Давайте вспомним о любви

— Главным событием была, конечно, Октябрьская революция: что бы там ни говорили, она действительно освободила и раскрепостила женщин. Советская власть еще толком не встала на ноги, а уже в 1917 году, наряду с Декретами о мире и о земле, приняла Декрет о гражданском браке. Если в царской России замужняя женщина даже не имела паспорта, то отныне она получает равные права с мужем и ни в чем от него не зависит. В декабре 1919 года на губернской партийной конференции в Уфе была принята резолюция о том, что ввиду общей отсталости трудящихся женщин необходимы особые методы партийной работы с ними. При Уфимском губернском комитете партии впервые создали женотдел, и свою работу он начал с проведения Всебашкирской беспартийной конференции работниц и крестьянок. Конференция открылась 19 сентября 1920 года — вот с этого дня, мы считаем, и началась история женского движения в республике.

— Они, конечно, изменились, но «женский вопрос» нисколько не утратил свою остроту, тем более что многое из социальных завоеваний предшествующей эпохи сегодня потеряно. У нас огромный пласт женщин, которые в одиночку, без помощи отцов, растят детей, причем нередко это дети-инвалиды. На предприятиях сплошь и рядом ущемляют права женщин-матерей; женщинам труднее сделать карьеру, особенно в сфере государственного управления. Наш Союз, с одной стороны, поднимает женщин на решение насущных проблем каждой семьи, с другой — занимается продвижением их во власть, в депутаты разного уровня. Я 23 года являюсь председателем Союза женщин и все это время пытаюсь сдвинуть этот вопрос с места. Во времена СССР соблюдался какой-то баланс между количеством мужчин и женщин в структурах управления государством. Теперь на это никто не смотрит, женщин во власти мало. Хотя практика показывает, что женщина-руководитель более ответственна, социально ориентирована, ближе к сердцу принимает проблемы людей. Мы добились того, что среди депутатов сельского уровня доля женщин сегодня достигает 35 процентов, в сельсоветах очень много женщин-председателей. А надо бы, чтобы они возглавляли муниципалитеты, избирались в республиканские органы власти. Мы постоянно находимся в контакте с кадровой службой администрации главы республики, подбираем кандидатуры, вносим предложения. Результат, думаю, будет.

— Членства у нас нет, наш Союз априори объединяет всех женщин, и работаем мы сразу для всех. На ежегодных конференциях избираются президиум и правление, в городах и районах действуют женсоветы, активисток в целом около 120 человек. В таком виде, как сегодня, Союз женщин Республики Башкортостан существует с 1987 года. Он был создан на три года раньше российского Союза, хотя и является сейчас его подразделением. Добавлю, что Союз женщин России сегодня имеет статус общественно-государственной организации. В этом году, кстати, он тоже юбиляр — ему исполнилось 30 лет. По этому случаю в Москве было запланировано очень большое мероприятие, но, к сожалению, из-за пандемии его пришлось отложить.

— Они и приходят. В основном обращаются с юридическими вопросами, на первом месте тут трудовые споры. У нас, надо сказать, очень квалифицированные юристы, прием они ведут бесплатно. Много обращений по поводу домашнего насилия. В России до сих пор нет закона, который эффективно защищал бы женщин от насилия со стороны мужа, да и большинство пострадавших просто не идут в полицию: стесняются, не хотят разрушать семью, боятся запутаться в юридических дебрях. Как правило, вечером она напишет заявление, а утром, когда муж протрезвел и стал просить прощения, забирает обратно. Для нашей республики это очень большая проблема. Вспомните историю в Учалинском районе, когда мужчина в пылу ссоры выстрелил в жену и двух соседей, а потом покончил с собой. И другой случай был там же: муж с пьяных глаз бросил жену в подвал, облил бензином и штук десять спичек в нее бросил, пока смог поджечь. Правда, как увидел пламя, сам же испугался, бросился тушить — она не слишком сильно обгорела, хоть и попала в больницу. Заявление из полиции, как водится, забрала: у них двое мальчиков, 4 и 8 лет, дом в ипотеке, куда ей с детьми деваться? И ведь самое страшное, что все это видят дети, у них в сознании складывается определенная модель поведения, которую они понесут дальше, в свои будущие семьи. Кроме нашего Союза, думаю, никто в республике этим вопросом так активно не занимается: мы и на места выезжаем, и законодателям покоя не даем.

А бывает, женщины, особенно пенсионерки, сами предлагают свою помощь, хотят быть полезными. Для таких у нас всегда найдется дело — мы постоянно проводим акции, конкурсы, автопробеги разной тематики.

— Очень интересный проект, получивший грант президента страны, мы реализовали в 2016 году. Он назывался «Перезагрузка — путь домой» и был призван помочь женщинам, отбывающим наказание, не потерять себя, выйти на свободу нормальным человеком и начать новую жизнь. С группой специалистов мы ездили по местам заключения, проводили психологические тренинги, ролевые игры, юридические консультации, а итоги подвели на большой конференции с участием уполномоченного по правам человека. Поручили нашим женсоветам брать на контроль всех освобождающихся женщин, вникать в их проблемы, начиная с трудоустройства и восстановления родительских прав. Я всюду оставляла свой телефон: некоторые до сих пор звонят, я помогаю чем могу.

Мне эта тема близка, потому что уже около 20 лет я опекаю специальное закрытое училище для девочек с девиантным поведением в Ишимбае: вожу туда разных интересных людей, подарки, конфеты. Таких учреждений в России всего четыре. В Ишимбай попадают девочки-подростки со всех концов страны, с ними работает отличная команда, условия почти санаторные, и 99 процентов воспитанниц выходит оттуда с намерением стать достойными людьми. Обидно только то, что среди них очень мало девочек из Башкирии. Наши суды стараются применять к ним другие формы наказания, в основном штрафы, а какая от них польза — когда семья и без того бедствует, штрафы только озлобляют. Я специально повезла в училище судей, чтобы они сами посмотрели, как там налажен процесс воспитания и обучения. Когда мы побывали в училище впервые, девчат из Башкирии там было одна-две. Сейчас — уже семеро.

— Врезалась в память поездка в Беслан в сентябре 2004 года. Практически сразу после захвата школы бандитами мы объявили сбор средств, в считаные дни собрали четыре миллиона рублей, и я, взяв с собой еще трех женщин, сама повезла эти деньги в Беслан на самолете. Приехали мы туда, когда детей еще хоронили. В социальных службах нам даже внятно не могли назвать адреса пострадавших семей, а тут люди сами подсказывали — в том дворе ребенок погиб, в этом. В одном дворе, помню, хоронили сразу пятерых. И мы ходили от дома к дому, раздавали деньги. Что потрясло, никто из матерей не плакал — они застыли, как камни, и от этого горе, которое они несли в себе, казалось еще огромней. А с каким достоинством они брали эти деньги! У нас с собой был журнал, мы просили их написать пару строк нашим женщинам. Они писали: пусть вам никогда не доведется пережить такое. У меня эти записи все сохранены, хоть бы раз в годовщину бесланской трагедии журналисты пригласили вспомнить, рассказать.

Нам эта поездка далась очень тяжело, мои спутницы, вернувшись, заболели все трое. Через год я поехала в Беслан снова, и там сказали: деньги, которые вы привозили, были первые и последние. Все остальное, что собирали в республике, когда коллективы предприятий перечисляли в помощь Беслану однодневную зарплату, до них не дошло. Якобы те деньги пошли на восстановление школы, еще чего-то. Но люди их так и не увидели.

— Очень трудно продвигается работа по созданию женсоветов в трудовых коллективах. Женсоветов у нас почти две тысячи, в районах они работают почти в каждом населенном пункте, а вот на предприятиях создавать их не хотят. Профсоюзов сейчас практически нигде не осталось, эту нишу легко могли бы занять женсоветы, но зачем владельцу частного предприятия лишняя головная боль: они же будут поднимать вопросы, добиваться лучших условий для работающих женщин. В школах, больницах женсоветы есть, на предприятиях — единицы.

А вообще, любое дело нам сегодня дается с большим трудом. По той причине, что никакого финансирования у Союза женщин нет, держимся исключительно на энтузиазме наших активисток и на грантах, если удается их выиграть. Но ведь грант выделяется только на что-то одно, сделать шаг вправо-влево ты не можешь, а направлений деятельности у нас много. Я продолжаю вести эту работу только потому, что нельзя же вот так махнуть на все рукой и оставить девчат барахтаться в одиночку. Хоть уже и говорю себе, что организации нужны свежие силы, пусть молодежь попробует что-то изменить. Я уже присмотрела кандидатуру себе на смену. Имя пока называть не буду, но скажу, что эта женщина хорошо известна в Башкортостане. Она активная, энергичная, умеет побеждать — нашему Союзу как раз такая и нужна. Вот подучу ее немного и передам бразды правления. Хотя сама, конечно, все равно буду рядом, куда же я без Союза?

— Знаете, при всех рисках и ограничениях, которые принес новый вирус, нам есть за что сказать ему спасибо. Мы научились совершенно по-новому взаимодействовать: создали чат «Мой дом — моя крепость», включили в него все женсоветы, и эта форма работы оказалась настолько оперативной и удобной, что теперь уже мы от нее не откажемся. Все наши дела теперь здесь, в чате, мы постоянно на связи. Летом, буквально не выходя из дома, все вместе спасали от огня бурзянский лес: за неделю собрали 87 тысяч рублей, которые ушли на заправку пожарной техники. Организовали курс онлайн-лекций с приглашением врачей разных специальностей. Провели акцию по посадке сиреневой аллеи на улице Пушкина в Уфе, посвятив ее участницам Сталинградской битвы. Сейчас вот вместе со специалистами системы образования думаем, как в условиях всеобщей дистанционки сохранить качество обучения. По сути, школа передала свои функции родителям. А ведь многие из них и сами перешли на удаленный формат работы, денег за тот же объем задач получают меньше, да еще и рабочий день стал неограниченным. И нам нельзя устраниться от решения этой проблемы.

— «Берегите мужчин» — это чисто наша акция, можно сказать, фишка Союза женщин Башкортостана. По статистике, каждый второй мужчина в стране не доживает до пенсионного возраста. И главная проблема демографии не в том, что женщины не хотят рожать, а в том, что просто не хватает мужчин — я не могу достучаться с этой мыслью до власти. Поэтому мы сами решили запустить в общество посыл о необходимости бережного отношения к мужчинам и вот уже несколько лет создаем на местах советы отцов, чтобы они занимались мальчиками из неполных семей и тех, где отцы по полгода пропадают на вахтах.

— Я неоднократно, в том числе на встречах с президентом Владимиром Путиным, пыталась поднять вопрос о том, что нужна государственная программа по сохранению здоровья мужчин. За этим должны следить работодатели, медицинские организации. В некоторых регионах что-то предпринимают в этом направлении, строка о мужском здоровье есть и в республиканском законе о здравоохранении, но на уровне государства для мужчин по-прежнему ничего не делается. Значит, заботиться о них остается женщинам: заставлять своих мужей регулярно проходить диспансеризацию, вовремя обращаться к врачу, создавать условия для здорового образа жизни. А поскольку у нас очень много детей растет без отцов, советы отцов должны им показывать пример мужского поведения, организуя для этого различные мероприятия. Тут уже появились свои активисты, они что-то придумывают, в одной из деревень переоборудовали брошенное помещение в спортзал. Но в основном, как ни смешно, советы отцов у нас работают под эгидой женсоветов, потому что у самих пока опыта маловато. Такой вот получается матриархат.

— Ну что вы, при чем здесь феминизм? Наоборот, как видите, мы выступаем за традиционные семейные ценности, за любовь и заботу друг о друге. И нашим женщинам я хочу сказать: любые трудности можно перенести, когда есть любовь. Храните ее, создавайте в семьях атмосферу тепла, уюта и взаимопонимания, это самая надежная защита от всех невзгод.

для проведения широкой культурной работы среди женщин. Да здравствует свободная работница Востока — Запада!»