Владимир Подгородинский: Новации стали анахронизмом

В этом году на сцене Башкирского государственного театра оперы и балета зрители увидели легендарное произведение Эндрю Ллойда Уэббера «Иисус Христос — суперзвезда» и рок-оперу «Ромео и Джульетта» в исполнении артистов санкт-петербургского театра «Рок-опера». Оба спектакля — творения режиссера театра заслуженного деятеля искусств России Владимира Подгородинского.

Подгородинский не считает нужным вводить в свои спектакли реалии сегодняшнего дня. Они о вечном: жизни и смерти, любви, самопожертвовании, предательстве, неистребимой силе добра и красоты.

Сорок лет тому назад молодые англичане поэт Тим Райс и композитор Эндрю Ллойд Уэббер рискнули нам рассказать в стиле рок-культуры о последних днях Христа. Сделали они это так беспардонно и талантливо, что опера «Иисус Христос — суперзвезда», встреченная многими критиками в штыки, отныне признана классикой жанра. «Суперстар» триумфально шествует по миру.

Среди первопроходцев были и петербуржцы. Более 20 лет опера Уэббера-Райса в репертуаре театра, но постановка от этого не тускнеет, а только приобретает большую глубину и новые оттенки. Не роскошью берет спектакль Подгородинского — сценография его скупа, а музыкальностью, пластичностью, столкновением ярких характеров, полемичностью.

…История, рассказанная Вильямом Шекспиром в трагедии «Ромео и Джульетта», в разные годы возрождалась в опере Шарля Гуно, кинофильме Франко Дзеффирелли. В начале XXI века в Париже был показан мюзикл «Ромео и Джульетта» Жерара Пресгюрвика. Его популярность, преодолев все барьеры, зашкаливает. Он был поставлен на многих языках, в том числе и на русском. Это не смутило петербуржцев. У них появился свой, оригинальный спектакль «Ромео и Джульетта». Композитор — Владимир Калле.

— Музыка написана скорее в традициях Прокофьева, Щедрина, итальянских канцон, — рассказывал Подгородинский. — За основу взяли перевод Бориса Пастернака — эта версия показалась мне самой подходящей: более «рубленой», жесткой, приемлемой для жанра, которым мы занимаемся, — рок-опера. Это несовременная история, но с серьезной рок-н-ролльной динамикой. Наш спектакль не столько о вражде семей, сколько о проблеме отцов и детей, Джульетты и ее родителей.

Взращенный Одессой-мамой, Владимир Иванович в 80-х годах прошлого века обосновался в нашей Северной столице — Санкт-Петербурге. Он — художественный руководитель уникального, единственного в своем роде театра «Рок-опера», профессор Санкт-Петербургской академии театрального искусства.

Его знают театралы Барнаула, Иркутска и Омска, Кемерово, Новосибирска, Уфы — по недавно поставленной им «Веселой вдове» и, конечно же, незабвенной Одессы.
Его творческая биография и продиктовала вопросы.

— Вы ставите спектакли в жанрах оперетты, мюзикла и рок-оперы. В чем все-таки их отличие?

— «Опера — это драма, написанная музыкой». Так великий режиссер Борис Александрович Покровский определил жанр оперы. Другими словами, в музыкальной партитуре есть все — и развитие действия, и конфликт… Хорошая рок-опера, по-моему, недалеко ушла от классической. Например, «Юнона» и «Авось» Алексея Рыбникова.

В мюзикле главная движущая сила — пьеса, драматургия. Это синтетический, достаточно глубокий и емкий театральный жанр, от эротического шоу до философской драмы. Мюзикл использует серьезную литературу. Вспомните «Скрипача на крыше» Шолом-Алейхема, «Вестсайдскую историю» — перенесенную в XX век шекспировскую трагедию «Ромео и Джульетта».

Оперетта, на мой взгляд, промежуточный жанр между оперой и мюзиклом, безумно привлекательный и легкомысленный. Оперетта требует легкости, шарма, эротики, если хотите. Есть такое выражение в опереточных кругах: «Не копай глубоко, плуг сломаешь».

— Ваш театр много гастролирует. Вынужденно, потому что в Питере у вас нет своего помещения? Это способ выживания?

— Скажу прямо, мы выживаем. Помещения не было и не будет. Нам предлагали площадки, но не в центре города. Как худрук я боялся, что «Рок-опера» станет театром одного из районов Петербурга. При этом не хотелось терять страну. В России на нас ходят, нас любят, нас знают… пока мы гастролируем.

Моя задача — сохранить имидж театра как российского коллектива. Не ездить нельзя. Мы к этому привыкли. Мы — перелетные птицы.

Впрочем, «Рок-опера» не до конца бездомный коллектив. На улице Лабутина, 36 у нас офис, бухгалтерия, репетиционная база. В этом доме Пушкин написал «Руслана и Людмилу». Это его первый дом после Царскосельского лицея. Отсюда он отправился в ссылку.

— Насколько ощутима государственная поддержка вашего театра?

— Мы сейчас АНОК — автономная некоммерческая организация культуры. Поддержка государства мизерна и муторна. Субсидии дают, но прежде нужно представить документы на то, за что ты получаешь деньги. Мне нужно рассчитаться с балетмейстером, художником, пошить костюмы, сделать декорации, арендовать помещение — выпустить спектакль, и через неделю я получаю деньги на постановку этого спектакля. Руководителю театра предлагают: «Родите сначала ребенка, а потом получите жену». Такая вот система.

— У вас есть DVD с записями спектаклей «Рок-оперы»? Как они раскупаются?

— Есть, но мы их не продаем. Во-первых, чтим авторское право, во-вторых, мы в этом случае теряем зрителя. DVD всегда хуже живого спектакля. В качестве рекламы можем показать какой-то фрагмент, но не более того.

— Что вы скажете по поводу отечественных постановок мюзиклов?

— Я смотрел «Метро» в Московской оперетте у Владимира Тартаковского. По-моему, он молодец. Там же — «Монте-Кристо». Остался доволен. Мне было приятно увидеть наших авторов, наших исполнителей, в частности своего старого доброго друга Игоря Балалаева. Он из Омска. Мы с ним там делали три спектакля.

Я видел «Продюсеров» у Александра Калягина в театре «Et Cetera». Получил удовольствие. Это очень современно, круто, серьезно. Высочайший уровень сценографии.

— Постановка мюзикла требует огромных денежных затрат. Учитывая наши скромные возможности, как вы думаете, российские мюзиклы могут заинтересовать Европу и Штаты?

— Думаю, что нет. Есть музыка, есть идея — нет денег. Замечательный был мюзикл «Норд-Ост». Жаль, что он ушел. Случилось несчастье, теракт.

Я не могу сказать, что там была сплошь хитовая музыка, но это было сделано честно, мощно и талантливо.

У нас много хороших произведений. До сих пор мир не открыл для себя «Юнону» и «Авось» Алексея Рыбникова!

— Как вы относитесь к перелицовкам, актуализации классических опер и оперетт? Сегодня наша либеральная пресса весьма активно раскручивает эпатажные, шокирующие постановки. У вас не было искушения пересмотреть «Вдову»? Фабула оперетты вполне для этих целей подходящая: деньги, бюджет, государственные интересы, любовные интрижки…

— Новации, актуализация стали анахронизмом, потому что это делают все и уже давно. «Ромео и Джульетта» на развалинах металлургического комбината, «Евгений Онегин» в общежитии — увольте. Если «Сильва» — оперетта о приходе Гитлера к власти в 1933 году, то это все, общий коллапс — театра, драматурга, Кальмана…

Помнится, выдающийся оперный режиссер Лев Михайлов в театре имени Станиславского и Немировича-Данченко ставил «Пиковую даму». Он перенес действие из XVIII века в эпоху Петра Чайковского и Федора Достоевского, нашел какие-то точки соприкосновения с романом «Преступление и наказание». Это было неожиданно, свежо и интересно. Постановка Михайлова стала классикой и выдержала испытание временем.

— Классический вопрос: что у вас в планах?

— В Омске будет спектакль «Без вины виноватые» по Александру Островскому. А потом — моя любимая Одесса. Я и мои друзья задумали сделать триптих. Все три постановки объединяет Одесса. Здесь и Сонька-Золотая ручка, и граф Михаил Воронцов, генерал-губернатор Новороссийского края и Бессарабии, его жена Елизавета Ксаверьевна, Пушкин — типичный любовный треугольник.

Сцена из рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда».