Содовой столицей России станет Стерлитамак

Башкирия и ОАО «Башкирская химия» создают «Башкирскую содовую компанию», которая может стать четвертой в мире по производству кальцинированной соды. Об этом было заявлено в середине декабря. БСК объединит «Каустик», Березниковский содовый завод, транспортную компанию «Транснефтехим» и «Соду». Республика в новом АО получит долю в 38 процентов, «Башхим» — 60 процентов.

О том, как будет происходить создание единой компании, рассказывает генеральный директор «Башхима» Надежда Пинигина.

— Надежда Ивановна, когда может быть создано новое акционерное общество? Какой у него будет уставный капитал?

— Собрание акционеров «Соды», это принципиальное собрание, назначено на 17 января. Оно станет отправной точкой для начала создания новой компании. После того, как такие же собрания пройдут во всех трех АО, начнутся юридические процедуры.

Считаю, что на создание новой компании уйдет как минимум полгода. Это же огромная работа — переоформление лицензий, передача имущества, создание организационной структуры.

Уставный капитал будет определен после окончания оценки активов.

— То есть вы не можете пока сказать, какой будет стоимость пакета БСК, принадлежащего республике?

— Оценка всех активов проведена. В течение всего года шли консультации. Размер госпакета — а это 38 процентов — обсуждался на советах директоров, в правительстве. Когда шли переговоры весной 2010 года — при прежнем президенте РБ, — правительство претендовало на долю республики в 25 процентов. Сейчас руководство республики более тщательно подошло к формированию собственного пакета. Это вопрос не столько оценочный, сколько договорной. Скажем так, вопрос решен в договорном порядке. Доля республики получилась выше, чем она была по оценке, а это, повторюсь, 25 процентов. Вопрос долго обсуждался, прежде чем акционеры согласились на такое соотношение. «Башхиму» пришлось немного уступить правительству республики.

— Вам не надо будет получать разрешения антимонопольной службы на объединение активов?

— С точки зрения антимонопольного законодательства сейчас нам не требуется разрешения. По закону мы должны зарегистрировать группу — она уже зарегистрирована в ФАС.

— После создания нового акционерного общества все четыре предприятия будут называться одним именем — «Башкирская содовая компания»?

— Давайте вернемся к структуре после 17 января.

— Где новое АО будет размещаться территориально?

— В Стерлитамаке, здесь же два наших основных предприятия находятся.

— Надежда Ивановна, простите за неграмотность, но как технологически «Каустик» впишется в содовую компанию?

— Для получения ПВХ нужен хлор, чтобы получить хлор, нужны соль и рассол. Мы же на одном рассоле сидим. Второе. Каустическая сода и кальцинированная сода — щелочи, они могут взаимозаменяться на некоторых производствах.

Наглядным примером правильности нашего пути является компания Solvay, мировой лидер в производстве кальцинированной соды, которая является также крупнейшим игроком на рынках каустической соды и ПВХ.

— А как решился вопрос с зависимостью «Каустика» от поставок этилена с «Газпром нефтехим Салавата»?

— Сейчас мы приобретаем этилен у «Газпром нефтехим Салавата», но у нас также есть и иные альтернативы. Возможна закупка этилена у «Нижнекамскнефтехима», в перспективе — у «Уфаоргсинтеза», который в феврале 2013 года обеспечит прокачку этилена через собственный трубопровод. Таким образом, появится еще один игрок. Если раньше профицит этилена был только у «Газпром нефтехим Салавата», то сейчас ситуация изменилась.

С точки зрения перспективы рассчитываем на реализацию «Плана развития газо- и нефтехимии России на период до 2030 года», согласно которому будут введены новые мощности по этилену и будет ликвидирован его дефицит. Мы, со своей стороны, при наличии свободного этилена, готовы рассмотреть возможности по увеличению производства ПВХ до 600 тыс. тонн в год.

— Вы заявили, что объединенная компания займет 4 процента в общемировом объме производства кальцинированной соды. Значит, вам надо будет наращивать сырьевую базу. За счет чего? За счет Каранского месторождения?

— На торги был выставлен единственный участок — Каранское месторождение. Разведка не проводилась, продавался участок с ресурсом. Это значит, что там может быть что-то, а может и не быть. Поэтому участок выставлялся не на аукцион, а на конкурс. Мы получили лицензию на геологическое изучение, разведку и потом уже добычу известняка. Подготовили проект по разведке, весной начнем делать разведочные скважины, можно будет достать керн и, исходя из этого, двигаться дальше.

Если взять реестр карбонатного сырья для химического производства, то на территории Башкирии такого сырья нет. Есть ресурсы. Вот лежит известняк, а сколько его, какой химический, физический состав — все это надо выяснять, только тогда можно будет говорить, подходит он для «Соды» или нет.

— Но ранее Башнедра сообщали, что месторождение было изучено за счет федерального бюджета специально для вас.

— Да, «Диор» провел разведочные работы, но на баланс сырье не поставлено. Не было экспертизы.

— Если Каран не оправдает ожиданий?

— Мы до 2017 года обеспечены остатками сырья. Заканчиваем проект по добыче сырья мокрым способом ниже уровня грунтовых вод. Он проходит экспертизу, здесь уже другая технология добычи. Это даст сырье до 2019 года.

Вложения в Каранский участок, по первоначальным оценкам, составят 10 млрд рублей с учетом транспортировки. Пока технико-экономическое обоснование не готово, не можем окончательно сказать, сколько это стоит. Параллельно будем искать другие источники сырья.

— Вы рассчитываете на Шиханы?

— В отношении Шихан решение принимаем не мы. Это в компетенции Роснедр, Башнедр. Республика тоже заинтересована в стабильной работе предприятия. И не только как акционер, но и как государство.

— Сейчас на российском содовом рынке вы какое место занимаете?

— «Сода» и Березниковский содовый завод занимают 65 — 70 процентов отечественного рынка.

— Бюджет Башкирии сейчас получает ощутимые доходы от дивидендов «Соды». Можно ли говорить о том, что дивиденды от БСК будут больше?

— Дивидендная политика — это взаимоотношения акционеров. Именно они решают, направить прибыль на развитие или на дивиденды. Новая компания будет доходной, ведь мы объединяем не убыточные предприятия.

Но я полагаю, что республика в итоге получит главное — рабочие места и доходы, которые останутся на территории. Чем больше людей будет занято, тем меньше проблем в государстве, так? Если это будет крупная компания, которая при вступлении в ВТО устоит против мировых гигантов, она в любой регион принесет доходность и стабильность.

За последнее время крупных компаний, особенно в химическом комплексе, на российском рынке не создавалось. И не каждый регион может похвастать тем, что сохранил свою долю в нефтяных и химических гигантах. Башкирская содовая по объемам производства кальцинированной соды станет четвертой компанией в мире, и здесь республике будет принадлежать крупный пакет. Это и имидж, и стабильность, и предсказуемость предприятия.

— Вы говорили о том, что «Башхим» инвестирует в БСК 25 млрд рублей. В каком направлении будет идти его развитие?

— Если говорить о «Каустике», то можно сказать, что будет построен новый завод. Сейчас мы можем производить 220 тыс. тонн ПВХ в год, объемы вырастут до 600 тыс. тонн. Это обеспечит более эффективное и экологически безопасное производство, укрепит наши позиции на рынке, мы станем самым крупным предприятием в России по мощности и не будем уступать мировым производителям.

Что касается «Соды», то ее развитие сдерживает река Белая. На предприятии планируется производить 1,7 — 1,8 млн тонн кальцинированной соды в год. Мы вкладываемся в экологические проекты. Это станция фильтрации тяжелых отходов, которую запустим летом 2013 года, и тем самым уменьшим сбросы в реку Белую. Второе — это помощь сельскому хозяйству, мелиорации — опробирование тяжелых остатков для расщелачивания полей. Делаем еще один большой проект на 1,3 млрд рублей — будем из отходов получать хлористый кальций, он используется при добыче нефти и как антигололедное вещество.

В Березниках хотим довести объемы производства с 600 тыс. тонн до 1,2 млн тонн к 2017 году.

— Возникает вопрос: а зачем было объединять три производства, если «Башхим» и так является почти единственным собственником Березниковского содового завода, владеет 48 процентами «Каустика» и почти 35 процентами «Соды»?

— Сегодня мы де-юре закрепляем то, что существует де-факто. Все три актива имеют различную структуру собственности, несмотря на оперативное управление со стороны «Башхима». Предполагаемое юридическое объединение предприятий позволит наиболее оптимально, без какого-либо конфликта интересов подойти к решению таких вопросов, как структура объемов производства и реализации продукции, выбор инвестиционных решений, управление денежными потоками. Если будет конкуренция между Березниками и «Содой», то возникнет вопрос: почему какое-либо решение принято в пользу Березников, если с точки зрения двух компаний, допустим, выгодно будет «Соде»? Создание БСК снимает эти вопросы, группа будет выступать на рынке синхронизированно, правильно распределять доходность от «Каустика» и «Соды», денежные потоки.

— Между тем эксперты говорят, что из-за технического несовершенства предприятия «Башхима» не могут конкурировать с зарубежными гигантами. С той же бельгийской Solvay, американской Аnsac.

— Это говорят люди, которые не владеют данным вопросом. Игроков на этом рынке не так много. «Сода» — лидер и на российском рынке и представлена на мировых рынках. Мы экспортируем соду и успешно конкурируем за рубежом.
Технологически мы не уступаем основному конкуренту — компании Solvay, мы производим кальцинированную соду по одной технологии.

Технология, которая у нас применяется, так и называется — Солвей. Если мы конкурируем с бельгийской компанией, чьи мощности расположены совсем близко — в Болгарии, почему она нас не задавила, если у нас плохая технология? Потому что мы по себестоимости лучше Solvay. У нас есть собственные ноу-хау, мы вкладываем ежегодно в оборудование по 800 млн рублей. Мы выпускаем низкохлоридную соду, которая востребована на рынке.

Определенными конкурентными преимуществами относительно российских заводов обладают американский консорциум Ansac и турецкий производитель ETI Soda, которые за счет огромных запасов натуральной соды могут производить качественную и дешевую кальцинированную соду.

— В условиях ВТО никто не потеснит вас?

— Мы не боимся конкуренции и надеемся не только сохранить, но и улучшить наши позиции на рынке. Для этого мы и инвестируем в развитие производств, улучшение качества продукции.