Перекрёсток смыслов

Краснохолмский — настоящая педагогическая терра инкогнита. Для тех, конечно, кто далек географически или от школьной темы в принципе. Зато жители Калтасинского района, порой живущие в двух десятках километров от села, изо всех сил стараются пристроить свое чадо именно сюда, в школу № 2, и никого не смущают ежедневные поездки на занятия.

Потому что сильный состав педагогов? Безусловно. Но ко всему прочему здесь создана атмосфера особого отношения к ребенку. Впрочем, тут много интересного и особенного.

Улётная движуха

Директор школы № 2 Марина Владимировна Никитина преподает историю и общест-вознание. В наши дни оба предмета — особенно первый — в прицеле жгучего интереса властей и общественности. Разрабатывается единый учебник. Ждут, что история будет учить патриотизму.

Это сложный предмет не только потому, что требует знать наизусть массу дат. Просто история как таковая менее интересна, чем программирование. Из-за тех же скучнейших дат. Помню, брат учился радиоконструированию в политехническом институте, высшую математику сдал на «отлично», а историю КПСС заваливал раз за разом. Интерес к истории еще со школьной парты ему отбил учитель, признававший только даты и твердивший, что все у нас более или менее, а впереди — светлое будущее.

Любить советский период или эпоху Ивана Грозного необязательно. Обязательно знать, почему, например, началась Великая Отечественная война — нравственно это очень важная тема, влияющая на мозги и эмоции ученика, осознающего, что лихое время испытаний и к его семье имеет непосредственное отношение. А вот как пробудить интерес к развитию общества в мирное время?
Марина Владимировна категорична:

— Нельзя зацикливаться только на уроках, на подготовке к ОГЭ, ЕГЭ. У нас в школе самые веселые праздники, самые яркие дискотеки, в которых обязательно участвуют учителя. Так было на дискотеке в стиле 80-х годов, которые запомнились не только самой танцевальной и зажигательной музыкой улетных АВВА или «Доктора Ватсона».

Я тут же вспомнил дворовых королев с пышными прическами, в свитерах из ангорки и вареных джинсах в компании патлатых принцев в мешковатой одежде, кроссовках «Москва» и спортивных кепи.

— Да, все так, — охотно подтверждает Марина Владимировна, — а девочки еще предпочитали яркую косметику, бижутерию из пластмассы и разноцветные браслеты.

— Но 80-е для нынешнего поколения школьников — это же пещерный век! Что они знают о той эпохе?

Как же я был неправ, наивно предположив, что речь идет о банальном «дискаче». Оказалось, не так все просто. Чтобы весело провести время, школьникам пришлось одеться по моде на излете века, тормошить расспросами родителей, перетряхивать гардероб с вышедшей из моды одеждой, исподволь окунаясь в культуру того периода.

Так здесь учат историю — не только по учебникам и заоблачным примерам из литературы. Дети приносят фотографии родителей и бытовую утварь. Родителям приходится выступать в роли консультантов или интервьюеров, отвечая на вопросы, что такое видеомагнитофон или проигрыватель, а если у кого-то сохранилась навороченная аппаратура «старины далекой», то она обязательно появится в классе на очередном уроке. А еще старшему поколению приходится напрячь память, чтобы рассказать о том, как проходили праздничные демонстрации и чему они были посвящены.

По первой специальности Марина Владимировна учитель русского языка и литературы. Может, еще и поэтому ее подопечные часто пишут сочинения — о своих бабушках и дедушках, о родном поселке. То есть история — вот она, рядом, события происходят не за тридевять земель, и предки твои, и ты сам — ее творец. Осознание этого — не отклик на мантры учителей: подготовка к той же дискотеке предполагала заинтересованный разговор на равных и на понятном для молодежи языке.

Место для дискуссий

История — это еще и масса поводов для дискуссий. И я не устоял перед соблазном задать непраздные вопросы. Картинки событий двадцатого века еще можно откопать в «сундуках» семейной памяти, пусть даже они окажутся изрядно побиты молью. Но глупо надеяться, что предки сохранили, например, воспоминания о преобразованиях Петра I. И как оценивать его реформы? Надеяться только на учебник можно было полвека назад. Сейчас он лишь ручеек в половодье изданных энциклопедий, справочников, научно-популярных телепрограмм и книг.

— Учит всегда учитель, а учебник — средство методической поддержки преподавателя, — считает Марина Владимировна. — Если зрить в корень, как наставлял Козьма Прутков, то можем обнаружить весьма интересные факты, которые не умаляют заслуг императора, но свидетельствуют, что реформы его вызрели не на пустом месте. Ученик должен входить в храм истории не только со ступенек парадного подъезда. Вот за Петром I закрепилась слава корабела. Но корабли строили на Руси задолго до него — это ремесло наши пращуры развивали с XII века. А в ХV веке даже выделялись деньги на постройку верфи в Соловецком монастыре. То, каким будет новое поколение, для меня очень важно. Представляю человека прежде всего думающего, анализирующего, рассуждающего, причем взвешенно.

Учить. Нельзя гуглить

Спустя несколько дней на эту же тему размышляла другой преподаватель — учитель истории и обществознания нефтекамской школы № 16 Инна Валерьевна Цедилкина. Моей собеседницей она стала не случайно. Открою секрет в последнем абзаце.

Главное для учителя истории, считает она, докопаться до правдивой информации. Черпать ее приходится из различных источников. Говорящий бренд ее внеурочной деятельности — «Истина где-то рядом». Чувствуете, без дискуссий, полемики, сопоставлений различных взглядов не обходится? В этом и кроется смысл настоящего учительского творчества.

Причины для споров самые разные, порой неожиданные. Вот пришла же кому-то из ребят мысль покопаться в генеалогическом древе Ивана Грозного, выяснить, кто он по крови. Не иначе фейков нахватались в интернете. А это зловредная бактерия — стерилизовать ее можно, призывая в помощь авторитеты масштаба Ключевского, Карамзина. Проще загуглить, но Инна Валерьевна признает только информацию из солидных изданий, настаивает на чтении книг, справедливо полагая, что многие события в изложении «летописцев», трубадурящих в социальных сетях, не более чем фантомы.

В итоге спонтанно возникший вопрос проявил на суровом полотне исторических фактов весьма затейливую и разветвленную родословную: в жилах Ивана Васильевича, первого царя Руси, текла все же русская кровушка, но изрядно разбавленная отпрысками властной верхушки Византии, Литвы, Швеции, Греции. Озорные раскосые очеса, половецкая смуглость ланит нет-нет да и выдавали родство с Великой степью.

Всего лишь один пример из практики Инны Валерьевны, а какой красноречивый! Ее методика мне показалась если не схожей, то подозрительно параллельной той, что практикуют в Краснохолмской школе № 2.

— Так она же выпускница нашей школы! — ведать не ведая о моих «подозрениях», воскликнула Марина Никитина. Заявила об этом с гордостью и совершенно по другому поводу.

Здорово, Татьяна Николаевна!

Поставить знак равенства между математикой и историей никому в голову не придет. А между учителями этих предметов? Я бы поставил. Резон есть: формальный повод — оба преподавателя стали лауреатами прошедшего республиканского конкурса «Учитель го-да». Инна Валерьевна Цедилкина и Татьяна Николаевна Здорова — выпускники одной и той же Краснохолмской школы № 2, одного и того же вуза — Бирского пединститута (так в пору их студенчест-ва именовался нынешний филиал УУНиТ).

Месяца полтора назад в одном из чатов был размещен призыв: «Голосуйте за Здорову Татьяну Николаевну». Грешен: вникать, куда выдвигается дама и какова процедура самого голосования, счел излишним. Но фамилия запомнилась и тут же всплыла в памяти, когда стали известны лауреаты конкурса «Учитель года». Татьяна Николаевна обошлась и без моего голоса…

Думаю, в день нашего приезда восьмиклассники могли обидеться: я сорвал урок математики. В любой другой школе ученики могли возликовать из-за отсутствия учителя. Когда такое случалось с моими одноклассниками, все парили в небесах от счастья. Не помню, чтобы кто-то кроме Славы Каляева, будущего студента мехмата МГУ, питал пристрастие к царице наук.

— Вот нет у меня предрасположенности к точным наукам. Я гуманитарий. Сяду за парту, и вы меня будете мучить? Как меня заставить полюбить логарифмы и вызубрить аксиомы стереометрии?

— Не буду заставлять и мучить тем более. Постараюсь, чтобы вам понравилось, попытаюсь раскрыть ваши склонности. Может, в вас таится лучший в мире сварщик. Как сварщику без знаний основ геометрии? На одном из последних уроков мы изучали среднюю линию треугольника. Можно вызубрить: средняя линия треугольника — отрезок, соединяющий середины двух сторон треугольника. А как порезать торт на четыре равных кусочка? Между тем все довольно просто: провели три средние линии и разделили треугольник на четыре равные части. Геометрия от жизни неотделима.

Наш учитель математики торты делить не учил. Торт вообще был роскошью запредельной. Мы тупо зубрили: «Три средние линии треугольника делят его на четыре равных треугольника, подобных данному, с коэффициентом подобия 1/2». Пробубнили — и все выветрилось из головы. Вот и сейчас трижды прочитал ссылку из справочника и поймал себя на мысли, что пересказать могу с трудом, да еще и привирая. А за торт спасибо, Татьяна Николаевна. В ближайший праздник устрою семейный экзамен — кто не сдаст, тот без торта останется.

Меня терзал вопрос: бывает так, что в ребенке до поры до времени дремлет склонность к математике? Возможно ли ее «разбудить»? Как это сделать? У Татьяны Здоровой рецепт универсальный: заинтересовать, разглядеть способность к нестандартному мышлению, создать ситуацию успеха, обязательно похвалить, увлечь.

— Один пятиклассник первое время на моих уроках просто лежал на парте. Но он способный — быстро считает в уме. Как калькулятор: щелк, щелк — и ответ готов. Я к нему стала чаще обращаться: «Только ты сможешь быстро подсчитать!»

Ему это так понравилось, стал с еще большим азартом включать «калькулятор» в своей голове.

— И что, абсолютно все попадают под ваши педагогические чары?

— Не все. Я одну семиклассницу уговаривала перейти в пролицейский класс с углубленным изучением математики, она — ни в какую! Говорит, буду ветеринаром.

— Не могу удержаться от коварного вопроса: нет ли у вас тайного замысла сформировать из лицеистов команду олимпиадников?

— Этот коварный план у нас всегда в голове. Всегда! Потому что в этих классах мы можем по дополнительной программе заниматься. Видели бы вы, как ребята спорят при доказательстве теорем. Предлагают свои пути решения. Порой спорные и даже тупиковые. Я в роли дирижера. И когда такое случается — это такой кайф! На муниципальном уровне наши ребята постоянно в победителях и призерах, но хочется, чтобы дальше продвигались.

— Известный педагог Шалва Амонашвили утверждал, что без любви к ребенку в школе делать нечего. Вы разделяете его взгляды?

— Недавно по телевизору интервью с ним смотрела. Полностью согласна с тем, что он говорит о гуманной педагогике. Нет бесталанных детей. Может, ребенок не раскрылся из-за того, что замкнут. Мы же не всегда знаем, что в его семье происходит — приходится и этот фактор учитывать, хотя кто нас обязывает? Но я вникаю. С другой стороны, математикам приходится вести себя с детьми строже.

— Значит, двойки ставите?

— Куда же без них!

— Амонашвили устал доказывать, что ни в коем случае нельзя этого делать!

— Я откровенна с учениками. Говорю: «Ты не справился с заданием, ставлю два. Если ты что-то не понял, давай разберемся. Если времени не хватило выучить, вот тебе шанс: подготовься к следующему уроку». Когда у человека появляется возможность исправить оценку — он воспользуется. Поставить двойку и махнуть рукой — это самая что ни на есть антигуманная педагогика.

Преподавать в родной школе и стены помогают. Привычная обстановка. Знакомые лица. Другое дело — республиканский конкурс, чужая школа, отсутствие контакта с классом и вполне объяснимое волнение, которое зашкалило, едва участники разошлись по учебным кабинетам: по громкой связи объявили эвакуацию!

— Я в шоке! Заявляю: никуда не пойду, у меня конкурс, — со смехом рассказывает о невольном приключении Татьяна Николаевна.

Она дала обычный классический урок. Могла придумать что-то оригинальное. Например, предстать в облике последовательницы пифагорийских математиков, нарядившись в архаичный хитон. Или объявить себя ученицей школы Платона, процитировав его нетленное «Незнающий геометрии да не войдет сюда». Она отвергала эту идею: танцы с бубнами… нет, это не ее стиль.

— Почему же тогда говорят: пришел на урок — первое, что надо сделать, чтобы привлечь к себе внимание детей, — удивить?

— Я бы иначе сформулировала: не поразить, не удивить — зацепить! Мне, кстати, это удалось. Хотя напряженность во взглядах учеников читалась, что объяснимо: они же меня первый раз в жизни видят, а их еще, наверное, и проинструктировали. Надо было разрядить обстановку. Я попросила похлопать в ладоши тех, у кого хорошее настроение. Отреагировали не все. Предлагаю обладателям хорошего настроения поделиться эмоциями с друзьями. Ребята заулыбались, раскрепостились, юмор оценили, можно было излагать тему урока «Неравенство треугольника». Раздала наборы палочек определенной длины. Попросила из каждого набора составить треугольник. У одного получилось, у другого нет. И пошла работа: а почему не получается? Задача была — создать проблему. А в чем проблема, почему не получается? Давайте обоснуем. Стали размышлять, делиться мыслями… Знаете, чем была тронута: после урока они подходили, благодарили, желали удачи.

В трактовке устоявшегося мнения математика — наука абстрактная и сухая. Великая Софья Ковалевская тщетно пыталась опровергнуть эту точку зрения, заявив, что «нельзя быть математиком, не будучи в то же время и поэтом в душе».

Татьяна Здорова — пример математика, который пишет стихи. Пишет в стол. Все же математика на первом месте.

Прошлым летом на медкомиссии психолог поинтересовался: «Какое у вас хобби?» Она развела руками: не вяжет, не шьет, бабочек не коллекционирует. Нет никакого хобби!

— Татьяна Николаевна, — укоряю я ее, — это же секрет Полишинеля: вы пишете стихи, увлечены литературой — даже мне об этом известно.

— Случается такое, когда хорошее настроение, чем-то воодушевлена. Мысли сами по себе складываются в лирические строчки. Пишу в надежде перечитать, когда выйду на пенсию.

Она так шутит. Это реакция чрезмерно скромного человека, берегущего тонкую душу от нечаянного чужого вторжения в самые сокровенные, самые недоступные рощи внутреннего мира. Эта догадка сама собой всплыла, когда она заговорила о том, что перечитывает поэзию русских классиков и каждый раз открывает что-то новое. К современным литераторам относится настороженно. Зарубежных после «Портрета Дориана Грея» чурается. Чем же ей насолил Оскар Уайльд и его герой?

Объясняет: не устроила мрачная тональность текста, хотелось света в конце тоннеля. А в конце тоннеля герой получил то, что заслужил за разгульную жизнь. В «Коньке-Горбунке» царь, конечно, тоже получил свое. Но Ершов русский автор, а у нас с весельем все в порядке. Человек в котле сварился? Так он же царь! Поделом, значит.

Вот такой у нас получился «разбор полетов».

Калтасинский район.

Учителя учителей

Марина НИКИТИНА:

Камиль Шаехмурзинович Ахияров, ректор Бирского пединститута, частенько приглашал в свой кабинет членов студенческого самоуправления, общественного деканата, в котором я состояла и отвечала за успеваемость. Первичные навыки руководства коллективом были заложены в институте.

Галина Иосифовна Хильманович была куратором нашей группы, буквально нас пестовала. Она была примером практического проявления гуманной педагогики наряду с требовательностью.

Сергей Николаевич Лаврентьев читал лекции в БАГСУ. Мы выходили из аудиторий — волосы стояли дыбом! Боже, что он говорит, это же крамола! Учил мыслить раскованно, смелости, принципиальности.

Татьяна ЗДОРОВА:

Люза Богдановна Хайруллина, когда я вернулась в родную школу после учебы и отработки, встречала меня как истосковавшаяся мама: «Я так тебя ждала!» Она была примером для подражания. И я с девятого класса занималась с теми, кому трудно давалась математика, — очень хотелось походить на любимую учительницу.

О ЧЁМ РЕЧЬ

Краснохолмская школа № 2 объявила набор в пролицейские 5 — 7 классы и лицейские 8 — 9 классы технической направленности с углубленным изучением математики, физики, информатики.

Окрыляющие детские сердца

Ксения ЛОБИНА (6 Б класс):

— Степан Андреевич Завьялов классный, прикольный и харизматичный. Теперь история и обществознание — мои любимые предметы. Мы понимаем друг друга с полуслова. Хочу надеяться, что он пробудет в нашей школе как можно дольше и как можно больше учеников сможет с ним сдружиться.

Анна БУТУСОВА (8 Б класс):

— Учитель английского языка Яна Мукимовна Аюпова требовательная, строгая, но справедливая. На ее уроках не бывает скучно. Она также является руководителем объединения юных журналистов СТУДИИ 5+. Раньше я и подумать не могла, что журналистика меня зацепит, но благодаря ей я знаю, чего хочу в будущем. Она в каждом из нас раскрывает талант и находит дело по душе в нашей дружной команде. Оптимист по жизни, крутой наставник, замечательный педагог и просто прекрасный человек.

Самира ГАЛЛЯМОВА (2 А класс):

— Не могу не рассказать о моем любимом учителе — Ирине Валерьевне Яныбаевой. Не зря говорят, что школа — второй дом! Я прихожу в школу с радостью, зная, что меня в классе доброй улыбкой встретит мой учитель, настроит на учебный день, полный новых открытий! Я поражаюсь, откуда она берет столько времени и сил, чтобы помочь всем нам: кто не понял материал, она дополнительно объяснит, кто хочет узнать больше и участвовать в олимпиадах, она отдельно с нами позанимается. А какие фотозоны она устраивает на каждое мероприятие! Вот такая у нас Ирина Валерьевна — скромная, но очень ответственная, творческая, заботливая!

Софья ЛОБИНА (6 А класс):

— Галина Ивановна Ахунова — прекрасный педагог. Всегда знает, у кого что-то не получается, и всегда готова прийти на помощь. Мне кажется, я только недавно пошла в первый класс и вот уже учусь в шестом. Так быстро летит время! За эти школьные годы я узнала много нового и интересного благодаря моим учителям. Но рассказать хотела именно о Галине Ивановне. Я люблю ее уроки! Посещать ее занятия было удовольствием.