Страсти по символу эпохи

Что было бы, если бы мама казанского стрелка сообщила в соответствующие органы об отклонениях в поведении своего сына? Как развивались бы события в Перми, если бы друзья или родственники хотя бы позвонили в дежурную часть полиции и поделились странными идеями студента юрфака?

Пока жареный петух не клюнет?

До трагических событий последнего времени в России весьма пренебрежительно относились к ябедам, стукачам, доносчикам и прочим «сигнальщикам». Помню, как один известный российский юморист рассказывал о своих наблюдениях за немцами. Вот, дескать, посидели в одной компании, выпили, закусили, а когда их пьяненький товарищ поехал домой за рулем автомобиля, тут же позвонили в полицию, сообщили номер машины и маршрут. Надо же, какие подлецы-предатели!

К сожалению, рост преступности в молодежной среде — уже факт. Профилактика со стороны правоохранительных органов теряет эффективность, не выдерживая конкуренции с современными фильмами, где сцены жестокости и агрессии растягивают, сдабривая кровью-соусом. Не каждый человек способен осознать, что донести, оповестить, сообщить о правонарушении, последствия которого могут иметь масштабы трагедии, — значит, сделать доброе дело.

Кстати, в США на каждом автобусе и через каждые пять километров шоссе имеется реклама с надписью: «Доносы принимаются через текст или по телефону 012. Анонимность всем доносителям гарантируется!» Вышколенные с пеленок стукачи-доносчики поощряются. Анонимность и неприкосновенность им обеспечены. Мощнейшая пропаганда в школах с детства приучает каждого американского школьника к доносам, в первую очередь на родителей, прививает любовь к системе, в том смысле что она (система-мать) всегда им поможет отстоять их личные права, права свободного человека США. Первокласснику вдалбливается до мельчайших подробностей модель поведения всех членов семьи, кто как должен говорить, как должен быть одет, где лежать, как правильно принимать душ и т.д. А о малейшей несогласованности поведения родителей с предложенной в школе моделью следует немедленно рассказать «доброму» учителю, который мгновенно примет соответствующие карательные меры.

В эпоху СССР бдительность советских граждан также поощрялась и стимулировалась, а сокрытие информации о преступлении каралось достаточно сурово. В соответствии со статьей 190 Уголовного кодекса РСФСР: недонесение об известных готовящихся или совершенных тяжких преступлениях наказывалось лишением свободы на срок до трех лет или исправительными работами на срок до двух лет.

А был ли мальчик?

Так сложились обстоятельства, что имя пионера-героя Павлика Морозова стало разменной монетой для определения степени виновности не только отдельной личности, но и целой государственной системы. В чем вина 13-летнего подростка?

Почему для своих отца, бабушки и дедушки он стал неким выродком, которого они убили? И почему учителя, представители советской власти сделали из мальчика героя?

Факты таковы: трагедия произошла в начале сентября 1932 года в селе Герасимовка Тавдинского городского округа Уральской области. Бабушка отправила внуков за клюквой, а через несколько дней тела братьев со следами насильственной смерти обнаружили в лесу. Федору было 8 лет, Павлу — 13.

Согласно версии, принятой в СССР, Павлик Морозов являлся командиром первого пионерского отряда в своей деревне и в разгар борьбы с кулачеством «донес» на своего отца, который, будучи председателем сельсовета, продавал справки кулакам-переселенцам о приписке к данному сельсовету и об отсутствии у них задолженности по налогам.

В итоге отца Павлика, Трофима Морозова, отправили в ссылку сроком на 10 лет, а по другим источникам — расстреляли в 1938 году.

Необходимо уточнить, что ребенок не мог стать инициатором возбуждения уголовного дела. Судя по всему, «просигналила» о деяниях своего бывшего супруга мать Павлика. В суде мальчик лишь подтвердил известные и доказанные к тому моменту факты.

Проявив гражданскую сознательность и принципиальность, юный пионер подписал себе смертный приговор. Родственники отца в духе того времени жестоко расправились с ним. Его младшего брата убрали как свидетеля.

Назвать героическим поступком публичную констатацию известных правонарушений отца… можно с натяжкой. Но советской власти нужны были свои герои. Страшная гибель подростков послужила толчком для создания красивой легенды, которая, как известно, опиралась на конкретные факты. Так, благодаря пропаганде юный пионер стал примером для одних и проклятым Иудой — для других.

Доносить нельзя молчать

Сейчас за неблаговидный поступок человека не вызовут на дуэль. Проще решить дело через суд. Преступники, как и в прошлые века, ищут все возможные пути, чтобы скрыть свои неблаговидные поступки, а в крайних случаях пускаются в бега. Я поинтересовалась у людей верующих и служителей разных конфессий, как они отнеслись бы к исповеди опасного убийцы или маньяка, и стали бы сообщать в правоохранительные органы, если разыскиваемый преступник прячется на территории монастыря?

Священник обязан хранить тайну исповеди. Ни о чем из того, что ему стало известно от исповедника, он не вправе рассказать кому-либо. Такой обет дается при рукоположении. Но бывают случаи, когда иеромонах, который узнал на исповеди о совершенном преступлении, доносит на человека. За это можно лишиться сана. Но совесть подсказывает иное… Если же информация о преступлении стала известна из иных источников, настоятель монастыря, как правило, всегда раскрывает личность находящегося в розыске.

Ребенка с детства учат говорить правду, но сами взрослые часто лукавят, лицемерят или же просто не хотят обострять ситуацию и опускаются до вежливых, нейтральных отношений с неприятным для них лицом. Скрепя сердце можно посочувствовать родственникам отца Павлика Морозова. Но как же дико выглядит позиция современных «историков», объявивших войну мальчику, который оказался искренним, честным по отношению к близким людям! Какая бы ни была власть в стране, необходимо учитывать психологию подростка, поддерживающего свою мать.

Сейчас мы уже не вправе судить далекое прошлое, тем более что нюансы взаимоотношений людей того исторического периода не были однозначными. Патриархальная Россия в сельской местности еще была жива, но жесткие законы революционной борьбы не признавали компромиссов.

Между прочим, уголовная ответственность за несообщение о преступлении (статья 205.6 в современном УК РФ) стала гораздо мягче. Наказание за его совершение — штраф до ста тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо принудительные работы на срок до одного года, либо лишение свободы на тот же срок.

Важно отметить, что законодатель в примечаниях к статье 205.6 УК РФ предусмотрел, что не подлежит уголовной ответственности лицо за несообщение о подготовке или совершении преступления его супругом или близким родственником.

На мой вопрос, обязаны ли люди доносить в соответствии с вышеуказанной статьей, бывшая судья Верховного суда Республики Башкортостан ответила так: «Статья 205.6 достаточно сложная в плане доказательства. Конечно, по закону человек обязан сообщить о готовящихся или совершенных преступлениях. Однако ложное понятие товарищества, страх или просто нежелание проявить активную позицию заставляет сделать вид, что его это не касается. Чувство ответственности приходит с должным воспитанием и подпитывается соответствующей идеологией. На мой взгляд, Павлик Морозов — обычный ребенок, но советские идеологи трактовали его поступок как героический, а современные «исследователи» объявили предателем. Мальчик жил в тяжелое время, в семье, где родители были настроены враждебно друг к другу. Судить несовершеннолетнего ребенка мы не имеем права. Ни морального, ни тем более юридического».

Галина ФАДЕЕВА.

КСТАТИ

После смерти Павлик Морозов в Книге почета ЦК ВЛКСМ назван «Герой-пионер Советского Союза номер 1».

Образ, навязанный властью

Павлик Морозов донес на отца вовсе не ради партии и социализма. Просто мать подучила сына донести, чтобы отомстить отцу: тот ушел к другой женщине.

Вообще-то, в Герасимовке кулаков, с которыми боролся Павлик, не было, но по указанию сверху надо было разжечь классовую борьбу в деревне. Райком партии и ОГПУ действовали через учительницу, которая была женой деревенского осведомителя. Она призывала детей узнать, где спрятано у соседей зерно. Крестьян грабили, школьников использовали как наводчиков. Колхоза, который Павлик защищал от врагов, не существовало. Кому нужно было зверское убийство подростка, да еще с братом и поблизости от деревни? Согласно поступившей сверху команде требовалось любой ценой организовывать колхозы. На террор кулаков ОГПУ готовило ответ — чекистский террор. А поскольку крестьяне вели себя мирно, надо было «организовать» террор кулаков. «В ответ на убийство» чекисты загоняли крестьян в избу и держали под винтовочным дулом, пока те не записывались в колхозники. За кровавое убийство Павлика и его брата арестовали свыше десяти крестьян — как писали газеты, «лиц, настроенных антисоветски», «кулацкую банду». Сверху рассылали телеграммы: «Выслать на процесс делегатов», «Организовать красный обоз с хлебом в дар государству».

…«Дело № 374 об убийстве Павлика Морозова» в судебном архиве — лишь верхушка айсберга. В документах секретно-политического отдела ОГПУ убийцами высвечиваются не родственники Павлика, а двое чекистов. Спиридон Карташов, помощник уполномоченного особого отдела ОГПУ… Он лично в коллективизацию застрелил без суда 38 человек. Затем был уволен из органов по причине болезни — эпилептических припадков. Еще один — Иван Потупчик — осведомитель Карташова в деревне Герасимовка… занимался расстрелами в карательной дивизии НКВД.

Павлик Морозов никогда не был пионером — его так назвали после смерти… С годами добавили, что герой был «первым председателем пионерского отряда». Сам-то мальчик ни в чем не виноват. Он к тринадцати годам едва выучил буквы, в политике и вовсе не смыслил. Ухаживал за скотиной, ходил по ягоды, курил цигарки.

Пример его был заразителен. Сперва Павлик был использован для войны с кулаками. Через два года — как положительный герой в литературе, модель для подражания, о чем заявил Горький на Первом съезде советских писателей в 1934 году.

О нем писали Исаак Бабель и Сергей Михалков, «житие Павлика» воспел Сергей Эйзенштейн, снявший фильм о жизни мальчика (фильм, впрочем, так и не появился на большом экране — картину сочли недостаточно идеологически выдержанной). Школьникам 50-х годов хорошо знакомо одно из таких произведений — поэма Степана Щипачева «Павлик Морозов». Его портреты — в картинных галереях, на открытках, почтовых марках, спичечных коробках. Ему собирались ставить памятник в Москве — там, где сейчас скульптура маршала Жукова, но в конце жизни Сталин передумал, и памятник Павлику поставили на тогдашних задворках — на Красной Пресне.

(«Российская газета», 18.11.2004 г.)

Коллаж: Эльвира БАЛТАЧЕВА.