Пушкин от хореографии

Фольклор нынче в тренде, но как бы ни хороши были коллективы, продвигающие народную культуру в массы, ансамбль Моисеева все же был и остается единственным в своем роде. Практически любое выступление грешит неровностью исполнения, и это дело обычное и нормальное. Концерты, состоявшиеся в рамках проекта «Всероссийские филармонические сезоны» при поддержке Газпромбанка, непонятным образом состоят из одинаковых номеров одинаковых по самоотдаче артистов, мастерству исполнения, удивительной, уникальной синхронности движений, и это тот феномен, что некогда подметила великая Майя Плисецкая: «У Моисеева артисты танцуют как один человек, этого нет ни в балетном театре, ни в ансамблях, нет нигде». Добавим, и публика слилась в едином зрительском восторге, буквально впитывая исходящую от артистов энергетику.

Что вовсе неудивительно: коллектив привез в столицу номера, входящие в золотой фонд ансамбля, — «Сиртаки», греческий танец, один из тех, на котором учили танцевать в ансамбле, «Яблочко» — номер, требующий, кроме всего прочего, редкой выносливости. Танец аргентинских пастухов «Гаучо» считается моисеевским шедевром, как и русский танец «Лето». И, конечно, не обошлось без «Семи красавиц», безусловно признанных за своих, родных и любимых.

А греющим душу зрителя сюрпризом стала премьера страстного Танго Del Plata в постановке известного хореографа из Аргентины Лауры Роатта. Любовь к ансамблю началась у юной студентки хореографического отделения еще в 1977 году. Она пришла на одно выступление моисеевцев, а в итоге посмотрела 27 из 35. Вот с тех пор и родилась мечта поставить что-то для этого коллектива.

— Аргентинское танго — это одно тело и четыре ноги, — считает Лаура Роатта. — Но и русские, и аргентинцы очень похожи по темпераменту. Поэтому артистам отлично удалось передать эмоциональный настрой танго.

Лаура соединила классическое танго и современность. А для публики танец начался как сугубо мужской и превратился, по сути, в самый смертельный поединок чувств и эмоций — любовный поединок между женщиной и мужчиной, и каждый из танцоров, право слово, выглядел настоящим Антонио Бандерасом.

Не будучи знатоком, считаю, что уникальность ансамбля в том, что в фольклор Игорь Моисеев привнес, в общем-то, понятия привычные — отточенную классическую хореографию, непременный драматизм переживания артистом того, что происходит на сцене, в результате получив тот феномен, объяснить и понять который до сих не может никто.

Впрочем, руководитель ансамбля народная артистка России Елена Щербакова считает иначе: «Мне кажется, что такой талант может быть только от бога, с ним нужно родиться. Как нет на земле второго Пушкина, так нет и второго Моисеева».