Все новости
«Ветеран»
21 Октября 2022, 20:15

Упрямец Латыпов

Штрихи к портрету одного из самых ярких профсоюзных лидеров республики

Альберт ЗАГИРОВ  Опыт советских профсоюзов не должен быть забыт, считает ветеран.
Опыт советских профсоюзов не должен быть забыт, считает ветеран.Фото:Альберт ЗАГИРОВ

Размышляя над биографией героя этой публикации, невольно вспомнила американский фильм «Кулак» с молодым еще Сильвестром Сталлоне, где он сыграл харизматичного профсоюзного лидера 30-х годов, столкнувшегося в жестком противостоянии с магнатами.

Махасим Гарипович Латыпов в 30-х только родился, причем в совершенно другой стране, политическая система которой изначально была заточена на интересы рабочего класса.

Тем не менее и ему, 32 года возглавлявшему отраслевой профсоюз химической и нефтехимической промышленности республики, довелось немало сделать для людей труда, в том числе и по защите их прав.

Удивительное совпадение: имя Махасим в переводе на русский означает добивающийся справедливости.

С младых ногтей — нефтяник

Махасим Гарипович — из поколения, которое сегодня называют поколением детей войны. Родился в деревне Гафурово Туймазинского района. Отец был одним из инициаторов колхозного движения, мама — учительницей в начальной школе. С малых лет Махасим был приучен к сельскому труду, а в годы войны и вовсе пришлось работать наравне со взрослыми. Десятилетним мальчуганом он водил под уздцы коней на пашне, потом возил дрова для школы. Конечно, все видели, какая трудная работа легла на плечи деревенских ребятишек, но что делать — заменить-то некем. И все же однажды нервы у председателя не выдержали, и он набросился на бригадира:

— Почему у тебя мальчишка тяжелые дрова грузит? Угробишь ведь!

После этого бригадир хотел было Махасима прогнать, но тот ни в какую:

— Абый, я же сам, добровольно! Для школы стараюсь, а силы у меня есть!

В самом деле, он был повыше и покрепче своих сверстников. И учиться очень любил.

Окончил семилетку — в то время это считалось чуть ли не высшим образованием. Теперь хотелось работать, помогать родителям, и Махасим отправился в молодой город Октябрьский, где к тому времени его старший брат Мансур заведовал техническим училищем. Там, в Октябрьском, шестнадцатилетнего паренька захватила романтика нефтянки — стальные «журавли», день и ночь качающие «черное золото», какие-то особенные, непохожие на других люди, которые разбираются во всех этих хитрых механизмах. Хотелось быть рядом с ними. И удалось-таки, несмотря на юный возраст, попасть на участок нефтедобычи.

При этом Махасима не оставляло желание учиться. А нацелился он на ремесленное училище в Уфе, где готовили операторов для нефтеперерабатывающих заводов. Попасть на такое предприятие было мечтой многих.

— Куда ты рвешься? — отговаривал его Мансур. — Тут хоть барак есть, я рядом.

Но упрямый Махасим поступил по-своему. И вот он уже в огромном городе, в ремесленном училище, а спустя почти два года — обладатель специальности оператора по переработке нефти. И наконец-то сбылась мечта — он становится рабочим знаменитого ордена Ленина Уфимского нефтеперерабатывающего завода.

Начав помощником оператора, постепенно вырос до должности начальника установки. Работа нравилась, он постоянно узнавал что-то новое для себя, досконально вникал в технологию, подавал рационализаторские предложения. И все же хотелось большего, а именно — инженерных знаний. Это и стало толчком к дальнейшей учебе. Латыпов поступил на вечернее отделение технологического факультета нефтяного института. Свободного времени теперь совсем не стало, даже для любимого спорта, которым увлекся еще в училище. Разве что пару часов в неделю удавалось выкроить. А в выходной — еще и сбегать на танцы в парк за кинотеатром «Победа». Но ведь главное — результат. А результат — вот он, через шесть лет диплом инженера-технолога.

Портфель — не главное

Спустя без малого 12 лет работы на заводе в жизни Латыпова произошло неожиданное событие — решением бюро обкома партии его перевели работать инструктором отдела нефтяной и химической промышленности. Причем с ним этот вопрос никто не обсуждал, даже директора поставили в известность только при оформлении увольнения. И это яркое свидетельство того, чем была партия в советском обществе. Однако были и объективные причины — кадровый голод: хороших специалистов не хватало ни на производстве, ни в партийных органах.

Инструктор. Кажется, это что-то казенное, чиновничье — портфель, шляпа, строгий вид. Но на самом деле для Латыпова это было тесное взаимодействие с предприятиями, помощь руководителям и рабочим в производственных вопросах, а в случае неудачи — ответственность наравне с директором завода или начальником промысла. Словом, он вел себя первым делом не как проверяющий, а как инженер.

Махасим Гарипович с головой окунулся в эту работу, семья не видела его неделями. Кстати, тогда же все чаще начал задумываться над тем, что сегодня принято называть человеческим фактором. Ведь в конечном итоге все делается руками людей, и очень многое зависит от того, как к ним относятся. Почему-то один директор доводит завод чуть ли не до банкротства, а другой, пришедший ему на смену, с тем же коллективом и оборудованием выводит его в передовики.

За годы работы в обкоме Латыпов, к счастью, избежал «заражения» чванством, которое, увы, среди партийных работников встречалось. Он с ним тоже сталкивался, и не раз. Однажды второй секретарь обкома после какого-то незначительного недоразумения сказал Латыпову, показав на кончик мизинца:

— Да ты вот кто по сравнению со мной!

Между тем все шло к тому, что жизнь Махасима Гариповича круто изменится.

Предложение, от которого нельзя отказаться

В советское время, когда всем и вся в стране руководила партия, говорить о независимости профсоюзов никому даже в голову не приходило. И руководили профсоюзами, конечно же, люди, прошедшие партийную школу. Махасим Латыпов, которого в 1969 году избрали председателем обкома профсоюза рабочих нефтяной и химической промышленности, не был исключением. Но его отличало то, что он прекрасно знал производство, руководителей предприятий и НГДУ, многих рядовых рабочих, да и профсоюзную работу тоже. На новом поприще Латыпов показал себя прекрасным организатором. Первым делом подобрал хорошие кадры для первичных организаций. Одним из них был Ампир Сыртланов, будущий гендиректор «Башнефти», а тогда — начальник цеха в НГДУ «Чекмагушнефть». Начальство не хотело отдавать профсоюзам талантливого инженера, но Латыпов настоял, а потом, кстати, когда над Сыртлановым, отказавшимся дать компромат на руководителя предприятия, нависла угроза увольнения, вступился за него.

Вообще, неравнодушие, сочувствие, способность воспринять чужую боль как свою — характерная черта Махасима Гариповича. Об этом ярко свидетельствует такой случай. С юности он увлекался спортом, еще в ремесленном училище серьезно занялся боксом, побеждал на турнирах. Однажды в финале соревнований, которые проходили в Доме культуры, он явно вел во втором раунде. Удар — и соперник согнулся пополам. Зал взревел, как во времена гладиаторов: «Добей, добей его!» Латыпов, ошалев от такой «кровожадности», стоял как вкопанный — мол, не по-мужски это, слабого добивать. Правда, тут же получил неслабый удар в ухо. С тех пор предпочел ближнему бою в боксе дистанцию в волейболе и теннисе.

Между тем время шло, в республике росла добыча нефти, мощными темпами развивалась нефтепереработка, производственные коллективы охватил настоящий трудовой энтузиазм, и между ними развернулось соревнование, которое тогда называли социалистическим. Одна из технологических установок, которой руководил инженер Гумер Теляшев, после реконструкции оборудования бесперебойно проработала 20 месяцев, поставив всесоюзный рекорд. Теляшев стал Героем Социалистического Труда. Вот в какой атмосфере работал тогда Латыпов.

Однако не все было гладко, и прежде всего это касалось условий жизни и быта того самого героического рабочего класса. Вплоть до начала 70-х годов республика плотно была застроена бараками. А молодые города Октябрьский, Ишимбай, поселки Серафимовка, Семилетка, Красный Холм, Кандры практически полностью состояли из них. Латыпов и сам знал, что такое барак, в юности без малого два года сушил там спецовку нефтяника и портянки. Но на то, что увидел в поселке Куяново близ Нефтекамска, просто не мог не отреагировать. Поехал туда по жалобе, люди писали, что бараки пришли в полную негодность, в стенах — щели. Махасим Гарипович тут же отправился к городским властям и предложил все, что нефтяники строят в городе, отдать под переселение куяновцев. Городу это было невыгодно, но строители приняли сторону Латыпова. А чтобы дело пошло полным ходом, поехал в Москву, в министерство нефтяной промышленности, и добился выделения повышенного лимита на строительство жилья. И таких историй огромное множество. А уж сколько раз ездил в Первопрестольную, чтобы выбить финансы на строительство жилья, Домов культуры, профилакториев, он и сам не скажет. Упрямо ходил по высоким кабинетам и добивался своего — такое было время.

Можно удивляться тому, какую нестандартную тактику применял Махасим Гарипович в общении с некоторыми начальниками. От одного из руководителей НГДУ он все никак не мог добиться медпункта для рабочих. В один из приездов на место вновь напомнил ему об этом, но тот сделал вид, что не слышит. После осмотра объектов этот начальник, как было принято тогда, пригласил уфимских гостей за стол. Со спиртным. Налили рюмку и Махасиму Гариповичу, но он к ней даже не притронулся и не откликнулся на предложение выпить.

— Латыпов, ты как будто меня не слышишь, — сказал начальник.

— Ну вы же меня не слышите, когда я говорю вам про медпункт, — был ответ.

— Ох и упрямец же ты!

Обостренное чувство справедливости заставляло Махасима Гариповича вставать на защиту не только простых работяг, но и руководителей тоже. Однажды на бюро обкома под председательством первого секретаря Мидхата Шакирова разбирали ситуацию на «Салаватнефтеоргсинтезе»: случилось так, что там погибли шесть человек. Выступавшие в один голос клеймили руководство предприятия, а главного инженера Свинухова предложили выгнать из партии, что влекло за собой неминуемое увольнение. Дело казалось уже решенным, когда дали слово Латыпову, и он сказал тогда:

— Товарищи, Свинухов полгода был на больничном — восстанавливался после автоаварии. Прошу оставить его в партии и в должности.

— А ты знаешь, сколько у него заместителей?! — сурово сдвинул брови первый.

— Знаю, тем не менее прошу оставить его в партии.

В итоге руководителям предприятия, в том числе и Свинухову, дали выговор, а за компанию и Латыпову, с формулировкой «за недостаточный контроль по охране труда».

По-прежнему нужен

Рескому профсоюза нефтехимиков и лично Махасиму Гариповичу благодарны многие. Кто-то — за то, что был восстановлен на работе, кто-то — за помощь в получении жилья или лечении, кто-то — за яркие спортивные праздники или конкурсы многотиражных газет — ему и этим приходилось заниматься.

Да, за последние годы жизнь сильно изменилась, и это не могло не сказаться на профсоюзах. Тем не менее опыт таких людей, как Латыпов, не должен быть забыт. Собственно, и не забывают. Несмотря на то, что Махасим Гарипович давно уже на пенсии, к нему наведываются коллеги, иногда устраивают у него в Нагаево импровизированные совещания и семинары с обсуждением злободневных вопросов.

В свои 90 он по-прежнему бодр и по-прежнему чувствует свою необходимость — коллегам, близким. Как и прежде, дружит со спортом (теннис не забыт!), занимается пчелами, для которых даже посеял на участке медоносные травы. А еще недавно ему выдали новые водительские права — на следующие десять лет. Значит, будем жить!

Правила жизни

Было бы непростительно не поинтересоваться у Махасима Гариповича, как не только дожить до столь солидного возраста, но и сохранить качество жизни. Вот несколько советов.

Будьте умеренны в еде, не заставляйте себя доедать то, что осталось на тарелке, если не хотите.
Введите в свой рацион мед.
Не давайте себе «заржаветь», делайте физические упражнения.
Сохраняйте позитив, не прерывайте общение с коллективом, в котором работали, интересуйтесь его делами.

Автор:Наталья СУПРЯГА
Читайте нас: