Больница с характером

Каждое утро в северный микрорайон Уфы, на самую ее окраину, на улицу Свободы, спешат десятки лучших медиков столицы. Они едут на работу в городскую детскую клиническую больницу № 17, ставшую знаковым объектом не только для рабочей окраины города, практически соседствующей с нефтеперерабатывающими заводами, но и для всего региона. За годы развития здесь сложился не просто высокопрофессиональный, но и очень надежный коллектив врачей, многие из которых перед выходом на пенсию имеют всего одну запись в своей трудовой книжке. Да и главный врач больницы здесь — человек свой, проверенный, что, к сожалению, случается не так часто. Нурсиля АБСАЛЯМОВА пришла в ГДКБ № 17 простым врачом-педиатром, выросла до заведующей клинико-экспертным отделом, затем стала заместителем главного врача, а потом и первым руководителем. О своей больнице, коллегах и пациентах она может рассказывать часами.

— Нурсиля Талгатовна, принято считать, что главной детской лечебницей в Башкирии является республиканская детская клиническая больница. Это потому что у нее охват больных больше?

— По этому показателю мы, что называется, находимся практически в одной весовой категории. Наша больница принимает маленьких жителей Уфы и северной части Башкирии, а РДКБ — всю республику.

— А что касается оснащенности?

— В рамках федеральных и региональных программ министерство здравоохранения РБ интенсивно оснащает самым разным оборудованием, включая тяжелое, все лечебные учреждения. Мы, например, в 2020 году получили современный магнитно-резонансный томограф. Раньше в особых случаях, когда диагностики только с помощью компьютерной томографии было недостаточно, больных приходилось возить в РДКБ. Теперь время обследования значительно сократилось, при определенных показаниях мы круглосуточно направляем пациентов на МРТ, быстро ставим диагноз и назначаем лечение.

— ГДКБ № 17 является больницей экстренной медицинской помощи. Что это значит?

— Мы готовы принять самых тяжелых пациентов в любое время, экстренная хирургическая помощь по разным медицинским профилям у нас оказывается круглосуточно. Для этого организована работа хирургических мультидисциплинарных бригад, в которые входят хирург, реаниматолог, травматолог-ортопед, уролог и нейрохирург. В сложных ситуациях пациента при поступлении осматривают все специалисты одновременно, назначается необходимая диагностика, совместно определяется тактика лечения. Вот, например, несколько дней назад из Благовещенска привезли 17-летнего юношу, который, управляя мопедом, залетел под КамАЗ. А в уфимском микрорайоне Сипайлово двухлетний ребенок выпал из окна седьмого этажа. В обоих случаях на обследование и принятие решения у врачей ушли считаные минуты. Первого пациента с переломом таза пришлось оперировать, сейчас его жизнь вне опасности. Второй малыш, что называется, в рубашке родился: у него обнаружили всего один перелом шейного позвонка. С ним тоже все хорошо. Надеюсь, этот случай послужит хорошим уроком для всех родителей.

— Экстренная хирургия предполагает массу неожиданностей, незапланированных вариантов лечения. Наверняка врачам в таких условиях поневоле приходится осваивать новые виды операций исходя из состояния больного?

— Да, это так, ведь наша задача — оказать максимально эффективную помощь, сделать все для спасения жизни и здоровья ребенка. Не случайно в арсенале наших хирургов немало оперативных вмешательств, выполненных впервые в республике. К ним относится, например, урологическая операция по удалению кист на почках, которая проводится лапароскопическим методом, с помощью всего нескольких проколов. И ребенок уже на следующий день встает с постели, начинает ходить, а через неделю выписывается. В прошлом году к нам поступил подросток после ДТП с нестабильным переломом позвоночника, то есть мальчика могло в любой момент парализовать. Хирурги приняли единственно верное решение — оперировать. Причем не с помощью большого разреза, как это практиковалось раньше. Скрепляющую пластину на поврежденный участок больному установили через несколько проколов на спине. Все прошло успешно, пациент выздоровел, а подобные операции, которые еще вчера представляли определенный риск, сегодня у нас на потоке. Или вот еще пример. Мы единственные в республике выполняем детям пластику грудной клетки при воронкообразной деформации, так называемой впалой груди. Эта патология чаще встречается у мальчиков, исправление проводится в определенном возрасте, когда грудная клетка уже сформирована. Раньше такое вмешательство считалось уникальным, а сегодня наши хирурги проводят более десятка подобных операций в год. Причем делают их также через небольшой доступ, обходясь без больших травматичных разрезов.

— Нурсиля Талгатовна, в вашей больнице создана уникальная даже в масштабах России служба острой боли. Расскажите о ней.

— К сожалению, наши дети болеют, и иногда очень серьезно. Для помощи особенно тяжелым пациентам с острым болевым синдромом на базе нашего учреждения создана выездная паллиативная служба. Укомплектованная всем необходимым, она обслуживает несколько районов республики. Кстати, в рамках нацпроекта «Здравоохранение» мы получили недавно для этой службы два специально оборудованных автомобиля.

— В последние годы 17-я больница, которая представляет собой уже целый медицинский городок, изменила в лучшую сторону свой внешний облик. Сразу видно, что здесь лечат детей. А внутри помещения такие же привлекательные и комфортные?

— Качественный ремонт у нас проведен абсолютно во всех отделениях, палаты — трех-, четырех- и пятиместные, а также комфортного пребывания. Мы поменяли на новую — красивую и удобную — абсолютно всю мебель. Очень часто родители хотят остаться во время лечения с ребенком, ведь по закону они могут сделать это до достижения им 15 лет, а в случаях с паллиативными больными — до совершеннолетия. Иногда присутствие родителей или других родственников просто необходимо, если речь идет о послеоперационном уходе. Поэтому в каждой палате есть одна свободная кровать, чтобы на ней могли отдохнуть взрослые. Делать более комфортными условия лечения нам помогают спонсоры, которых у нас немало. Это родители, родственники пациентов, крупные предприятия, юридические лица. Мы им очень благодарны за материальную поддержку. Спасибо всем!

— В детской больнице врачам по большей части приходится иметь дело не столько с самими пациентами, сколько с их родителями. Как строятся такие взаимоотношения?

— Замечу, что процесс выздоровления детей на 50 процентов зависит от правильного эмоционального настроя их родителей. Поэтому для нас очень важно установить самый тесный контакт со взрослыми.

— Видимо, их надо успокоить в первую очередь, ведь болезнь ребенка — стресс для взрослых.

— Успокаивают родителей, да и детей специалисты уже на этапе приемного покоя, это их обязанность. А врачи подробно объясняют, что происходит с ребенком, насколько это опасно, каким будет лечение и какие результаты ожидаются на каждом этапе. Никаких секретов, все очень прозрачно и доступно. Добавлю, что около трети всех пролеченных у нас детей относятся к категории находящихся в трудной жизненной ситуации или оставшихся без попечения родителей. К ним, конечно же, у наших сотрудников особое внимание.

— Как больница пережила пандемию? Привлекались ли ваши врачи для работы в ковид-госпиталях?

— Безусловно, коронавирус внес серьезные коррективы в работу учреждения: была изменена маршрутизация внутри стационара, поменялись правила госпитализации, ужесточились санитарно-эпидемиологические требования. Кроме того, в августе 2021 года на базе больницы было открыто отделение для новорожденных с новой коронавирусной инфекцией. К слову, закрылось оно только в мае этого года. Это было единственное и уникальное отделение в масштабах всей республики. Практика показала: для лечения ковидных новорожденных, которых вирус стал поражать все чаще и с очень серьезными последствиями, нужна не только терапевтическая, но и хирургическая помощь, а также реанимационная служба. Все это имелось в нашем отделении неонатологии, поэтому выбор пал именно на нашу больницу.

— Как справлялись?

— Честно сказать, было очень непросто. Никто не понимал, как именно надо лечить совсем еще крошек, которым всего несколько дней от роду. А число заболевших росло: малыши заражались от мам, других членов семьи и родственников после выписки из роддома. В день поступало по пять-шесть пациентов. Все решения приходилось принимать на ходу. Отделение, рассчитанное на момент открытия на десять коек, максимально расширили — до сорока. Неонатологи работали в круглосуточном режиме, никто не жаловался, все прекрасно понимали, какая ответственная задача поставлена. Для помощи местным специалистам привлекли врачей и медицинских сестер, прошедших специальное обучение, из других больниц. Завотделением Ирина Васильевна Тихонова очень четко поставила и отладила всю работу. По каждому случаю благодаря возможностям телемедицины консультировались с врачами ведущих федеральных детских центров: имени Пирогова и имени Кулакова. Очень хорошо поддерживал региональный минздрав: мы получили дополнительные аппараты ИВЛ, кислородные концентраторы и подводки, инфузаторы, ингаляторы — словом, все необходимое для борьбы с опасным вирусом. На спонсорские деньги купили специальные кроватки с подогревом. За время работы госпиталь принял более 170 ковидных новорожденных, причем некоторых со стопроцентным поражением легких. Но не было ни одного летального исхода, всех вернули к жизни. А сами получили бесценный опыт лечения малышей первого месяца жизни.

— Думаете, коронавирус вернется?

— Он уже начал свое возвращение, что вполне закономерно. Дети приехали с отдыха, вернулись в школы и детсады. Так что их родителям нелишне будет напомнить о ряде правил, актуальных в прошлом году: о ношении масок в помещениях и многолюдных местах, полноценной вентиляции при невозможности соблюдения социальной дистанции, мытье рук, регулярной уборке и дезинфекции помещений и, конечно же, о вакцинации или ревакцинации. При первых признаках болезни ребенка необходимо оставлять дома.

— Актуальна ли для вашего коллектива всеобщая проблема дефицита кадров? Вообще, насколько охотно идут сегодня в детскую медицину молодые специалисты?

— Кадровая проблема у нас есть, но стоит она не столь остро. Нам нужны врачи по определенным специальностям, например, реаниматолог и нейрохирург. Средний возраст наших врачей составляет 45 — 50 лет. Учитывая, сколько приходится учиться и практиковаться современному доктору, чтобы стать полноценным специалистом, коллектив у нас вполне работоспособный. Кроме того, в последние годы значительно увеличился приток молодых специалистов, что особенно радует.

Вероятно, это связано и с целевым обучением, и с большими профессиональными возможностями, которые дает крупная многопрофильная клиника.

— На базе ГДКБ №17 работает несколько кафедр БГМУ. Чем помогает наука детским врачам в реальной практике?

— Действительно, мы тесно сотрудничаем с Башкирским государственным медуниверситетом. На нашей базе работает сразу несколько вузовских кафедр: детской хирургии, факультетской педиатрии, анестезиологии и реанимации, госпитальной педиатрии, инфекционных болезней и другие. Вместе с их сотрудниками врачи проводят обходы, устраивают консилиумы, решают сложные диагностические задачи. А совместно полученные практические результаты становятся поводом для написания научных статей и внедрения новых технологий лечения в более широкую медицинскую практику.

— Доктор, тем более детский, это больше, чем просто профессия, скорее особая миссия. Есть в вашем коллективе доктора, которыми вы гордитесь, на которых равняется молодежь, как это всегда было принято во врачебной среде?

— У нашей больницы богатая история. В свое время, когда она еще не имела статуса детской лечебницы, здесь было создано несколько детских клинических отделений хирургических больниц. Много замечательных и талантливых врачей в них работало. Это наши ветераны: Рашит Анварович Сюндюков, Хусаин Юсупович Еникеев, Светлана Хасановна Ханипова, Татьяна Викторовна Швец, Лев Иосифович Муравин, Альбина Изаиловна Фатыхова. Продолжают трудиться и делиться своим бесценным опытом с молодыми специалистами доктора Евгений Борисович Котриков, Айрат Рафаэльевич Еникеев, Ирик Валеевич Шарипов, Ирина Васильевна Тихонова, Рамиль Раилевич Мавлютов и многие другие. Это наш золотой запас, который делает больницу современной, профессиональной, обеспечивает доверие пациентов.

— В медицине, как правило, особенно много династий. Вы-то сами почему в нее пошли? Был пример перед глазами?

— Отнюдь, я в эту схему не вписываюсь, в нашей семье я медик в единственном числе.

— Это была мечта детства?

— Мечта, но не моя, а моей мамы. Она всю жизнь проработала бухгалтером и очень хотела, чтобы дочка лечила людей. После окончания школы в Баймаке я подала документы сразу в два вуза: в БГМУ и в БГУ, на иностранный факультет. И в оба прошла. Надо было выбирать. И я решила послушать маму.

— Не жалеете? Жизнь у докторов вообще не сахар в силу огромной ответственности, а если еще и руководить работой этих самых докторов, начеку надо быть круглые сутки. Во сколько начинается и заканчивается ваш рабочий день?

— Приезжаю на работу обычно к семи, а уезжаю по-разному. Когда разворачивали ковидный госпиталь для новорожденных, бывало, засиживались со специалистами до полуночи и позже. Но я ни о чем не жалею. Больница, в которой я тружусь тринадцать лет, — это моя жизнь. Мои ежедневные заботы и проблемы, удачи и огорчения, моя радость. И моя надежда.

Справка «РБ»

Городская больница № 17 прошла долгий путь развития.

Открылась она в марте 1957 года как медико-санитарная часть Уфимского завода синтетического спирта. Первых больных стационар принял в мае того же года. До 1970-го лечебница размещалась в одном здании по улице Невского, 31.

В 1980 году здесь было открыто отделение реабилитации матерей с обслуживанием акушера-гинеколога и терапевта. В 1997-м создали городской неонатальный консультативный лечебно-диагностический центр для новорожденных Уфы, в 1980-м открыли отделение реанимации и интенсивной терапии новорожденных. Сегодня ГДКБ № 17 является одной из крупнейших медорганизаций Уфы и всей республики в области детского здравоохранения.

Кстати

С 2016 года мощность больницы составляет 500 коек, включая 185 хирургических, 155 педиатрических, 110 неонатальных, 16 реанимационных, десять паллиативных, здесь работают четыре операционные.

Ежегодно в условиях стационара проходят лечение порядка 14 тысяч пациентов, проводится более трех тысяч операций с использованием щадящих малоинвазивных технологий, еще 15 тысяч детей получают неотложную амбулаторную помощь.