Почему бы и нет? Елена Яковлевна еще в комсомольском возрасте привыкла к такой форме «оплаты» за спортивные достижения. Побеждала тогда, побеждает и сегодня. На хозяйственном «фронте».

— Для вас работа председателем многих комитетов, получается, все равно что спорт? — думал огорошить ее своим вопросом.

— Да, — смиренно соглашается Ахмадеева и признается: — Лишь бы доставляла удовольствие. Не привыкла сидеть без дела. За нашей улицей должен и в этом году остаться переходящий кубок. Отдавать его мы не намерены.

О чуткости и внимании со стороны «губернатора» прослышали все жители. Если у нее на улице Зои Космодемьянской жили всего шесть ветеранов, относящихся к категории детей войны, то теперь их 49 по всему Кооперативному поселку! Все получают из рук щедрой Ахмадеевой в праздник великой Победы какой-нибудь ценный подарок. В прошлом году, например, бабушкам она раздобыла по своим бизнес-каналам красивые платки с национальным русским орнаментом.

Батальонам нужны лопаты, антифриз, тёплые носки

Небольшой склад рядом с торговым залом в магазине Ахмадеева отвела под хранение того, что входит в перечень гуманитарной помощи для бойцов в зоне СВО от жителей Кооперативного поселка. Члены инициативной группы оповестили всех, что начат добровольный взнос денег по принципу «кто сколько может», и закупили то, в чем сегодня наиболее нуждаются наши батальоны на передовой: антифриз для боевых машин, лопаты, баки под воду. Один из пенсионеров, в прошлом работник Росгвардии Рафаиль Абдеев, привез бочонок меда с собственной пасеки.

— Первый раз, в 2022 году, мы собрали 148 тысяч рублей, на них купили теплые носки, балаклавы, — листает свой рукописный журнал Елена Яковлевна. — В прошлом году помогли таким же образом беженцам с Украины, которых разместили на одной из баз отдыха вблизи мелькомбината. Накупили им продуктов, сала разного приготовления — оно им очень понравилось.

Боль и тревога за солдат на передовой — сегодня, пожалуй, главный камертон настроения в пригородном поселке, где все почувствовали себя единой семьей.