«Лишь слову жизнь дана…»

Учась в школе, она мечтала стать милиционером. При этом у нее ярко выраженный математический склад ума. Но неожиданно даже для самой себя поступила в пединститут на факультет русского языка и литературы и теперь преподает... украинский язык. Правда, и литературу с русским — тоже. Еще она замечательно поет — дома, в сельском ансамбле и на работе вместе с учениками: разучивая песни и танцы, дети уверенней овладевают языком и самобытной культурой исторической родины. Впрочем, украинский язык отнюдь не для всех родной — село Золотоношка Стерлитамакского района, на заре прошлого века заселенное выходцами из Полтавской губернии, теперь вовсе не мононациональный островок — по соседству с украинцами обжились русские, башкиры, татары, чуваши, молдаване.
Их дети не просто прилежно изучают украинский, но и вполне могут дать фору исконным носителям языка. Лилия Хуснутдинова, например, занимала первые места среди знатоков украинского языка на международном конкурсе.
Теперь по примеру своей учительницы она тоже стала педагогом. А Елена ТЕСЛЕНКО продолжает приобщать к украинскому новых учеников, размышляя о подводных камнях словесности и доле сельского учителя.

О трудностях перевода

— Судя по количеству наград международного конкурса знатоков украинского языка, в ваших классах сплошь способные дети. Это результат того, что село по преимуществу заселено украинцами?

— Вы думаете, что в Золотоношке говорят на украинском? Бытовое общение происходит на суржике — это некая смесь русского с украинским, вобравшая в себя черты обоих наречий.

— Значит, и вы на суржике общаетесь?

— Я? Нет. Предпочитаю разговаривать на русском. И знаете, почему? Мне так проще: не надо думать, какие подобрать слова, чтобы меня поняли, мысленно переводя с литературного украинского на наш местный говор.

— А как же на уроке?

— На уроке я говорю на литературном украинском.

— А дети понимают? Большинство ведь выросли, общаясь на суржике?

— Приходится выяснять, поняли ли меня.

— У вас такая безукоризненная речь: вы вот и «г» фрикативный игнорируете, этот звук произносите как бы даже нарочито звонко. Возникает вопрос: где же вы учили украинский

— не в Стерлитамакском же пединституте?

— Очень многое дает чтение литературы. У нас хорошая библиотека в селе, широко представлены произведения классиков — Леси Украинки, Ивана Франко, Павла Тычины, не говоря уже о Тарасе Шевченко. Я еще до школы научилась читать. А сейчас для желающих приобщиться к украинскому литературному языку вообще проблем не существует — есть интернет. Но очень многое дала поездка в Львовскую область. В 1996 году меня отправили в педагогический университет города Дрогобыч в числе других преподавателей украинского языка.

О конкурсе знатоков

— Расскажите, что это за конкурс, в котором ваших учеников раз за разом признают в числе лучших?

— В Международном конкурсе знатоков украинского языка наши ребята участвуют с 2002 года. Задания по языку похожи на контрольные работы. Раньше ездили в Уфу, а сейчас перешли на заочный формат. Работы отправляем в Киев.

— Не изменились ли условия конкурса за последние четыре года в связи с известными событиями в соседней стране? Не относятся к вам настороженно?

— Нет. Никакого негатива не испытываем. Члены жюри не политики, а ученые, они настроены доброжелательно. Кроме россиян среди конкурсантов традиционно участвуют ребята из Беларуси, Канады, Австралии, Бразилии и других стран. У наших школьников серьезные соперники. Но ничего, год за годом доказываем, что и мы не лыком шиты. Хотя среди моих подопечных не только украинцы по происхождению. Но абсолютно все дети в школе изучают украинский язык. А еще немецкий, английский, башкирский, русский.

— Признаться, мне даже сложно представить, смог бы я учиться в вашей школе при таком обилии предметов?..

— Нагрузка действительно большая. Но я, к примеру, не требую от детей чего-то невозможного. Главная задача, которую я ставлю перед учеником, — научиться читать.

— А как же разговорная речь?

— Для этого нужно живое общение. По-другому никак. На уроках этому не научить.
О преподавательской стезе

— Признайтесь, как вас угораздило выбрать учительскую стезю?

— Я закончила школу в 15 лет, потому что в шесть родители сочли: пора за парту. Аттестат о среднем образовании получила, а паспорта не было — в институт документы сдавала по свидетельству о рождении. Оттого мечта о высшей школе милиции не сбылась. Хотела поступать на физмат, но почему-то в последний момент выбрала факультет русского языка и литературы.

— С пединститутом более или менее понятно. Но с чего вдруг школа милиции? Милиционеров не хватало в деревне? Неужто Виль Липатов со своим «Деревенским детективом» обольстил? Тем более образ Анискина ну никак не вяжется с обликом хрупкой и миловидной женщины. Или внешность обманчива, и вы очень строги к ученикам?

— Требовательная, да. А как иначе? Я ведь еще и учитель русского языка и литературы. И как филолога меня очень расстраивает нынешняя молодежь. Парадокс: дети перестали говорить. Разговорить их на уроках — большая проблема. А как они общаются между собой? Используют гаджеты, пишут «ок», «хор» — вот и весь словарь. Внятно сформулировать свою мысль устно — сверхзадача, изложить на бумаге — для многих неразрешимая проблема. Если кто-то из учеников полностью прочтет рекомендованную по программе литературу — неописуемое счастье школьного словесника. Нынешние дети практически ничего не читают. «Тихий Дон» или «Война и мир» отпугивают своими объемами. Прочтение «Грозы» Островского сравнимо с подвигом. Засилие тестов привело к тому, что ребенок разучился пересказывать тексты вслух. И это проблема не только языковедов.

— В чем видятся корни проблемы?

— Дело не в том, что в школе чему-то не научили. Я пришла в первый класс абсолютно подготовленной, потому что со мной занимались дома.

— А вам не скучно было сидеть на уроках?

— Я не сидела — в углу стояла по большей части. (Смеется).

— Как это — в углу? В прямом смысле? По поведению троячки были?

— Двойки! Но это единственный «предмет», который давался с трудом. Я занималась, со мной занимались. Это было интересно. А что нас отвлекало от учебы? «В гостях у сказки» по воскресеньям, да «Будильник» с утра — и все! А сейчас триада — компьютер, телевизор, телефон — стала барьером к получению знаний, хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Без телефона жизни нет, как на Юпитере. Помню, отобрала однажды телефоны на уроке, смотрю — о, чудо! — ребята на переменке ходят, разговаривают друг с другом.

— Знаю школы, гимназии, где занятия после уроков стали своеобразным дополнительным приработком для учителей... И у вас та же практика?

— Ну что вы! Работаем по старой советской традиции: не понял на уроке — оставайся на дополнительные занятия. И денег за это не берем. У нас бесплатное образование, гарантированное конституцией.

Между прочим

Творчество раскрывает детскую душу, расширяет кругозор, заставляет мыслить и воображать. Для этого нужно создать условия. На уроках, которые ведет Елена Алексеевна, таланты раскрываются по нестандартной методике. Дети не просто читают, пишут, рассказывают стихи, но еще и поют, занимаются рукоделием — вышивают, ладят куклы мотанки. Поделки учащихся становятся экспонатами самобытной украинской культуры.

Мысли вслух

Образную красивую речь уничтожает убогий новояз, опасный суррогат. Сплошь и рядом палитра человеческих эмоции ограничена дешевым словесным мусором «вау!», «супер!», «круто!». Подобно инфекции, эта зараза стремительно поражает сознание и умы молодых. Надежной «прививкой» может служить внимательное изучение родного языка, классической литературы, которая способна разбудить даже очерствевшее сердце, заскорузлую душу. Сила слова обладает особой энергией. Помните, что завещал нам Иван Бунин:

Молчат гробницы, мумии
и кости, —
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы,
на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы
и страданья,
Наш дар бессмертный — речь.

Стерлитамакский район.