Вечный Новый год

Картина «Северный ветер» решена в духе фантастического реализма, с полной верой в предлагаемые обстоятельства, как уже было в двух предыдущих фильмах режиссера: «Богиня: как я полюбила» и «Последняя сказка Риты». С 2017 года «Северный ветер», правда, с другой драматургической основой Ренаты Литвиновой, но в ее же режиссуре, шел как спектакль на сцене МХАТа.

Семейная сага в духе абсурдизма (а какая история семьи его лишена?), исполнена строгого психологизма. Именно так, оправдывая дикие поступки и невероятные повороты сюжета, каждый актер отрабатывает свою линию, давая зрителю возможность им посочувствовать. Завязка такова: у матриархального клана Северных полей есть традиция: каждый Новый год вся семья во главе с Маргаритой (Рената Литвинова) собирается вместе, чтобы в полночь дождаться 13-го удара часов (особенность клана), сжечь бумагу с написанным на ней желанием, высыпать пепел в бокал с шампанским и выпить его. Одно из таких празднеств запускает цепочку событий, которые приведут к неизбежному увяданию фамилии.

Как на картинах импрессионистов, каждый герой-блик — составляющая в цветовой палитре мощного полотна (оператор — Олег Лукичев). Иногда, правда, создается ощущение, что от тех или иных деталей можно было бы избавиться. Это касается очень подробно показанного пространства, которое интересно рассматривать и вне сюжета, голосов актеров или какого-либо движения в кадре. Недаром режиссер в своих интервью говорила, что создатели обошлись без художника-постановщика, всякий вносил свою лепту.

Музыка Земфиры, прекрасная уже тем, что до поры до времени ее не замечаешь, как и положено лучшей киномузыке, точно создает атмосферу некоего безвременья. Ибо насквозь выдуманная история происходит где-то в начале XX века, ориентировочно между Первой и Второй мировыми войнами, в очень знакомом царстве-государстве, где взобравшиеся на крышу ГУМа герои могут лицезреть погруженную в глубокие леса Спасскую башню Кремля.

Сама Рената, посвятившая этот фильм своему Учителю Кире Муратовой, конечно, не может не сделать оммаж человеку, так повлиявшему на нее, на формирование ее уникального стиля. Это, в частности, цирковая арена, по которой бродит в бальном платье капризная звезда Матильда (Светлана Ходченкова), — отсыл к фильму Муратовой «Увлеченья», где в окружении лошадей ходила в костюме медсестры сама Рената.

Думаю, немало найдется людей (особенно из тех, кто фильм не смотрел, обойдясь одним трейлером), которые упрекнут создателей фильма в поверхностном эстетстве. Да, эстетство присутствует, как без него? Есть, как в «8 женщинах» Франсуа Озона, любование прекрасными героинями. Есть перемена одежд Маргариты с красивых на по-настоящему восхитительные. Но есть и юмор, пусть специфический, пусть намеком (Маргарита, возлежа в ванной, с неизменной сигаретой в держателе, говорит: «По-моему, мы какие-то сильно пьющие…» Ее секретарь (Кирилл Трубецкой): «Ну и что, что пьющие. Зато красивые». И глубина смыслов…

Кажется, что крепко сбитый сценарий потом, в ходе бесчисленных дублей (а Рената Муратовна славится своим «диктатом» на съемочной площадке), рассеялся, актеры утратили четкость произнесенных фраз или выдумывают что-то на ходу. Особенно этим отличается главная героиня, чьи сбивчивые реплики напоминают, что помимо актерской ипостаси ее исполнительница полностью отвечает за процесс. Процесс неумолимого прорастания леса в усадьбу, процесс гниения, поразившего поля. И все это на фоне вечной елки, вечного Нового года. Особенно хорошо смотреть эту картину в недолгую климатическую аномалию в виде февральского ледникового периода, когда промерзшие интерьеры в фильме совпадают с непрекращающимся ощущением зябкости в зрительном зале.

Каждый из героев влачит на себе постмодернистский груз предыдущих воплощений в фильмах, книгах и просто снах. Легендарная Татьяна Пилецкая воплощает образ Вечной Алисы, матери Маргариты. Пожалуй, больше всех есть что играть замечательному Антону Шагину. Его Бенедикт, чья мечта прерывается почти в самом начале, весь фильм тащит за собой подмену участи, как капельницу с алкоголем. Его слабость и безволие («Слуги, появитесь!»), категорическое нежелание принять действительность, подростковое саморазрушение ведут, в итоге, к одному из самых красивых эпизодов фильма.

Также маложизнеспособен долгожданный внук главной героини Хьюго (Михаил Гавашели), который только к концу фильма решается на фатальный поступок.

Фаина в исполнении Софьи Эрнст — лишний человек в этой эстетской вырождающейся семье с ее причудами, постоянным ожиданием кого-то главной героиней, 13-м или 25-м часом.

Сама Рената как будто делегировала свою фатальную стюардессу из фильма «Небо. Самолет. Девушка» выросшей красавице-дочке Ульяне Добровской. Ее заметная схожесть с Ренатой объясняет, почему Бенедикт влюбляется, в соответствии с Эдиповым комплексом, в ее героиню Фанни раз и навсегда.

Элемент практицизма в лице Лотты, героини Галины Тюниной, заявляет о себе с первого кадра, когда она с трудом запихивает в тесную прихожую чью-то уведенную с полей тележку. В дальнейшем любо-дорого смотреть, как проявляется эта нежная душа истинной театралки, лишенной элементарных радостей жизни. Ее потешная дочь Ада (Манана Тотибадзе), чей образ, похоже, явился в страшном кошмаре самой Ренаты — с лишним весом и жутковатой длины носом, составит комик-дуэт с профессором Жгутиком в исполнении Никиты Кукушкина, словно сбежавшим из рассказов Даниила Хармса. Что не помешает ему, впрочем, в какой-то момент уйти в классический психологический конфликт.

Еще одна усмотренная доля почитания — «Вокальным параллелям» Рустама Хамдамова. Когда в качестве приглашенной звезды на полозьях в зале появляется роскошная Дива (Хибла Герзмава), сразу вспоминаются все оперные певицы, занятые в том киношедевре. А ее вокальная партия, похоже, дань уважения Диве из «Пятого элемента».

С появления Дивы наступает звездный час для еще одного любимого актера Ренаты Литвиновой — Максима Суханова. Словно ступивший на сцену из фильма «Богиня: как я полюбила», он безумен чуть больше, чем все остальные. Его ненавязчивая помешанность вкупе со скрытой эротоманией оправдана травмой головы, показанной так же, как и у злодея Зорга в «Пятом элементе».

С удовольствием показаны в фильме различные животные: от кошек и собак разных пород и размеров до вполне симпатичного северного оленя и умного ворона, галантно держащего в клюве зажженную спичку для главной героини.

К сожалению, уже подзабытая неторопливая созерцательность не на пользу динамике фильма. О стольких красивых вещах нужно рассказать, что в какой-то момент внимание рассеивается — нынешнее зрительское восприятие совсем не то, что прежнее.

Уже упомянутый «нуаровский» момент с Маргаритой за рулем автомашины, с бьющим в стекло снегом, не имеет особой смысловой нагрузки, но просто красив. Как напряженно-прекрасна и песня Земфиры, его сопровождающая. «Смотри на меня. Падает снег…». Жаль, что вторая песня о любви пришлась на финальные титры, когда зрители уже покидают зал…