Уволить? Нет, оптимизировать!

Начало нового учебного года было связано не только с торжественными церемониями по поводу первого звонка и другими приятными моментами. Многие, кто имеет отношение к народному образованию, оказались перед очередным испытанием из числа не самых желательных. Оптимизация школ, сокращение учительских кадров вновь заставили нервничать всех: педагогов, учеников, их родителей. Два соседних района на северо-востоке республики не стали исключением. Но ситуация в Кигах и Белокатае немного разная.

— Честно говоря, мы оказались не совсем готовы к новому витку оптимизации, — начал беседу начальник Кигинского райотдела образования Ильгиз Хадыев. — Вспомним: не так давно было сказано, что она завершена. Но в августе, словно гром с ясного неба, — совсем другие указания.

Напомним, что же произошло в августе. На республиканской учительской конференции президент Рустэм Хамитов поставил конкретную задачу: снизить на 20 процентов неэффективные расходы в области образования. Прежде всего, за счет выявления «узких» мест, в частности, связанных со снижением расходов на коммунальную деятельность, уменьшением управленческого аппарата. Но события сентября показали, что Министерство образования республики, а главное, управленцы на местах выбрали несколько иной путь. Как заявил недавно Рустэм Хамитов, вместо снижения неэффективных расходов, чиновники начали сокращать учителей.

— Принимая закон об оптимизации, не учли наших условий — расстояний, состояния дорог. И потом, нормативы предусматривают одинаковое количество учеников на одного учителя как в городе, так и на селе — 15 человек. Но нам этого никогда не достичь.

Так вот, если брать отдельно Кигинский район, нельзя сказать, что оптимизация прошлась по нему катком. Закрыта всего одна школа — начальная в деревне Ягуново, в которой учились трое детей. Теперь их возят на автобусе в соседнее Старомухаметово, что в двух с половиной километрах. Или взять Кулбаковскую среднюю школу. На 21 ученика здесь приходилось 19 работников — учителей и технического персонала. В итоге каждый школьник обходился ежегодно в 143 тыс. рублей (для сравнения: в райцентре стоимость обучения — 35 тыс. на ученика). Пришлось перевести ее в разряд начальных, понизился статус еще у нескольких школ.

Казалось бы, все просто, ясно и гладко. Пришлось перевести — а куда денешься? Но есть другая статистика. В ходе оптимизации под сокращение угодил 41 учитель. Правда, пятеро из этого числа — пенсионеры. Но остальные — полные сил люди. Вот что поведала одна из них:

— Прошу только не называть мою фамилию, мне еще здесь жить, надеюсь вернуться в школу у нас. Пока же езжу на работу в соседнюю Челябинскую область. Живу там у родственников, домой только на выходные приезжаю. А что было делать? У нас двое детей, муж зарабатывает не так уж много. И мне еще повезло: мои сокращенные коллеги в большинстве своем так и мыкаются без работы. Странно как-то: у нас — оптимизация, а у соседей учителя на работу требуются. Кроме меня, сюда еще несколько человек из района ездят — здесь им дают полную нагрузку, дома — нет. Но не только на нас, преподавателях, оптимизация сказалась. Жалко детей, которым в связи с переездами вставать на час раньше теперь приходится, да и родителям волнений хватает — дорога есть дорога, особенно в зимнюю стужу. Непросто все это, очень непросто. В Кулбаково вон глава администрации сам ездил, убеждал: необходимо детей с 5 по 9 класс возить в другую школу. Возят, но далеко не всех удалось убедить в необходимости этого. Еще вот что мне объясните. Если президент требует прежде всего административных работников сокращать, почему же в роно всего одного сократили, а учителей — вон сколько?

Вот как ответил на этот вопрос Ильгиз Хадыев:

— Надо понимать, что после оптимизации той или иной школы высвобождается какое-то количество учителей. На всех, увы, работы не хватает. Говорю это с болью за коллег, да что поделаешь, закон есть закон. Другое дело, что, принимая его, не учли наших условий — расстояний, состояния дорог. Потом, нормативы предусматривают одинаковое количество учеников на одного учителя как в городе, так и на селе — 15 человек. Это тоже неверно, никогда нам этого не достичь. К положительным моментам отношу то, что уже сегодня не хватает мест в детсадах. Это значит, что года через три следует ожидать притока учеников. Поэтому очень важно сохранить школы, которые есть сегодня. Иначе может получиться, как с детскими садами: сначала раздали помещения коммерсантам, теперь не хватает того, что есть.

Поясню и ситуацию с техническим персоналом, который мы также должны сокращать прежде всего. Вот смотрите: если по норме обслуживать школьную котельную должны три кочегара, как я могу кого-то из них сократить? Об административных кадрах. В том же Кулбаково, например, как и еще в ряде школ, администратор один — это директор. Его прикажете сокращать? И еще. Очень сложно будет в ближайшие годы трудоустроиться выпускникам-педагогам, особенно окончившим педколледжи. На сегодня, например, нам требуется в районе только один учитель физики.

Конечно, в процессе оптимизации есть и положительные моменты. Как, скажем, вести урок физкультуры с классом, где два-три ребенка? Или урок пения? Другой пример. В деревне Теплый Ключ школы нет вообще, детей оттуда возим в райцентр. И, знаете, родители довольны. Потому что понимают: качество обучения в школах райцентра все же выше, да и такой важный фактор, как общение со сверстниками, никто не отменял. В больших школах круг его, конечно же, куда шире. Я вот что еще скажу. Закон о подушевом финансировании школьных учреждений был принят в 2008 году. Вот тогда и надо было плавно начинать оптимизацию, шаг за шагом, было бы гораздо меньше потрясений. А теперь мы имеем то, что имеем. На очереди — следующие школы, которые мы должны будем оптимизировать. Они уже определены, называть не буду, это опасно. Но как быть, если в одной из деревень семь пятиклассников, двое учатся в шестом, четверо в седьмом, пятеро в восьмом и в девятом — четверо? Итого двадцать два ребенка, а в штате школы вместе с техническими работниками — шестнадцать человек. Оптимизируем, сократим людей, а где работу для них найти?

Спорить трудно, конечно. Но так и повис в воздухе вопрос: почему оптимизация практически миновала штат роно?

Зульфира Гилиманова,
начальник Белокатайского отдела образования:

---

— К техперсоналу, подлежащему сокращению, были отнесены социальные педагоги
и пионервожатые, их у нас больше нет. Но все же кто важнее: социальный педагог, психолог или кочегар?

О том, какое внимание процессу уделяется у соседей, говорит уже то, что в беседе участвовал глава администрации Белокатайского района Павел Механошин, полностью владеющий ситуацией. Но сначала слово Зульфире Гилимановой, возглавляющей отдел образования.

— Мы сразу поставили задачу провести оптимизацию с наименьшими потерями для системы образования района. Конечно, полностью избежать их не удалось, исполнение указаний министерства образования контролируется довольно строго. Что касается закрытых школ — их три. Судите сами: в Восходе учился один ребенок, в Медятово и Юлдашево — по три человека. Да там и родители не особо возражали, понимая необходимость таких мер. Для детей, которые ездят в соседние села, созданы группы продленного дня, организовано двухразовое питание. Учителя из всех трех школ трудоустроены. Тем не менее 25 моих коллег попали под сокращение. Но в первую очередь проводили на заслуженный отдых тех, кто имел на это право, — их 13 среди сокращенных. В роно сокращены два методиста, сейчас штат отдела — 16 человек. Увы, но после августовских указаний из министерства нам придется продолжить неприятный процесс. Сейчас готовим к закрытию еще шесть школ — мы люди подчиненные и вынуждены исполнять то, что велят сверху. Учителя и родители школьников уже оповещены о том, что их ждет. Есть, конечно, недовольные, но большинство относится с пониманием, во всяком случае, в адрес роно мало кто кивает. И педагоги, которые будут высвобождены, тоже понимают: на всех работы не хватит. А вообще, необходимо пересмотреть для села как минимальный класс-комплект — 14 человек, так и количество учеников на одного учителя — 16. Учитывая пожелания учителей, мы сегодня многих направляем на переподготовку — чтобы, скажем, учитель начальных классов мог отдельно преподавать русский язык или физику, имея за счет этого больше часов. Отдельный разговор — о техперсонале. К нему, как известно, были отнесены, в числе прочих, социальные педагоги и вожатые, их у нас больше нет. Но все же, кто важнее: социальный педагог, психолог или кочегар?

Павел Механошин,
глава администрации Белокатайского района:

---

— В этом году мы получили два новых автобуса, а нужно еще пять. Значит, придется возить детей на автобусах, ГОСТам не соответствующих. В общем, школы закрывать министерство требует, а технического обеспечения под задачу не создает.

— Есть еще одна очень серьезная проблема, — вступает в разговор Павел Механошин. — У нас устарел, не соответствует ГОСТам парк автобусов. За счет бюджета района мы переоборудовали часть из них, оснастили ремнями безопасности, например. Но нынешние стандарты таковы, что привести в соответствие с ними весь парк нам не по силам. В этом году мы получили два новых автобуса, но нужны еще пять. Что нам остается делать? Отвечу прямо: возить детей на автобусах, ГОСТу не соответствующих. В общем, школы закрывать министерство требует, а технического обеспечения под задачу не создает. Теперь об учителях, уже работу потерявших, и о тех, кто вскоре тоже попадет под сокращение. Как уже сказала Зульфира Борисовна, мы стараемся и будем стараться найти для них работу. Возможно, пока не по специальности. Пока — потому что они первыми займут места тех, кто уйдет на пенсию или поменяет работу по другим причинам. Соответствующие указания центру занятости на этот счет даны. Я понимаю, что даже эти меры полностью скрасить ситуацию не могут. Но список сокращенных учителей у меня в особой папке — вот она. Судьбу каждого отслеживаем. Вот только, судя по всему, список этот совсем скоро увеличится по причинам, названным выше.

Можно спорить, можно соглашаться с каждым из тех, кто был представлен в материале. Несомненно одно: процесс оптимизации школьных учреждений проходит болезненно и непросто. И подходы к нему могут быть разными.

Выбрать наиболее правильный курс — вот задача руководителей всех звеньев. И напоследок. В глуши каких кабинетов родился термин «оптимизация»? Во всяком случае, нам не удалось встретить никого, кому бы то, что происходит сегодня, добавило хоть каплю оптимизма.