Как кузнец музей создал

— Это что, ухват?

— Да нет, это же держалка для сливной трубы! — по-детски радуется нашей недогадливости Александр Иванович. Еще больше веселит его моя реакция на лапти, которые носили в сырую погоду: пытаясь снять их с деревянных подставок, чтобы разглядеть, каким составом они пропитаны, я не сразу соображаю, что именно благодаря этим намертво приделанным колодкам обувь и не намокала.

Загадочных вещиц в музее Ценарева — полным-полно, сколько, он и сам не знает. Собирает их давно, и не для славы или отчетности, а для души. Несведущим современным горожанам остается только догадываться о назначении большинства этих затейливых предметов. Как, впрочем, и деревенским жителям, чей нынешний «продвинутый» быт не имеет ничего общего с реалиями глубокой старины. Впрочем, каждой вещи не просто отведено свое почетное место — многие снабжены поясняющими табличками, порой весьма забавными. Например: «Свадьба под этот колокольчик была веселой у Гурина Герасима Павловича».

Коллекционированием старых вещей Александр Ценарев занялся уже после выхода на пенсию, когда оставил уфимскую квартиру дочери и вернулся с женой в родную деревню Николаевку. Случилось это двадцать три года назад. Сначала тащил все, что удалось найти на свалке или выпросить у соседей, в дом. Кое-что покупал, выкраивая деньги из каждой пенсии. Благо, Валентина Акимовна к увлечению своего супруга относилась с пониманием. А потом Александр Иванович нашел единомышленника среди местных чиновников. Вернее, на тот момент глава Николаевского сельсовета Елена Сютина была директором школы, куда Ценарев устроился завхозом. И музей поначалу энтузиасты открыли там же, на первом этаже учебного заведения. А когда появилась возможность, обустроили его в отдельном помещении.

— В здании, где сейчас находится музей, раньше располагалась наша школа. Потом ее перевели в новое строение, а здесь оставался интернат, где жили дети из других деревень, учившиеся в Николаевке. Еще позже тут были сельсовет и библиотека. Затем здание опустело, — рассказывает Елена Сютина. — Вот тогда Александр Иванович пришел ко мне и говорит: раз дом начали по доскам растаскивать, может, лучше сделаем там музей? Было это в 2001 году...

С тех пор коллекция Ценарева заметно разрослась, сейчас она занимает три комнаты. Здесь уютно соседствуют керосиновые лампы и телевизоры, пушечные ядра и елочные игрушки, железные инструменты и полотенца ручной вышивки, патефоны и деревянные утюги, иконы и пожелтевшие фотографии ушедших на фронт односельчан... Эта эклектика почему-то совершенно не режет глаз. Возможно, потому, что в удивительном деревенском музее нет холодных стекол и красных ограждающих ленточек, все по-домашнему, любую вещь можно взять в руки и ощутить дыхание времени. Ностальгией повеяло от радиоприемника «Беларусь-59», фарфоровых лебедей и висящей на стене репродукции автопортрета Зинаиды Серебряковой — словно я опять маленькой девочкой очутилась в гостях у своей бабушки, и на миг показалось даже, будто она сама вот-вот появится в дверях и ласково улыбнется...

Такое яркое путешествие во времени и пространстве способен испытать каждый, кто заглянет в музей сельского собирателя. Любому какая-то вещь может напомнить о детстве, об ушедших родных. Тем сильнее удивляют люди, считающие, что старания Ценарева никому не нужны. В том, что такие существуют, с грустью убеждаешься, почитав книгу отзывов, на первой странице которой трогательно нацарапано рукой хранителя музея: «Пиши честно, не обижусь!». Есть и те, кто считает, будто Александр Иванович получает за свою работу деньги. «Поэтому и не хотят дарить что-то для музея», — вздыхает пенсионер. Но благодарных и интересующихся все же намного больше. Особенно любят Ценарева дети, которые часто прибегают поиграть с ним в самодельные шашки.

— Сейчас-то холодно, поэтому не приходят, — переживает Александр Иванович.

В деревянном строении и в самом деле невозможно находиться без верхней одежды: помещение не отапливается, света тоже нет. Ноги стынут даже в зимних сапогах. Температура — как на улице. Быть может, поэтому хранитель музея постоянно глухо кашляет. Говорит, в последнее время здоровье стало подводить. Так что музей, к сожалению, может полноценно работать только в теплое время года. Правда, как говорит глава сельсовета Елена Сютина, возможно, скоро получится перенести коллекцию в другое помещение, где будет и тепло, и электричество.

Музей Ценарева не раз обворовывали. Последний налетчик вышиб дверной замок и украл икону. Но заявлять на него в полицию не стали: сами, говорят, вычислили. Свой, местный воришка оказался. Отпираться не стал, лик Богородицы вернул. Впрочем, такие криминальные происшествия хранителя старины не останавливают.

— Александр Иванович — у нас в Николаевке главный оптимист и энтузиаст, — улыбается Елена Сютина. — Такого краеведческого музея нет ни в городе, ни во всем Благовещенском районе.

Ценарев не просто собирает предметы быта: у него «золотые» руки, налаживает все, что подлежит ремонту. Например, «реанимировал» две прялки в виде колеса, старинный ткацкий станок, довоенный патефон. Во время экскурсии он торжественно ставит иглу на пластинку, и сквозь глухой шум и тихое потрескивание разливается по комнате голос Лидии Руслановой... В юности, еще до армии, Ценарев был местным кузнецом, затем токарем. После службы в Германии работал в Уфе шофером, машинистом на заводе, так что профессий и навыков у него много.

— Вот с этой ступкой была забавная история, — показывает Александр Иванович на выдолбленный окаменелый кусок дерева. — Шел я как-то весной по берегу, смотрю — валяется прямо у кромки воды, видимо, река ее вынесла. Подобрал и спрятал там же, неподалеку. Тащить тяжело было. А куда спрятал, забыл! Вернулся — найти не могу. Отыскал только через год…

По словам главы сельсовета, больше всего Ценарев радовался, когда нашел колхозную книгу почета. Хочется ему, чтобы жители Николаевки лучше знали своих односельчан и гордились ими.

Прощаясь с Александром Ивановичем на заснеженном крыльце, пожалели об одном: что не привезли какую-нибудь вещицу для его музея. Если порыться в кладовке или сарае, наверняка найдется то, что мы считаем ненужным хламом, а собиратель — ценностью. Хотя… Может, еще и свидимся. Надо же посмотреть на грядущее новоселье. Вот и будет повод для подарка.