Я справлюсь, мама!

Было время — он чуть не спился. А ведь здоровый, симпатичный, работящий… Да что с того, если тогда вдруг почувствовал себя потерянным, никому в этой жизни ненужным.

— Мы ведь с мамой одни на этом белом свете были. Без родни. Только друг за дружку и держались. Она была для меня всем. Внезапно ее не стало, и я едва не сломался. Упал. Пусть не на самое дно, но все же. Я и сейчас не могу сказать, что твердо стою на ногах.

— Самое главное — избавился от алкоголизма. Не многим это удается.

— Все-таки в деревне живу, совестно перед соседями. Да и перед памятью мамы стыдно. Она же не для этого меня растила. Последнее мне отдавала, в институте выучила… Я ведь по профессии зоотехник. Но, увы, работы нет.

Салават Аскаров вызывает симпатию. Может, резковат, но искренен. Согласитесь, редкая ныне черта характера…

— Ангела из себя изображать не собираюсь. Вот вы спрашиваете, смогу ли я вообще не пить. Честно скажу — не знаю. Но буду стараться. Очень. Разгульная жизнь совсем не по мне. Я сейчас многое понял. Если человек пьет, повод всегда найдется. Как в том фильме — сегодня день артиллериста, завтра — танкиста. Да, смерть мамы — горе. Но оно не может оправдать твою слабость, — странно звучат не столько его слова, сколько тон. Спокойный, даже монотонный.

Признаюсь, не судьба этого мужчины привела меня в такую даль. Хотя, узнав его историю, понимаю, что сам по себе человек он интересный. Меня же привела к нему людская молва: якобы в селе Комсомольск живет умелец, который веники вяжет. Да такие хорошие, что некоторые уже и свои «изделия» под его «брендом» продают.

— Напридумывают же! Самые обычные веники, ничего особенного, — услышав мой рассказ, он искренне удивляется. — Народ не жалуется, и ладно!

Если призадуматься, любой бизнес с чего-то начинается. Чаще всего при поддержке родных. Но у Салавата не только родни, но и второй половины пока нет. Хотя перешагнул за тридцать.

— Я ведь даже в армии не служил. Не по здоровью, а потому, что единственный сын у мамы, а она болела. Без мужского воспитания рос...

Однако если бы у Салавата не было мужского характера, смог бы он остановиться на краю, а потом подняться? Не сказать, что у него прибыльный бизнес. Но работа помогает выжить. В год 500 — 700 веников делает. Штуку за 35 рублей продает.

— Везде же по 50 рублей, тем более ваши веники успехом пользуются.

Но мое недоумение его не трогает — только руками разводит. Мол, и совесть надо иметь, свои затраты именно на столько и оцениваю.

Конечно, мог бы и развернуться. Но для этого нужно делянку оформлять, а на это средств пока нет. А так, кто-то берет делянку, валит лес, а Салават на этих участках и вяжет свои веники. Зачем добру пропадать! Да и вообще, никакой работы не чурается. Нанимается, к примеру, дрова колоть. Причем делает это на совесть.

— Хотел бы дальше развиваться?

— Да, конечно. В каком направлении? Это пока секрет.

Когда мы выезжали из села, на пути попался один молодой человек. Шел он по широкой деревенской улице, еле волоча ноги. В стельку пьяный. Сколько таких вот мужиков, здоровых и крепких, спиваются сегодня в наших деревнях. У некоторых ведь и поддержка есть, родители помогают, так нет же, скисли давно. И, по правде сказать, особо не страдают… Раньше я как-то жалела их. А сейчас, после знакомства с Салаватом Аскаровым, несколько переменила мнение. В отличие от моего героя, им нравится быть убогими, свободными от труда и обязательств…