Роман с камнем

Мы возвращались от роскошно благоустроенного святого источника, который бил у горы Тастуба возле села Вознесенка Дуванского района. Впечатлений за день пребывания в этих местах накопилось так много, что казалось, уже нисколько вместиться не сможет и ничто удивить нас не в силах. Однако Светлана Серебреникова, глава сельской администрации, настояла на том, чтобы заглянуть по пути еще в один дом. Деваться было некуда, и мы из вежливости согласились, но и предположить не могли, какие сокровища нас поджидают в этом обычном деревенском жилище.

Хозяин Сергей Сирота встретил нас весело и непосредственно, словно давних знакомых. Мы еще порог не успели переступить, как на нас обрушился каскад остроумных шуток. Впрочем, юмором было пропитано и окружающее пространство. Сразу же нас повели по крутой лестнице в... потолок. Оказалось, там незаметная на первый взгляд дверца люка, и табличка, предупреждающая о возможном ударе головой. А дальше — сияющее царство нескольких тысяч драгоценных камней! Вот такой нехитрый музей минералогии сельского масштаба легко поверг в состояние эмоционального столбняка.

И оно усилилось даже не столько созерцанием невзрачного, неограненного маленького алмаза, сколько наличием в коллекции ракушки, которая лежала на дне давно уже несуществующего Пермского моря — двести миллионов лет назад. И на ней сохранился четкий отпечаток трилобита, мелкого морского животного наподобие современного таракана.

Особенно впечатлил своей необыкновенной красотой минерал целестин, который очень ценится коллекционерами за причудливость и разнообразие форм. Кроме того, способен флюоресцировать в ультрафиолетовом свете. Впервые был найден на острове Сицилия в 1781 году, и сначала его «почитали» исключительно за внешнюю красоту. А в ХIХ веке стали использовать при очистке сахара, и продолжалось это до тех пор, пока не выяснилось, что для этих целей вполне подходит более дешевый кальций. И о нем благополучно забыли.
Однако в начале ХХ века целестину нашлось неожиданное применение, когда начали изготовлять салюты и бенгальские огни. Во время Первой мировой войны его использовали для получения нитрата стронция, который является незаменимым компонентом любого фейерверка, поскольку дает огни красного цвета.

Благоприятно влияет этот минерал на здоровье человека, поскольку приводит в норму артериальное давление и сердечно-сосудистую систему в целом, а также помогает справиться с проблемами пищеварения. Кроме того, считается, что целестин способствует раскрытию и реализации потенциальных возможностей человека: помогает избавиться от закомплексованности и стать отличным собеседником. Во всяком случае, глядя на обаятельного владельца целестина Сергея Сироту, сомневаться в том не приходится. Этот жизнерадостный, энергичный и словоохотливый человек заразительно рассмеялся в ответ на вопрос: «Что дает вам больше позитива: магическое влияние камней или тайные силы вознесенской природы?» А потом признался шепотом: «Из города надо бежать. Вам нравится дышать автомобильным угаром и постоянно находиться в напряжении? А непрерывный шум? Все это так вредно для здоровья!»

Самая сильная любовь у него — к камням.
А еще к животным.
Насчет людей задумывается, но тут же находит оправдание:
«Люди сами о себе позаботиться могут!»

Любовь к камням Сергею еще в детстве привил отец-фронтовик, который мечтал стать геологом, но помешала война. Его призвали в девятнадцать, в сорок третьем был комиссован, но мечту осуществить так и не удалось. Жили они в Донецке. Шахты в тех местах чередовались с рабочими поселками. И «простора» для собирания камней лучше не сыскать. Запомнилось, как в семилетнем возрасте ходили на пруд купаться. А вокруг — шахты, связанные между собой жизненными дорогами. И мальчишки шли по шпалам, по которым возили руду, излишки падали на дорогу, и ребятня училась различать, где антрацит, где сера, где антимонид. Позже узнал про Кадымжанское месторождение, которое находилось в Киргизии. Сейчас той шахты уже нет, а многие шахтеры поумирали от силикоза. Техники безопасности в те времена почти не было, и они глотали кварцевую пыль, которая забивала легкие. В основном на рудниках работали заключенные, лет пяти-шести было достаточно, чтобы умереть.

Сначала Сергея взяли работать в экспедиции геодезистом, потом поступил в геолого-разведочный техникум, после чего окончил Свердловский горный институт и устроился в «Башнефтегеофизику». И до самой пенсии работал начальником сейсморазведочной партии. Исследовал Южный и Средний Урал, исколесил весь бывший Советский Союз, Казахстан, Прибалтику, Украину... всегда и везде собирая камни.

А теперь живет на краю географии нашей республики. И здесь от дома рукой подать до той опушки, где пятнадцать лет стояла сейсморазведочная партия, которой руководил Сирота. Деревенская жизнь на него, горожанина с приличным стажем, ни в коей мере не навевает тоску. Он постоянно работает. У сельчан дело всегда есть. Тем более если скотина имеется, коей солидно Сергей Николаевич «величает» своих петухов и кур. Каждый год заготавливает двадцать кубов леса, а все это надо распилить, нарубить и перетаскать. День проходит — телевизор некогда включить.

— Это не то, что вы там в городе от безделья воздух пинаете, — весело подтрунивает Сирота.
И тут же признается, что самая сильная любовь у него — к камням. А еще к животным. Насчет людей задумывается, но тут же находит оправдание: «Люди сами о себе позаботиться могут!» Но тем не менее в музее его двери всегда открыты для гостей. Самые благодарные посетители — дети. Словно захватывающие сказки, слушает ребятня рассказы Сергея Николаевича про то, как щелочная лава вытекает из вулкана, словно тесто для хлеба, и заполняет пустоты пузырчатым веществом. А от водички, которая несет в себе соли, внутри минералов образуются причудливые кристаллы.

Еще он брал с собой ребят в мини-экспедиции, учил определять возраст пород по останкам растений и животных. Вместе находили следы коралловых рифов — свидетельство того, что в этих местах когда-то простиралось теплое мелководное море. А когда море ушло, поднялась земная кора, и моллюски остались на поверхности.

В свободное время Сирота мастерит миниатюры из камня. Берет, к примеру, обыкновенный кусок яшмы, разрезает на пластинки и полирует — таким образом отшлифовывается рисунок природного происхождения. Подобных миниатюр в музее почти семь сотен. А разнообразных элегантных композиций из сочетания нескольких камней просто не счесть. Их Сергей Николаевич преподносит гостям в качестве подарка.
Так что бедное для кого-то на впечатления деревенское бытие у Сироты настолько наполнено эмоциями, что возникла потребность взяться за перо. И он начал писать рассказы. Один из них предлагаем вашему вниманию.

Проба пера

Старик и гора

Они жили по соседству так давно, что за время совместного проживания прекрасно изучили характер и привычки друг друга.

Гора по весне набрасывала на себя пестрое покрывало из цветущих трав, а ближе к осени наряжалась в золотистый наряд из листьев притихших берез. Почтенный возраст давал о себе знать, ведь несколько сотен миллионов лет — это вам не шутка. И каждую зиму она плотно кутала свои скалы и утесы в белое одеяло из хрупких кристаллов замерзшей воды.
Хижина старика прочно вросла своими корнями в мохнатые расселины. Когда-то у него была большая семья, и беспечный смех детворы звонким эхом разносился по склонам горы между стволами корявых берез и по мрачным ущельям. Дети выросли и разлетелись в разные стороны, не подавая о себе никаких весточек. Но старик не обижался. А спустя некоторое время его жена, не прохворав и пары дней, как-то тихо и спокойно отдала господу свою душу.

Летом старик ухаживал за огородом, который кормил его и четырех приблудившихся кошек, собирал и солил грибы, сушил ягоды и соцветия лекарственных растений. Небольшая речушка подбрасывала в плетеные из ивовых прутьев «морды» ленивых карасей и другую рыбью мелочь, а по первому снегу на звериных тропах старик ставил силки, в которые иногда попадали незадачливые зайцы. С людьми встречался редко: все дороги разрушились, окончательно отрезав старика от мира. Лишь изредка сюда забредал случайный охотник, который, отсыпав отшельнику немного спичек да соли, спешил поскорее убраться из этой пугающей глуши.

Так и жил он год за годом под дружное мурлыканье засыпающих кошек в безмолвном диалоге с горой. Когда-то безмятежная юность горы была нарушена подземными толчками и взрывами, но руки матушки-земли мягко приподняли ее вверх, подальше от геены огненной. Теплое море сбежало от разрушительных потрясений куда-то далеко, оставив ее одну коротать долгий век, пока не повстречалась со стариком. Он тоже был одинок и никому не нужен. Под негромкое журчание воды в неглубокой речке их души совершали сказочные прогулки по времени и пространству, все более привязываясь друг к другу, прекрасно понимая, что скоро сольются в одну.

И вот, наконец, когда на старых погостах буйным цветом вспыхнула сирень, старик ушел в таинственный, каменный мир горы, чтобы уже больше никогда не возвращаться в свою одинокую хижину, а за ним устремились преданные тени кошек, которые не пожелали расстаться со своим хозяином.

Сергей СИРОТА