Только в полный рост

Он пришел на Аллею героев в простой черной куртке, объяснив, что военная уже стала мала: поправился на гражданке. Поздоровался левой рукой, правую прятал в кармане.

Увидев вопрос на моем лице, вытащил руку и слегка пошевелил пальцами:

— Врачи говорят, что она восстановится, но только через два-три года. Но по-любому — это своя рука, не протез.

Давайте обо всем по порядку. Этот парень рос в многодетной семье, на СВО пошел добровольно, хотя официально числился мобилизованным.

— Мы со старшим братом пришли в военкомат и сами попросились на СВО, — рассказывает он. — И нас записали в мобилизационную группу. Поэтому я называю себя добровольно мобилизованным.

Следом на СВО отправился еще один его брат. Только младший остался с мамой, хотя тоже рвался следом. За прошедшие два года туда подтянулись и четыре двоюродных брата, племянник и два зятя. Сейчас они на передовой. Одного двоюродного уже нет с нами, погиб смертью храбрых.

Он рассказывает об этом и быстро вытирает слезы, немного отворачивая лицо. Слезы накатывают часто.

— Мы с братьями в одном подразделении были. Самое страшное — когда не можешь помочь близкому человеку. Почему-то о своей смерти там думаешь меньше…

Его позывной — «Барс». Почему?

— Барс — это такая кошка, которая хорошо умеет прятаться… А я снайпером был.

Ранение в руку «Барс» получил во время одного из штурмов.

— Перед боем к нам якутский полк перевели. Якуты — красавчики, воевать умеют! Я там с одним парнем подружился… Не могу после ранения вспомнить ни его имя, ни позывной, но якут успел мне руку перевязать, этим и спас…

— Вы, кстати, тоже чем-то на якута похожи, — говорю я ему.

— У меня мама татарка, — улыбаясь, отвечает «Барс».

Он никогда не прятался от взрывов, словно спорил с судьбой. Но во время последнего штурма вместе с якутами его все-таки зацепило осколком. Успел бы пригнуться — остался бы цел. Но «Барс», если выходил из укрытия, всегда шел в полный рост. Он вспоминает:

— На шее винтовка висела, и я по привычке правую руку на нее положил. Боли после взрыва не почувствовал, не успел. Смотрю на руку — а ее нет! Повернулся слегка, а рука сбоку на тонкой жилке болтается. Тут вовремя якут подскочил… Кстати, он погиб в том бою.

Целый год «Барс» лечился в госпитале. Один московский хирург в звании полковника сумел спасти ему руку.

— У врача тоже несколько ранений было, — вставляет «Барс». — Он часто на передовую ездит, чтобы делать бойцам операции. Он мне титановую пластину ставил, вены пересадил…

Мы идем по Аллее героев, над которой мерно и плавно плывет звон колоколов Никольского храма. На передовой «Барс» крестился, потом стал крестным отцом для своего племянника.

— На войне нет неверующих, — рассказывает боец. — И там все дружат. Я даже так скажу: там нельзя не дружить! Это не пустые слова. Там на самом деле все друг другу как братья.

«Барс» рассказывает, что на СВО во время мусульманского намаза православные охраняли молящихся мусульман. А когда к ним приезжал батюшка, функцию охраны брали на себя правоверные.

У «Барса» двое маленьких детей — сын и дочь. Жена домохозяйка. Недавно они переселились в новую квартиру.

— Я, когда был там, о семье старался не думать, чтобы душу не рвать… — признается он. — Хотя, конечно, звонил, когда была возможность. Маме было особенно тяжко, она после того, как мы с братьями дружно на войну пошли, заболела, несколько операций перенесла. У нее здесь своя война была. Сейчас, когда я вернулся, стала улыбаться…

Подходим к Вечному огню. Удивительная смычка времен! Быть может, повторюсь, но скажу, что понятие подвига не исчезает в нашем народе, потому что это зашифровано в генах.

— Там за деньги воевать нельзя! — убежден «Барс». — Если кто за деньгами пришел, таких сразу вычисляют… Мы были за идею. А идея проста: я не хочу, чтобы те, против кого мы сейчас воюем, пришли к нам.

Он рассказывает, что в украинской армии много наемников. Иногда кажется, что их больше, чем самих украинцев.

«Барс» каждый день тренирует раненую руку, пытаясь шевелить пальцами. Показывает, как у него это получается.

— Дочка особенно переживает из-за моего ранения, — признается он. — Но я уже могу брать ее на руки.

У него несколько наград, среди которых орден Мужества и медаль Шаймуратова.

— Я в татаро-башкирском батальоне служил, — говорит он и тут же осекается. — Или в башкирско-татарском... Как правильно назвать, чтобы никого не обидеть?

— Мы победим? — спрашиваю «Барса».

— Однозначно!.. Там пацаны остались мои, каждый день мне звонят. От них все новости узнаю.

— О чем вы мечтаете?

Он на минуту задумывается:

— Раньше, как и все, мечтал о материальных благах: квартира там, машина и всякое такое… Сейчас у меня мечта простая…

«Барс» опять осекается. Проклятые слезы! Они текут произвольно:

— Хочу дожить до свадеб своих детей. Хочу с дочкой танец отца и невесты станцевать.

В Башкирии продолжается набор в ряды добровольцев. Информацию о поступлении на службу можно уточнить по номерам:
117 (единый справочный номер), 122 или 8 (347) 218-19-19 (ситуационный центр), 8 (347) 248-29-31 (пункт отбора).
Также можно прийти в ближайший офис МФЦ «Мои документы» или в пункт отбора военного комиссариата в Уфе по адресу Революционная, 156.
Кроме того, заявки принимаются через Госуслуги, чат-бот в Телеграм https://t.me/contractRBBot и официальный сайт https://башбат.рф.