Все новости
Колумнисты
15 Мая 2014, 15:48

Трофейная скрипка

Отмаршировали, отрапортовали, поздравили, продемонстрировали. Кто любовь, а кто скепсис. День Победы. 69-я годовщина. Ветераны на фото и видео. Живые и мертвые. Было важно вспомнить и напомнить. Десятки акций разномастного калибра, политические и обычные, которые от сердца. Миллионы строчек написано по всей стране. Традиционный инфоповод. Отрабатываем. Пожалуй, единственный жанр, в котором нет такой профессиональной нужды — «колонка». Так что дальнейшие буквы «не ради» и «не для», и даже «не потому, что». Просто не написать — не могу.

Девятое мая — праздник, который с детства любила больше дня рождения и Нового года. И сейчас ничего не изменилось. Очень личный день. Из-за деда. У него было странное имя Герольд, и он совсем не походил на «классического» ветерана — с медалями на груди и слезами на глазах. Дедушка был хулиганом. Отчаянным. Он не только внешне до боли напоминал Юрия Никулина, но и так же, как и великий актер, не переставая травил анекдоты, скабрезные частушки под аккомпанемент мандолины, которые мы, внуки, обожали. Еще он умудрялся ходить франтом и всегда одевался с иголочки. Даже тогда, когда приличной одежды в стране не было.
Уйдя на фронт 17-летним щеглом, прихватил с собой скрипку. Зачем, не пойму до сих пор. Играть он тогда не умел. Из рассказов знаю, что несколько месяцев мучил мяуканьем струнного инструмента всю команду моряков, которым «посчастливилось» плавать с Герой Телиным на небольшом судне. Это был особый отряд ракетных катеров с «катюшами» на борту. Хорошо себе представляю, как дед, пока судно тралит мины на Волге (их было много после Сталинграда), развлекает команду звуками «небесной красоты». Немудрено, что капитан не выдержал и, в конце концов, выкинул инструмент за борт.

И только на излете войны тот же самый капитан подарил деду трофейную скрипку 1754 года. В Вене. Дед ни тогда, ни потом даром времени не терял — в Австрии стал кавалером венского вальса и все-таки научился хорошо играть на скрипке. Теперь она хранится у меня. Разбитая и без струн. Память.

Дед плавал по Черному морю и Дунаю, участвовал во всех керченских операциях. Несколько десятков медалей. И он ни разу ничего мне так и не рассказал. Я просила, выпытывала, умоляла. С непосредственностью молочного возраста хотела знать, что такое война. Он отшучивался. Отворачивался. Рассказывал какие-то смешные случаи, но так и не ответил на мои детские и, сейчас понимаю, жестокие вопросы, вроде «а сколько немцев ты убил?». Один раз признался, что было очень страшно. На этом — все.

Именно дед, ветеран, прошедший войну, научил меня, а заодно и всех моих друзей, «держать хвост пистолетом». Чтобы ни случилось. Не отступать, когда страшно, и не обижать тех, кто слабее.

Первым, кто объяснил, что такое подлость, был именно мой дед, Герольд Алексеевич. Повторял, как важно сохранять человеческое достоинство. Он пускал со мной кораблики в весенних лужах, обучал ловле окуней на Волге, ходил на экзамены в школу. Заставил внучку-балбеску освоить годовой курс физики за ночь. Он был выдающимся химиком-физиком, умел просто объяснять немыслимые вещи.

Я до сих пор ему благодарна. Благодарна за пример мужества. Непоказного. Настоящего. Дед всю жизнь любил бабушку. Всегда над ней подтрунивал и был нежен. Любил рассказывать, как дрался за ее внимание в молодости, отбивал от ухажеров, считал самой красивой женщиной. Это был счастливый, крепкий брак. Большая редкость. Он не думал, что она уйдет раньше.

Но бабушка сгорела всего за две недели в 69 лет. Неожиданно. Первая невосполнимая потеря в нашей семье за многие годы. Дедушке тогда было 74. Помню, что всегда сутулился. Сильно. Складывалось ощущение, что уже никогда не разогнется. Но когда мы пришли и сообщили о смерти «его Люси», он выпрямился. Да, плакал. Но спина в тот день была прямой. Как и все похороны и поминки. Эту прямую спину деда, который в тот момент потерял смысл жить дальше и вскоре умер, я запомнила на всю жизнь.

Что-то было в людях того поколения. В тех, кто пережил ту войну. Тот голод. Тот страх. Ту разруху. Может, умение видеть важное и радоваться обычному? Ценить простое? Честно трудиться? Быть настоящими?

Не трогают пышные парады и пламенные речи. Не задевает ежегодная суета вокруг 9 Мая. Все правильно, а если и не очень, то точно не мне об этом судить. Но я буду рассказывать о Великой Отечественной и цене той Победы своей дочери, когда она подрастет. Не потому что так принято, особенно на новой волне «патриотизма». Из-за Телина Герольда Алексеевича и его подвигов, о которых он так ничего и не рассказал.

Сейчас остается только бережно носить его фамилию и помнить то, что дед сказал мне еще совсем маленькой: «Главное, Катя, чтобы не было войны».
Читайте нас: